Барбара Картленд - Прекрасная похитительница

Когда-то достаточно было упомянуть в разговоре имя адмирала или что-нибудь, что он сказал или сделал, чтобы отец пришел в ярость. Джастин был уверен, что реакция адмирала на имя отца была точно такой же.

Следующее поколение было слишком рассудительным, чтобы продолжать вражду, которая заставляла кипеть кровь в сердцах двух старых джентльменов и наполняла их жизнь смыслом.

— Интересно, — задумчиво сказал маркиз, — может быть, разбойники, которые ограбили меня и сэра Энтони, заезжали и к мисс Уодбридж? Это могло ее напугать. В конце концов, если мы не справились с ними, то что могла поделать она?

— Я думаю, милорд, что в высшей степени маловероятно, чтобы в Флагшток-хаузе нашлось хоть что-нибудь, что могло бы заинтересовать их.

— Почему вы так думаете? — спросил маркиз.

— Но это же очевидно, милорд, они знали, чего хотели.

Должно быть, им было также известно, что половина табакерок была убрана в сейф, — предположил Джастин.

На это Маркхэм ничего не ответил, но маркизу показалось, что его управляющий смутился.

— Я собирался поговорить с вами об этом сегодня, — продолжал Джастин. — Я решил, что вы держали в сейфе всю коллекцию табакерок и вынули часть к моему приезду. Это верно?

— Да, милорд, совершенно верно, — ответил Маркхэм.

В его голосе явно слышалось облегчение.

Джастин подумал, что управляющий боится получить выговор за то, что он не убрал все ценности в сейф и не закрыл их перед тем, как слуги ушли ужинать.

«Он очень ответственный человек», — сказал себе маркиз.

Он был тронут, что Маркхэм так близко к сердцу принял пропажу вещей, хранителем которых так долго являлся.

— Я расспрошу, милорд, не знает ли кто-нибудь о бандитах, — сказал Маркхэм, — но мне кажется, что мы больше о них не услышим.

Джастин не стал спорить с ним. Неожиданно он принял план действий и, поднявшись с кресла, приказал:

— Скажите грумам, чтобы привели двух лошадей к парадной двери. Мы с сэром Энтони отправляемся на прогулку. Попозже днем, когда наступит жара, мы искупаемся, как я всегда делал это прежде.

— Уверен, что вашей светлости это придется по душе, — ответил Маркхэм. — Я немедленно передам приказ на конюшню.

Дойдя до двери, он оглянулся и сказал:

— Мне бесконечно жаль, милорд, что это несчастливое происшествие постигло нас в первый же вечер, когда вы почтили нас своим присутствием.

— Благодарю вас, Маркхэм.

Как только управляющий вышел, маркиз энергично повернулся к Энтони:

— Мы отправляемся на разведку.

— Что мы будем искать? — поинтересовался Энтони.

— Правду о нескольких вещах, которые ставят меня в тупик.

— Ты собираешься играть в сыщика?

— В некотором роде, — ответил маркиз, — и я нахожу это занятие чертовски увлекательным.

Друзья вошли в холл. Когда маркиз брал у слуги свой цилиндр, он заметил Маркхэма, стоящего у лестницы.

— Кстати, Маркхэм, — сказал Джастин, — как имя молодого Уодбриджа, который унаследовал имение?

После небольшой паузы Маркхэм нехотя ответил:

— Его зовут Чарльз, милорд. Зачем вам это нужно знать?

— Я подумал, что странно не знать имен ближайших соседей, — заметил маркиз.

Говоря это, он спускался к ожидавшим друзей лошадям. Энтони спросил, в свою очередь:

— Так, значит, мы направляемся на «виноградник Навуфея»? Я с большим интересом посмотрю на него.

— Я тоже, — отозвался Джастин. — Это была запрещенная территория с тех пор, как я себя помню.

Устроившись в седле, Энтони сказал:

— Я думаю, нужно вначале немного разогреть лошадей. Предлагаю скакать через парк.

— Согласен, — кивнул Джастин.

Поплотнее натянув цилиндры, они тронули лошадей, из-под копыт полетели куски торфа.

Проскакав около мили, приятели натянули поводья, и Энтони воскликнул:

— Черт побери, Джастин, я не могу понять, почему твои лошади всегда намного лучше моих. Не продашь ли ты мне ту, которая сейчас подо мной?

— Конечно, нет! — ответил маркиз. — Ты знаешь, что я никогда не продаю своих лошадей.

— Я почти не надеялся, когда спрашивал об этом, — улыбнулся Энтони.

До леса они доехали шагом, а затем Джастин повернул в противоположную сторону.

— Теперь нанесем визит, — сказал он, — интересно, какой прием нам окажут.

— Похоже, что в этой части света люди очень чувствительны, — заметил Энтони. — Я видел лицо твоего управляющего, когда он сообразил, куда мы направляемся. Оно напоминало маску ужаса из греческой трагедии.

Маркиз засмеялся.

— Бедный старина Маркхэм! Он помнит, как жестоко мой отец ненавидел адмирала. Я думаю, что слуги всегда перенимают у своих хозяев их любовь и ненависть.

Они поскакали дальше и вскоре увидели перед собой кирпичную стену, которая, как помнил маркиз, окружала дом адмирала.

Друзья без труда отыскали въезд: рядом с воротами на высоком флагштоке развевался английский военно-морской флаг.

Энтони рассмеялся:

— Ничего удивительного, если это раздражало твоего отца.

— Даже если он и не мог его видеть, ему достаточно было знать об этом, чтобы злиться, — сказал Джастин.

Когда они въезжали в ворота, маркиз оглянулся и увидел вдалеке мужчину, скачущего между деревьями. Ему показалось, что под этим седоком превосходная лошадь.

Джастин рассеянно подумал, не сосед ли это, о котором забыл упомянуть Маркхэм, затем приятели проскакали по короткой дорожке, которая вела к великолепному цветнику, разбитому перед домом елизаветинской эпохи с остроконечной крышей и створчатыми окнами.

Дом был очень красивым, но гораздо более сильное впечатление на маркиза произвел уютный и прекрасно ухоженный сад.

Небольшие клумбы и дорожки были окантованы морскими камнями, покрашенными в белый цвет. Это создавало ощущение такой идеальной чистоты и порядка, которые можно было найти только на военном корабле.

Когда друзья подъехали к парадной двери, появился человек, который принял их лошадей. Его выправка и походка помогли Джастину распознать в нем моряка.

Сходя с лошади, он сказал:

— Доброе утро. Дома ли мисс Уодбридж?

— Думаю, да, сэр. — Человек говорил с акцентом, незнакомым маркизу, можно было лишь сделать вывод, что этот выговор не Суссекского графства.

Он прошел к парадной двери и постучал в нее концом рукоятки хлыста. Не успел к нему уже присоединиться спешившийся Энтони, как дверь открылась.

На пороге стояла пожилая женщина. Она присела в реверансе.

— Я хотел бы увидеть мисс Уодбридж, — сказал маркиз.

Миссис Уодбридж будет рада принять вас, милорд, — ответила служанка. — Следуйте, пожалуйста, за мной.

И она прошла вперед. В своем аккуратном сером платье она показалась маркизу больше похожей на няню, чем на служанку. У него самого была такая няня лет до семи.