Виктория Холт - Мелисандра

– Говорят, вы можете дать талисманы или приворотное зелье, чтобы заставить человека полюбить, – сказала Мелисанда. – А сумеете сделать так, чтобы человек полюбил того, кого нужно, даже помимо своей воли?

– Я могу дать талисман, могу сделать девушку привлекательной, милочка. Могу натереть ее такой мазью… что ни одна оса или пчела не укусит. А там, откуда ты, есть ведьмы? Злые колдуньи, как некоторые… или добрые, как Тэмми Трекуинт?

– Я ничего о них не знаю. Я жила в монастыре… вдали от подобных вещей.

– Понимаю, милочка. Ты теперь чувствуешь себя птичкой, которую выпустили из клетки на свободу. Только берегись, птичку может кто-нибудь поймать и подрезать ей крылышки. Зачем ты сюда пришла?

– Мне нужен талисман… заговор… Если вы будете так добры…

– Ты хочешь приворожить мужчину? Зачем тебе талисман, у тебя и так получится.

Мелисанда заглянула в глаза с нависшими веками и увидела, что, несмотря на всю странность, в них светилась доброта. Она торопливо произнесла:

– Я опасаюсь… одного человека. Хочу, чтобы он больше не уделял мне внимания, а чувства обратил на ту, которой они нужны. Вы можете это сделать?

– Значит, нужен отворотный талисман.

– Вы можете мне дать такой?

– Это не так просто. Некоторые приходят и просят меня об этом, но я-то знаю, что им это понадобилось только для того, чтобы разлучить парочку влюбленных. Но ты – совсем другое дело, милочка. Ладно, посмотрим. А чего хочет другая девушка?

Пег выступила вперед. Ее желание просто. Ей нужен любовный талисман, чтобы завлечь молодого рыбака, которого она, как ни старалась, не могла поймать в свои сети.

– Посмотрим, что вы тут принесли.

Колдунья развернула сверток с припасами и понюхала.

– Неплохо, – сказала она. – Вас послала миссис Соади, а она мне друг.

Старуха положила еду на стол и, выбрав ловкими пальцами кусочек воска, вдавила в металлическую форму для отливки, которую положила в костер.

– Представляй его лицо, милочка, – сказала она, обращаясь к Пег. – Думай о нем. Вызови его в своем воображении. Вот он здесь, стоит позади тебя… худой парень. Закрой глаза и скажи его имя. Ты его видишь?

Пег кивнула. Тут форма была вытащена из огня, и колдунья поставила ее остывать.

– Сядь на эту табуретку, милочка. Не открывай глаза и не переставай думать о нем ни на минуту. Когда остынет, получишь свой талисман. А сейчас сиди тихонько.

Пег сделала, как велела колдунья.

– А теперь с тобой, милочка. Тебе нужен двойной заговор. Сперва мы должны его отвадить от тебя. Тут у меня имеется луковица. Проткни ее иголками. В старые времена мы использовали не что иное, как овечье или воловье сердце. Но и луковица подойдет, с ней даже легче обращаться. А теперь, милочка, возьми эти иголки и, втыкая их в луковицу, представляй его образ. Ты должна представить, что он стоит рядом с тобой.

– А это ему не повредит? – обеспокоенно спросила Мелисанда. – Я не причиню ему этим вреда?

Тэмсон неожиданно рассмеялась:

– Что такое вред? То, что вредно одному, полезно другому. Если он и в самом деле тебя любит, он может найти с тобой свое счастье. Если же ему придется полю бить другую, возможно, его ждет горе. Поэтому сказать, что из этого всего получится – зло или благо, – я не могу. Я – ведьма, но ведьма добрая. Ты мне понравилась, поэтому я и говорю тебе: игры с судьбой не доводят до добра. То, что написано в книге судеб, все равно сбудется. Судьба есть судьба, ее не изменишь. А люди, приходя ко мне за зальем, стремятся ее изменить. Изменить судьбу могут только бесы, их нужно вызывать. С помощью магии. Но от этого больше вреда, чем добра.

– Но я знаю: нужно отвратить его мысли от меня. Для него это будет благо.

– Тогда втыкай иголки.

Слезы выступили у Мелисанды на глазах.

– Это все от лука. Слезы – это хорошо. Слезы лить никому не вредно. Ну как, готово? Воткнула иголки? Теперь он здесь. Стоит позади тебя. Он – высокий, красивый и веселый. Многих он любил, но никого не любит так сильно, как самого себя. Теперь мы зажарим это «сердце», и, пока оно будет жариться, повторяй за мной: «Не это сердце хочу я сжечь, а отвернуть от себя сердце мужчины…» А потом, милочка, скажи про себя имя той, которую он должен полюбить, и представь их вместе. Когда будешь повторять эти слова, вообрази, как они берутся за руки. Повторяй их имена… представляй, как они сольются в любовном порыве.

Мелисанда закрыла глаза и стала повторять про себя заклинание. Она попыталась представить Каролину и Фермора, заключающих друг друга в объятия. Но вместо этого ей почему-то ужасно захотелось оказаться на месте дочери сэра Чарльза, оказаться избранницей Фермора. И Каролины уже не было в ее воображаемой картине. А Фермор был: он сидел верхом на коне и распевал свои песенки, потом наклонился, чтобы поцеловать Мелисанду. Он подшучивал над ней и заразительно хохотал. И Мелисанда уезжала от него, но знала, что он ее нагонит. Тут ей в голову пришла мысль о монахине, нарушившей свои клятвы много лет назад и умершей в своей гранитной могиле.

– Ну, вот и все! – сказала Тэмсон Трекуинт. – Готово. А теперь ты, милочка, – продолжила она, обращаясь к Пег. – Вот тебе восковая куколка. Втыкай иголки каждую ночь туда, где должно быть сердце, и если ты будешь беспрекословно выполнять мои указания, то, когда увидишь этого парня, станешь его милой еще до восхода новой луны. Вот, бери.

Пег, еле переводя дыхание, затараторила:

– Миссис Соади сказала, что у нее вот-вот вскочит ячмень. Как ей быть?

– Пусть потрет его кошачьим хвостом.

– А мистер Микер опасается, что его астматические приступы возобновятся.

– Пусть соберет паутины, скатает ее в ладонях в шарик и проглотит.

– Большое вам спасибо, госпожа Трекуинт. Миссис Соади сказала, что оставит вам что-нибудь.

– Передай миссис Соади – я всегда к ее услугам.

Девушки вышли в лес. Обратное путешествие было не столь устрашающим, как поход к хижине колдуньи. Они были слишком поглощены тем, что с ними произошло, чтобы думать о сверхъестественных лесных обитателях. Пег сжимала восковую куколку и мечтала о своем рыбаке. Мелисанда не была столь счастлива.

Они пересекли лужайку и направились к дому.

– Теперь как можно тише, – предупредила Пег.

Но Уэнна, которая поджидала у окна, уже заметила их.

Довольно оставаться пассивной наблюдательницей, решила Уэнна, настало время действовать.

Эта мерзкая девчонка не бегала на свидание, она слишком хитра. Тем не менее, Фермора не отталкивает. Она более чем распутна – она коварна!

Уэнна представила, как Мелисанда говорит Фермору, что она не из тех, кто готов стать одной из его любовниц. А сама отправляется к колдунье и просит заклятье, что бы заставить его плясать под свою дудку… исполнять любые ее прихоти. А главной ее прихотью будет свадьба.