Ханна Хауэлл - Горец-любовник

– О Боже… – пробормотала Алана. У нее еще раньше возникло нехорошее подозрение о том, куда выведет их эта история. Женщины действительно души не чаяли в ее братьях, и она подозревала: в значительной степени это объяснялось тем, что их двое и что они были совершенно одинаковые.

– Да, эта чудесная женщина положила на Артана глаз, и она все рассказала ему про Гоуэнов, про выкупы и про дом. Муж не смог сделать ее счастливой, бедняжку.

– Я не могу присвоить всю славу себе, Лукас, – заметил Артан. – Насчет устройства дома – это она тебе рассказала.

– Только потому, что решила, будто я – это ты, братец.

Алана с Фионой обменялись взглядами. При этом Алана едва удерживалась от смеха. Что ж, так всегда бывало с ее братьями. А Эван с Грегором очень неумело притворялись, что их все это не слишком забавляет. Алана вдруг подумала: а действительно ли леди Гоуэн настолько невнимательна, что не смогла отличить одного брата от другого? Или просто позволила им так считать, чтобы насладиться с обоими? Она тут же отругала себя за то, что так нехорошо подумала о женщине, всего лишь по ошибке изменившей мужу сразу с двумя мужчинами.

– А дальше, – продолжал Лукас, – мы глубокой ночью проникли в дом и убедили лэрда, что с его стороны было бы весьма любезно вернуть ваших коней и позволить нам забрать Саймона. Я объяснил ему, что этого, возможно, будет достаточно, чтобы смягчить мой гнев и чувство глубокого оскорбления, вызванного тем, как они обращались с моей сестрой.

Артан кивнул:

– Да, верно. И лэрд сказал, что ему не хочется, чтобы его прибили гвоздями к полу. – Артан взглянул на Фиону. – Вот он и решил, что лучше отдать нам коней и Саймона.

Лукас вдруг широко ухмыльнулся.

– Жена лэрда хотела, чтобы мы и ее с собой прихватили, но Артан сказал: те две жены, что у него уже есть, не смогут понять, что им делать с третьей. – Лукас усмехнулся, когда Алана тихонько застонала.

– Несколько Гоуэнов попробовали за нами увязаться, но мы дали им понять, что не нуждаемся в компании.

– Вы ведь не усеяли всю землю мертвыми Гоуэнами? – пробормотала Алана; ей стало немного жаль неуклюжих Гоуэнов. Она очень хорошо знала, какими стремительными могут быть ее братья.

– Нет, мы люди мирные.

– Ты не лжешь, Лукас? – спросила Алана с угрозой в голосе. Впрочем, она знала, что братья не обращают на ее угрозы ни малейшего внимания.

– Нет-нет. – Лукас помотал головой. – Мы помнили, чему учила нас мама. – Он подмигнул сестре.

– Что ты имеешь в виду?

– Вот эти ее слова: «Даже желая изменить мир к лучшему, нельзя убивать человека только за то, что он глупец». – Лукас ласково улыбнулся Фионе – та звонко рассмеялась, потом улыбнулся и Эвану.

– Да, было такое, – кивнула Алана. И тут она подумала о том, что в ее братьях, возможно, было куда больше от матери, чем ей раньше казалось.

– Спасибо, что вернули наших коней и привезли домой Саймона. Вы очень добры. – Алана спрятала улыбку. Братья же поморщились – добрыми они себя не считали. – Но вы могли бы оказать нам еще одну услугу на обратном пути. Нам пришлось одолжить коня брата Питера, когда мы уезжали из монастыря, и…

– Это теперь твой конь, – перебил Лукас, с проворством фокусника очистивший яблоко от кожуры.

– Не мой, а брата Питера. Нам так сказал кузен Мэтью.

– Да, он нам тоже это говорил, когда мы заезжали в монастырь. Но теперь конь твой.

– Господи, вы ведь не стали снова преследовать беднягу?!

– Нет, мы просто убедили его сделать красивый жест и подарить нам коня, чтобы избавить вас от необходимости возвращать животное. Сказали ему, что мы будем рассматривать этот его поступок как частичное искупление вины за то, что он пытался сделать с нашей сестрой. И он согласился.

– Тогда конь должен принадлежать Кайре. Ведь это она пострадала.

– Да, но если сейчас в Арджлине чего-то и хватает, так это коней. Еще один ей не нужен. Так что он твой.

Алана решила больше не спорить. Одно было ясно: больше этот конь брату Питеру не принадлежал. Алана подумала, не подарить ли коня Грегору в качестве свадебного подарка, если он вообще когда-нибудь заговорит о браке. Но тут ей пришло в голову, что едва ли им удастся нацеловаться всласть, когда рядом братья. Значит, следовало как-нибудь выпроводить их. Только выпроводить так, чтобы не обидеть и чтобы самой с ними не ехать.

– Мы не уедем отсюда, пока свадьбу не отпразднуют, – неожиданно заявил Артан, и Лукас кивнул, что-то проворчав себе под нос.

– Свадьба? Какая свадьба? – спросила Алана, очнувшись от раздумий.

– Твоя и этого парня.

Алана услышала сдавленный смешок Эвана и решила, что смех его вызван тем, что очень немногие рискнули бы назвать Грегора «парнем». Братья же смотрели на нее так, словно хотели вызвать на спор, и она не стала их разочаровывать. Конечно, она только и мечтала о том, чтобы стать женой Грегора, но ей хотелось пойти к алтарю по собственной воле, а не потому, что братья притащат ее туда силком. Между ней и Грегором и без того было слишком много недоразумений. Если человека тащат к алтарю, то ничего хорошего из такого брака не получится.

– У вас нет причин, чтобы требовать от нас с Грегором срочного венчания, – решительно проговорила Алана.

– Нет причин? А брат Мэтью нам другое рассказывал.

Ох уж этот болтун Мэтью! Ничего, она напишет ему письмо о том, как вредно иметь длинный язык.

– Кузен Мэтью просто не понимает, о чем говорит.

– Этот парень просунул тебе язык в глотку, – сказал Артан, покосившись на Грегора.

Алана почувствовала, что краснеет.

– Но это не значит, что он должен на мне жениться. Я уверена, что вы просовывали свои языки в глотки многих женщин, на которых и не думали жениться. – Алана сама не верила, что способна сказать такое. Впрочем, во всем виноваты братья.

– Конечно, не думали. Но все эти женщины были не из тех, на которых женятся. А ты другая.

– Мужчина не обязан жениться на девушке только потому, что целовался с ней в саду! – Алана знала, что спорить с братьями совершенно бесполезно. Решив, что с нее довольно, она добавила: – Я думаю, разговор окончен. Нам не о чем спорить. – Гордая своей решительностью, Алана приподнялась, давая понять, что желает уйти.

– Иди-иди, женщина, – сказал Лукас. – Мы не против продолжить этот разговор с Грегором. Этот парень, похоже, не может ничего решить, но я подозреваю, что мы сумеем втолковать ему, что к чему.

Алана снова уселась на стул. Она знала, чем кончаются диспуты братьев с себе подобными, и у нее было такое чувство, что Макфингелы с удовольствием примут участие в «диспуте».

– С такими братьями только и думаешь, чем бы таким стукнуть их по голове, – шепнула Алане Фиона.

– Это верно. Чем-то таким… достаточно тяжелым. Но не очень тяжелым – чтобы не уставать бить их снова и снова. – Алана сделала вид, что не заметила ухмылок на лицах братьев. – Вам нет смысла настаивать, чтобы мы поженились только из-за того, что наговорил вам Мэтью. Его ведь с нами не было в том домике, верно? А из того, что двое людей спали в одном доме, еще не следует, что между ними что-то произошло. На самом деле всю первую неделю, пока мы с Грегором были вместе, он думал, что я – ребенок. И он спас меня и охранял, пока мы сюда добирались. А ведь большую часть пути нам пришлось проделать пешком. Он несколько раз спасал мне жизнь. Вам должно быть стыдно за то, что вы порочите его доброе имя.