Мария Берестова - Сердца не покоряют силой

Рассэл и Лис скептически переглянулись.

– Она вправду настолько ужасна? – не поверила Лис.

Задумчиво почесав щёку, Рассэл на правах знатока, проведшего с принцессой бок-о-бок целую неделю, резюмировал:

– Она, безусловно, девица себе на уме и с претензией, но чтобы уж настолько кошмарна? Эрт… – задумчиво протянул он. – А ты её ничем не обидел, нет?

Расхаживающий по холлу Эртан раздражённо взмахнул руками и воскликнул:

– Да её на ровном месте тысячью способов обидеть можно! Почём я знаю!

Поражённая вспышкой обычно сдержанного брата Лис тихо предложила:

– Ну ты бы поговорил с ней, что ли… это ж невозможно – вот так.

Лицо Эртана стало ещё отчаяннее.

– Ты думаешь, я не пытался? – вопросил он.

– Делааа… – протянул Рассэл, сочувственно вздыхая.

– Нужно просто поставить её на место! – закатила глаза Лис, настроенная более чем радикально.

Она приходилась Эртану и Аркасту родной сестрой, и ничто так не задевало её за живое, как дела братьев. Если милая Лис и была способна стать гневной гарпией – то только в тех ситуациях, где задевали интересы её семьи. И она однозначно уже записала ниийскую принцессу в должники.

– Лис. – Неожиданно сурово пресёк её мстительные планы Эртан. – Давай я сам разберусь, ладно?

Закатив глаза к потолку ещё раз, девушка согласилась, про себя подумав, что выдрать принцесске все волосы всегда успеется.

Рэми, к счастью, об угрозе своей шевелюре не подозревала: она и впрямь занялась почтовыми делами. Следовало написать домашним и заверить их, что она прекрасно устроилась – как именно «прекрасно» можно устроиться в городишке с пятитысячным населением, отсутствием дворца и совершенно неподобающим её положению размером свиты, было прописано на пяти листах, мелким убористым почерком. Суть посыла сводилась к «проникнетесь, в какую несусветную глушь вы меня отправили!» и долженствовала вызвать у родичей угрызения совести.

Если же говорить откровенно, то Мариан принцессе скорее понравился, и она была в восторге и от его природы, и от такой уютной и зелёной столицы, и особенно – от вольной, не обременённой этикетом жизни. Но признаваться в подобных глупостях Рэми, конечно, не собиралась! Пусть страдают, представляя, как ей отчаянно плохо в этом краю дикарей и отсутствующих удобств!

Собрав письма от своих дам – гувернантка писала сестре, а Алиссия выдала целый ворох конвертов, видимо, отрапортовавшись чуть ли ни всем знакомым, – принцесса передала корреспонденцию пожилому слуге из холла. Все мелкие поручения такого рода лежали на его плечах.

После этого оставалось лишь приготовиться к обеду. Охотно верилось, что с поддержкой такой многочисленной толпы недовольных ею А-Ларресов вопрос отмены её брака решится в кратчайшие сроки.

Глава восьмая

Перед обедом в курительной собрались трое братьев. Что характерно, никто из них не курил. Младших А-Ларресов вообще было справедливо причислить к вымирающему виду «приличных мальчиков из хорошей семьи» – из вредных привычек у них методично прослеживалась разве что фамильная дурость, ввиду которой они зачастую сперва действовали, а потом уж думали.

Возможно, отчасти их исключительной «приличности» способствовала манера матушки двоих из них вместо страшилок на ночь пересказывать особенно яркие эпизоды богатых семейных хроник. История про то, как один курящий сверх меры А-Ларрес трижды довёл свою жену до выкидыша постоянным дымлением в её присутствии, и продолжал бы и дальше, если бы на третий раз бедняжка не отдала бы Богу душу, была одним из самых ярких впечатлений детства. Матушка третьего не отставала, щедро делясь схожими историями своего северного рода, в котором один из бравых предков сгорел заживо с кучей своих матросов, забыв потушить папиросу на корабле. Правда, вот к этой истории у подросших братьев возникли вопросы, до того неправдоподобной она казалась, но в детские-то годы их проняло насквозь, так что взрослый скепсис уже не смог прорваться через те яркие впечатления.

Поэтому курительная использовалась исключительно как совещательный кабинет.

Аркаст, самый старший из них, устроился в проёме окна – это было его любимое место. Богатый плющ не только обрамлял стену снаружи, но и настойчиво лез в проём, из-за чего здесь было особенно уютно. Старший не любил город и камни, большую часть жизни провёл в фамильном замке, на природе, и сейчас полностью принял от отца основные дела рода – а их, надо сказать, было немало, ветвей семейства хватало, и заботиться о благополучии всех дальних родственников ой как непросто. Собственно, из-за этого отец спихнул дела на сыновей и уехал с женой на юга, поближе к морю.

Эртан присел на краешек стола, болтая ногой. Он был вторым по возрасту, и как уже отмечалось, приходился родным братом Аркасту и Лис – самой младшей из них троих. Бремя правителя ему досталось также от отца. Благо, сложный и запутанный титул ралэса предполагал, что его можно в любой момент свободно передать тому, кого предыдущий правитель сочтёт хорошим наследником. Из своих сыновей, многочисленных племянников, троюродных братьев и прочей родни предыдущий ралэс выбрал Эртана за усидчивость и методичность, умение доводить дела до конца и счастливый талант легко сходиться с людьми. Последнее было для Мариана, с его раздроблённостью и воинственно настроенным населением, особенно важно.

Рассэл, самый младший, остался у дверей, прислушиваясь, не идёт ли кто. Он приходился первым двум двоюродным братом – его мать была младшей сестрой отца Эртана и Аркаста. Бени, та из трёх девушек, которая переживала о сегодняшнем обеде, была его родной сестрой. Из всех них Рассэл обладал наиболее стратегическим типом мышления и был хорош в продумывании долгоиграющих комбинаций, поэтому почти непрестанно находился в разъездах, претворяя в жизнь свои грандиозные идеи.

Собственно, брак с Рэми был одной из этих грандиозных идей. Отношения Мариана с соседями были более чем отвратительны – можно сказать, что дипломатические контакты почти отсутствовали. Угроза внешних завоевателей висела над страной непрестанно, и являлась самой главной внешнеполитической проблемой.

У Мариана было три могучих соседа – Ниия, Ньон и Даркия – и налаживание отношений решили начать с первой. Во-первых, ниийцы и марианцы были родственным народом, их языки практически не отличались друг от друга, а вера была одной. Во-вторых, граница с Ниией была самой безопасной – собственно, все лесные территории Мариана ниийцы завоевали ещё полтораста лет назад и остановились как раз у той естественной преграды, перекинуть за которую войска было проблематично. Да, ниийцы могли обойти эту преграду по морю, но берега Мариана скалисты и неприветливы, и нападение с этой стороны тоже столкнётся с большим количеством естественных преград. И, наконец, в-третьих, король Ниии относился к соседям благосклонно, и хотелось закрепить этот успех. Было бы очень удачно, если бы в следующем поколении ниийский король был дядей марианскому ралэсу.