Сандра Хилл - Преступный викинг

После того как Убби позаботился о Яростном, великолепном вороном коне с нравом, равным нраву его хозяина, они вошли в шатер Селика. Там Убби спрятал жалкий узелок со своим имуществом.

Потом он бросил озорной взгляд на постель.

— Миледи, для вашей нежной кожи эти шкуры были достаточно мягкими?

Рейн усмехнулась в ответ на прозрачный намек о прошедшей ночи.

— Нет, Убби. Прошлой ночью мы не занимались любовью.

Убби приложил корявую руку к груди в притворном испуге.

— О хозяйка, тысяча извинений. Я знаю, что вы не спали вместе.

— Ты знаешь?

— Да, настроение моего хозяина было бы намного лучше, если бы он провел эту ночь с тобой, — дерзко сказал Убби, и его тусклые глаза лукаво блеснули.

Рейн рассмеялась и покачала головой. Ей нравился этот хитрый парень.

Они вышли из палатки. Толпы людей поспешно собирали свое оружие, готовясь уходить. Скоро должны были подойти саксы.

— Куда они уходят?

Убби пожал плечами. Он кивнул на заросшего полосами гиганта, одетого в кусок клетчатой ткани, перекинутой через плечо.

— Константин со своими скоттами уйдет обратно на север вместе с племянником Евгением и его равнинными валлийцами.

Два крепких воина во всем примитивном великолепии строили в ряды своих людей. Глаза Константина покраснели, в них стояло отчаяние. Убби сказал, что он во вчерашней битве потерял сына, принца Геллаха.

Затем Убби показал ей Анлафа Гутфитсона, короля викингов в Дублине, командира всех северян в Бруненбургской битве. Охваченная волнением, Рейн никак не могла поверить, что она находится среди таких исторических личностей.

Обернувшись, она увидела Селика, который яростно спорил с Анлафом. Убби проследил за ее взглядом и заметил:

— Как со всеми благородными трусами, с ним трудно разговаривать. Может быть, он вернется в Йорвик и попытается восстановить свою нортумбрийскую империю, но, скорее всего, он, поджав хвост, убежит в Дублин. — Убби сплюнул, показывая свое презрение, но на этом не остановился. — Говорят, что у Анлафа сотни кораблей, которые стоят на якорях в Хамбере в ожидании его поспешного отступления. Но у него нет теперь воинов, чтобы заполнить длинную вереницу кораблей.

Рейн пристально посмотрела на человека с опрятно причесанными светлыми волосами. Жестокость была словно высечена на его мрачном лице, и Рейн вздрогнула от отвращения, согласившись со столь презрительной оценкой короля Анлафа.

— А куда денемся мы?

— Мы? — спросил Убби, подняв брови.

— Ты, я, Селик, люди Селика, которые остались в живых. Есть такие?

Убби горестно покачал головой.

— Нет, все его преданные воины ушли в Великой битве, но будут другие. Такие всегда находятся. Это те, кто знает о его честности, кто достаточно храбр, чтобы не бояться гнева короля Ательстана. Но их пока будет немного.

Маленький человечек тяжело вздохнул.

— А куда мы отправимся? В Шотландию? Или в Уэльс?

Убби недоверчиво покачал головой.

— Нет, Константин и Евгений были рады видеть могучие руки хозяина в битве, но теперь они не обрадуются его появлению в их землях. Они вернутся домой защищать свои тылы.

— И что ты думаешь?

— Короли Уэльса и Шотландии будут теперь давать лживые клятвы верности саксам, так как проиграли Великую битву. Во всяком случае, первое время. А Селик слишком заметен, чтобы идти на риск.

— А король викингов? — спросила Рейн, взглянув на Анлафа, который все еще ссорился с Селиком. — Он пригласит его?

Губы Убби сложились в саркастическую ухмылку.

— Пригласит, как же. Но прогнать его он тоже не может. Поэтому они сейчас и ссорятся. Он, наверное, уговаривает Селика взять себе один из кораблей и навсегда покинуть берега Нортумбрии.

Анлаф наконец отвернулся от Селика с покрасневшим от гнева лицом и сердито позвал своих людей следовать за ним.

Селик окинул взглядом все вокруг, выпрямил спину, вызывающе поднял упрямый подбородок. Он, несомненно, знал, что толпа следит за ним, за изгоем даже среди своих. Его стальные глаза нашли глаза Рейн и послали ей немой призыв.

Ожидал ли он, что она тоже его покинет, как все остальные? Тогда она тоже гордо задрала нос, повторяя его жест и надеясь, что он поймет ее. Она будет поддерживать его во всем, что он задумает.

Убби протянул слабую руку и тихонько пожал руку Рейн.

— Ох, хозяйка, — сказал он тихо.

Не прерывая немой разговор с ней, Селик наконец торжественно кивнул, показывая, что оценил ее тихое признание в верности. Несколько воинов перешли на его сторону. Затуманившиеся глаза Рейн ласкали Селика, ее сердце стремительно билось в груди от невыразимого желания облегчить боль этого одинокого человека.

Рейн надеялась, что ей удастся растопить лед в глазах Селика, и почему-то знала, что он позволит ей войти в его духовный ад и она поможет ему выбраться оттуда. Но что ждет ее впереди? Сможет ли она вернуться в свое время? И какие шрамы уготованы ей самой?

Рейн с тревогой отметила, что все больше и больше воинов занимаются тем, что разбирают шатры и складывают шкуры, торопясь покинуть пустеющий на глазах лагерь. Некоторые шли в воинском строю во главе с королями Константином и Анлафом. Другие уходили по одному или небольшими группами, договариваясь встретиться позднее в северных землях шотландцев или в Дублине, где господствовали скандинавы, или в Йорвике, то есть в городе, известном Рейн как Йорк.

Через час лагерь был почти пуст. Убби тянуло к костру, на котором совсем недавно готовили завтрак. Женщина сбежала вместе с мужем. С Селиком осталась разве дюжина грязных воинов, и теперь они расчищали свалку и помогали Селику скрыть следы отступления.

— Почему мы тоже не ушли? — спросила Рейн Убби.

— Хозяин никогда не бросит Тайкира, и мы задержимся на несколько дней, чтобы он немножко окреп.

— Здесь безопасно?

— Ты с ума сошла, — насмешливо фыркнул Убби. — Для моего лорда всегда опасно, если близко саксы. Король Ательстан уже давно назначил хорошую цену за его голову, а сейчас ему особенно хочется заполучить его глаза и язык.

— Почему?

— Ты была в Великой битве. Разве ты не видела, как Селик добрался до сакса — благородного принца — и, пронзив его пикой, воткнул ее в землю, оставив несчастного висеть на острие?

Рейн неопределенно кивнула.

— А он — саксонский принц?

Убби печально встряхнул головой.

— Это был кузен короля Ательстана — Эльвинус. — Он беспокойно сжал свои изуродованные руки. — И даже хуже. Эльвинус был братом этого ублюдка — извините мне мои слова, миледи, — проклятого Стивена из Грейвли, который всей душой ненавидит Селика.

— О мой Бог! Тогда пусть Селик уходит сейчас же. Я останусь и позабочусь о Тайкире, пока он не восстановит свои силы. Даже если нас обнаружат здесь, у саксов нет причин вредить мне.