Дэнис Хэмптон - Обольщение миледи

Боже милосердный, как же она хороша! Джос провел пальцами по ее щеке. Как и обычно, она наклонила голову, чтобы прижаться лицом к его ладони. Она по-прежнему испытывала к нему симпатию и доверие, несмотря на угрозы, брошенные им в адрес ее отца.

– Разве я не говорил, что не стану причинять тебе вред? Ты не причастна к злодеяниям отца. Твоя невиновность написана у тебя на лице.

– Так ты не возненавидел меня? – спросила она с благоговейным трепетом и прильнула к нему. Джос судорожно сглотнул и почувствовал, что Элиан вздрагивает.

– Только не это. Не нужно больше слез, – нежно произнес Джос, гладя ее рукой по спине. – А то носик покраснеет. Сегодня ты выглядишь как истинная леди.

Все еще всхлипывая, Элиан выпрямилась.

– По-твоему, я хорошо выгляжу?

Джос с трудом сдержал смех. Лиан не умеет хитрить и притворяться.

– Конечно. Особенно хорошо ты выглядишь, когда у тебя распущены волосы и ты закутана в одеяло, под которым ничего нет.

Тут Джоса охватило желание с такой же силой, как прошлой ночью. Он наклонился, чтобы запечатлеть на губах Элиан поцелуй, но девушка коснулась пальцами его губ и отвернулась.

– Мы не можем, – прошептала она, оглядевшись, Никто на них не смотрел, и она, с облегчением вздохнув, добавила: – Мы не должны.

Неимоверным усилием воли Джос обуздал свою страсть. Он был благодарен Элиан за то, что у нее хватило благоразумия на двоих.

– Как жаль, что ты права, – пробормотал он, и его рука легла ей на талию. – Но ты должна знать, что в эту минуту я больше всего на свете хочу ощутить вкус твоих губ.

Элиан едва заметно улыбнулась, но тут же посерьезнела.

– Я догадываюсь, чего ты хочешь, – промолвила она, – потому что сама хочу того же. Именно поэтому я собираюсь сегодня пойти в монастырь и молить мать Герту отменить анафему, наложенную на мою семью, и дать мне приют.

– Нет! – воскликнул Джос. Элиан удивленно уставилась на него.

Он и сам пришел в замешательство. Элиан вольна поступать так, как считает нужным. Ведь он ей не родня, а совершенно чужой человек. Но Джос ничего не мог с собой поделать. Чувства брали верх над разумом.

– Нет, – повторил он уже спокойнее. – Не сейчас.

– А когда? – спросила Элиан в смятении. – Когда мой конец будет неотвратим?

Джос взял ее руку и прижал к груди. Их пальцы переплелись.

– Что, если настоятельница внемлет твоей просьбе прямо сегодня? Как только ты окажешься за стенами монастыря, мы с тобой больше не увидимся. – Эта мысль причиняла ему невыносимую боль. – Я пока не готов расстаться с тобой.

Выражение лица Элиан смягчилось, боль и страдание исчезли, и она стала еще красивее. У Джоса даже дух захватило.

– Значит, я тебе не безразлична? – прошептала она.

– Нет, – ответил он со вздохом. – Сказать «не безразлична» значит ничего не сказать, учитывая срок и обстоятельства нашего знакомства. – Говоря это, он в то же время сознавал необходимость разрыва их отношений. – Подожди немного, – продолжал Джос. – Пожалуйста, ибо у нас не будет больше возможности... – Он осекся, язык не поворачивался назвать то, чем они занимались, грехом. – Сегодня утром я покидаю Конитроп и Набуэлл. Дождись моего возвращения, чтобы мы могли проститься должным образом.

Кого хотел он обмануть? Не было иного прощания, кроме того, какое он не имел возможности предложить ей в этот час на пыльной городской улице. Джос судорожно сглотнул. Прощания в саду на траве, под лунным светом, серебрившим обнаженные тела.

Глаза Элиан затуманились печалью. Нe потому ли, что им предстояло расстаться, пока – на время, а затем – навсегда, и оба сознавали это? Она тосковала по нему уже сейчас, хотя он еще не уехал, и это открытие захлестнуло Джоса волной радости.

Иметь жену, которая считала бы часы до его возвращения. Но это встречалось довольно редко, во всяком случае, в кругу его знакомых. Большинство союзов объединяло холодное мирное соглашение, основанное на противостоянии, как, например, в браке Беатрис с его отцом. И Джос не ждал иного от женитьбы. Такова была цена брака, заключенного с целью приобретения собственности и богатства, а не по причине взаимной симпатии.

– Ты надолго уезжаешь? – спросила Элиан. Голос ее дрогнул.

– Трудно сказать, – отозвался Джос. – Возможно, на четыре-пять дней. – Но точно не на десять, потому что на одиннадцатый он собирался свести счеты с ее отцом.

Лицо Элиан помрачнело от страха.

– Я не могу ждать тебя даже несколько дней, Джос. Да покарает Господь меня и мой язык! Ты не представляешь, что я наговорила своему отцу. Теперь мне нигде нет спасения, только в стенах монастыря, под защитой матери-настоятельницы. О, Джос! – Она прижала ладонь ко лбу. – А что, если мать Герта не захочет меня взять? Отец найдет меня, где бы я ни была.

Джоса охватила тревога за судьбу Элиан. Он не сомневался, что дю Омэ убьет дочь, особенно если ее смерть сможет каким-то образом спасти его от возмездия. В нем закипела ярость. Но Элиан принадлежит ему. Ни один мужчина не смеет безнаказанно угрожать его даме. Он порвет на куски любого, кто посягнет на нее. Джос хотел было вернуться в замок, чтобы встретиться с дю Омэ лицом к лицу и покончить с ним.

Но рассудок взял верх над эмоциями. Если он затеет поединок с дю Омэ сейчас, без оговоренных заранее правил дуэли, помощники шерифа непременно вмешаются. И Элиан окажется беззащитной. Ей нужен не покровитель, а надежное убежище. Где они могли бы увидеться. Устроить это было в его власти.

– Если тебе нужна безопасность, иди домой, Лиан, – сказал Джос. – В Конитропе леди Хейдон и люди лорда Хейдона не дадут тебя в обиду и спасут от отца.

– Едва ли, – возразила Элиан. – Леди Хейдон меня не выносит. Если за мной придет отец, она с радостью выбросит меня за ворота.

Джос хрипло рассмеялся:

– Послушай меня. Леди Хейдон не свойственно поддаваться эмоциям, если не считать того времени, когда у нее разум помутился от горя. Постарайся убедить ее, что поможешь ей в осуществлении мести.

– Ты меня не слушаешь! – в отчаянии воскликнула Элиан. – Как могу я убедить ее в чем-либо, если она меня близко к себе не подпускает?

Джос прижал палец к ее губам.

– А ты расскажи ей правду о своем отце.

Элиан побледнела. Джос слегка улыбнулся и убрал палец с ее губ.

– Это как раз то, что она хочет услышать, – заверил он девушку. – Можешь подсластить свою просьбу обещанием показать ей Конитроп, позволив поискать доказательства связи твоего отца с разбойниками. Сделай, как я говорю, и будешь в безопасности до моего возвращения.

Джос поздравил себя, решив, что придумал для мачехи превосходное задание. Беатрис будет чем заняться под неусыпным присмотром Ника. Более того, Джос не сомневался, что никаких доказательств виновности дю Омэ мачеха в Конитропе не найдет. Это означало, что до его возвращения у Беатрис не возникнет необходимости выяснять с шерифом отношения.