Кэтрин Коултер - Дочь дьявола

— Если ты когда-нибудь хотя бы посмотришь на другую, — пригрозила она, стиснув его плечи, — я не… ах-х-х… не отвечаю… о Боже… за свои поступки!

До нее словно издалека донесся смех Камала: почти болезненные ощущения усиливались, терзая ее мучительными спазмами наслаждения. Она трепетала и, задыхаясь, молила о чем-то… пока Камал наконец не вошел в нее и не накрыл своим телом.

— Я люблю тебя, — прошептал он и медленно задвигался, то глубоко вонзаясь, то покидая ее, лаская снова и снова, и скоро она превратилась в сгусток жгучего желания.

Арабелла беспомощно стонала, изо всех сил прижимая к себе Камала. В эти мгновения на земле не осталось никого, кроме них и безграничной любви.

— Я не слышу смеха твоей наставницы, — прошептала Арабелла долгое время спустя.

— Господин!

Камал улыбнулся при виде склонившегося в низком поклоне Али и помог Арабелле спешиться. Несколько секунд она стояла неподвижно, оглядывая лагерь. Остатки сожженного шатра исчезли, и на его месте был разбит новый. Неподалеку сохла на солнышке львиная шкура. Арабелла бросила на Камала вопросительный взгляд, но тот ничего не заметил, занятый разговором с одним из солдат.

День был в самом разгаре, и умирающая от голода Арабелла с радостью увидела блюда с едой, расставленные на куске ткани у небольшого костра. Сегодня девушка снова надела мундир, и потому, никого не стесняясь, уселась на землю, скрестив ноги, и отломила дольку сочного апельсина.

— Съешьте немного баранины, — предложил Али, протягивая ей миску и лепешку. Арабелла вежливо поблагодарила его и улыбнулась, показывая милые ямочки. Однако Али не стыдился признаться себе, что побаивается этой женщины с лицом гурии и характером ведьмы. Ни одной женщине не позволено вести себя подобным образом, но хозяин любил ее. Али видел это по его глазам.

— Повелитель берет тебя в жены? — полюбопытствовал он, присаживаясь на корточки.

— Да, — не колеблясь, кивнула Арабелла.

— Ты едва не свела с ума господина. Хорошо, что он наконец укротил тебя…

Арабелла поперхнулась вкусной бараниной и подняла брови.

— Укротил? — осторожно переспросила она, вздрогнув от непонятного предчувствия. Али пожал плечами.

— Он господин, и все должны покоряться его желаниям. Я рад, что не Елена станет его первой женой. Она настоящая стерва. А по-моему, если мужчина хочет отважных сыновей, он должен зачать их от отважной женщины.

Кусочек баранины снова оказался в миске. Реальный мир неукротимо вторгался в грезы. Девушку сильно затошнило, и она опустила голову, боясь, что ее сейчас вырвет.

— Первая жена? — тупо повторила она, сотрясаясь в ознобе, хотя солнце яростно палило землю. — Зачать? Ты словно не о людях говоришь, а о животных!

Али с удивлением разглядывал Арабеллу.

— Но таков обычай, — объяснил он терпеливо, словно глупенькому ребенку. — Женщины созданы для того, чтобы носить и рожать сыновей мужчины. Аллах знает, что мужчина не может довольствоваться одной женой. После того как хозяин насытится тобой, он возьмет еще три жены, потому что захочет много сыновей-наследников.

Арабелла вскочила с земли; миска упала, куски баранины разлетелись в разные стороны. Девушка с безумным видом огляделась, пытаясь скрыться с посторонних глаз и вытерпеть боль в одиночестве. Дура! Первая жена Камала! Она громко рассмеялась и осеклась, потрясенная хриплыми звуками, похожими на рычание смертельно раненной львицы.

— Арабелла?

Это Камал. Господин. Человек, который укротил ее. Мужчина, желающий взять ее первой женой.

Она в ужасе уставилась на него и стала медленно отступать.

— Нет! — взвизгнула она. — Я не буду одной из твоих бесчисленных наложниц, Камал! Дьявол бы побрал всех вас, грязные дикари!

Камал, лишившись дара речи, уставился на Арабеллу и шагнул было к ней, но тут же встревоженно вскинул голову, услышав громкие крики. Обернувшись, он заметил невдалеке клубы пыли, возвещавшие о прибытии неизвестных всадников. Здесь, поблизости от Орана, не появлялись враждебные племена, но рисковать он не имеет права.

— Арабелла, немедленно иди в шатер и оставайся там! И не смей выходить!

У Арабеллы кровь застыла в жилах. Грабители? Люди, подобные Ризану? В лагере слишком мало солдат, человек шесть, не больше! К ним же приближалось человек двадцать конных!

Она взглянула на Камала и с ужасом увидела, как он выхватил у одного из мужчин изогнутый ятаган и снял с пояса кинжал. Неужели она будет прятаться и спокойно наблюдать, как он умирает?

Камал снова закричал на нее, показывая ятаганом на шатер. Ей необходимо оружие, любое, хоть какое-нибудь!

Арабелла бросилась в шатер, лихорадочно обшаривая каждый уголок, пока не отыскала кинжал, лежавший на груде мехов. Всадники были совсем рядом. Она откинула занавес и выглянула. Камал и его люди держались вместе, но незваные гости разъехались по сторонам, окружив их. Трое направлялись к Камалу; лица были скрыты куфьями — большими кусками белой ткани, перехваченными на лбу ремешками.

Арабелла потихоньку выбралась из шатра и встала за спиной Камала, совсем позабыв о том, что распущенные волосы ниспадают на спину, переливаясь золотом. Один из мужчин неожиданно что-то крикнул и показал на нее. Арабелла невольно сжалась.

Камал обернулся, и их глаза встретились.

— Нет, — покачала головой Арабелла, придвигаясь ближе. — Если умрем, так вместе.

К ее совершенному потрясению, мужчина снова крикнул, и на этот раз она разобрала свое имя.

— Арабелла!

Ее кинжал со звоном упал на землю.

— Адам! Камал, это мой брат, Адам!

И прежде чем Камал успел остановить ее, Арабелла метнулась вперед. Трое всадников натянули поводья, лошади встали, взметая облака пыли. Адам спешился и прижал к себе сестру.

— Боже мой! С тобой все в порядке?

Он с беспокойством изучал ее лицо, но Арабелла смеялась и обнимала его, не обращая внимания на застывших вокруг мужчин.

— О да, Адам, все прекрасно! Как ты тут оказался? Пойдем, ты должен познакомиться с Камалом.

Адам снял куфью, еще раз пристально оглядел красавицу сестру и разразился громким смехом.

— Ты поражаешь меня, Белла! Мне следовало бы знать, что ты никому не позволишь издеваться над собой и унижать.

Камал, в свою очередь, воззрился на красивого темноволосого мужчину, оказавшегося братом возлюбленной.

«Адам знает ее так же хорошо, как я, — подумал он, — и понимает».

Он не спеша направился к ним.

— Камал!

Камал замер и очень медленно обернулся к человеку, сидевшему на огромном черном жеребце. По спине прошел озноб. Мужчина ловко спрыгнул и остановился, пристально наблюдая за Камалом.

— Что же ты не приветствуешь брата?

Хамил медленно стянул куфью, не сводя глаз с Камала. Арабелла резко обернулась, не отпуская Адама.