Эдит Лэйтон - Звездная ночь

Внезапно Даффид почувствовал, как напряжение в его теле исчезает; он заключил Мэг в объятия и принялся целовать столь же страстно, как она. Потом они отступили назад, посмотрели друг на друга и поцеловались снова.

Наконец Мэг отстранилась от него; ее лицо пылало, глаза сверкали.

– Забудьте это! – задыхаясь, произнесла она. – Что значит один поцелуй в сравнении с целой жизнью! Но меня помните, прошу – столько, сколько сможете. А теперь – доброй ночи. – Мэг повернулась и пошла к двери, однако, дойдя до двери, обернулась. – Я тоже буду вспоминать вас, – сказала она, – вспоминать с благодарностью.

Поспешно выбежав прочь из комнаты, Мэг неуверенными шагами направилась к себе.

Даффид сделал шаг за ней следом, но тут же остановился и, запустив руку в волосы, упав в кресло, уставился на огонь. Он сидел и смотрел на яркое пламя до тех пор, пока дрова не начали потрескивать, осыпаться и под конец не превратились в пепел.

–Почему бы тебе просто не поехать и не вернуть ее? – Граф нервно расхаживал по библиотеке своего лондонского дома. С отъезда Мэг прошел уже месяц, однако эта тема так и не была закрыта.

Даффид посмотрел на него и поднял бровь, а затем посмотрел в пространство. Нераскрытая книга так и осталась лежать у него на коленях. Лицо Даффида стало заметно темнее и вытянулось, он похудел, а его обычно полные жизни глаза потускнели.

– Послушай, – продолжил граф, – не пора ли тебе прекратить? Это самый ужасный приступ мрачного настроения, который я когда-либо видел у взрослого мужчины. Либо забудь девушку, либо верни ее. Пойми, так дальше продолжаться не может. Эймиас согласен со мной, он был потрясен твоим состоянием, увидев тебя на прошлой неделе.

– Я не виню его. Я тогда пил, а сейчас не пью.

– Да, но ты вообще ничего не делаешь. Даже не знаю, что хуже. Эймиас написал Кристиану, и теперь я получил от него письмо с требованием вмешаться. Виконт Хей перед тем, как позавчера уехать, сказал, что если я не помогу тебе завоевать мисс Шоу, он сам сделает это.

– Забавно, – Даффид мрачно усмехнулся, – виконт Хей дает советы страдающему от безнадежной любви…

– Так ты не отрицаешь этого? – быстро спросил граф, садясь напротив.

Даффид пожал плечами.

– Бог свидетель, у меня есть свои недостатки, но ложь не из их числа.

– Но тогда…

– Почему я не еду завоевывать ее? – Даффид снова усмехнулся. – Я не из тех, кто женится, и в этом все дело. Смешно, правда? Однако признаюсь, она таки нанесла мне запрещенный удар. И все же я не могу пообещать, что буду верен ей всю жизнь, не могу, и все. Я происхожу из рода эгоистичных обманщиков и бродяг, это у меня в крови. Мои мать и отец никого не любили больше, чем самих себя. Как я смогу стать другим, даже если захочу? Я отношусь к любви слишком легко, а значит, не буду ей верен, и это убьет ее. Лучше я отрежу себе руку, чем причиню ей боль. К тому же я никогда не смогу убедить себя, что она сохранит верность мне навечно. Это безумие, но я так чувствую, потому что никогда не видел супружеской верности. Разумеется, Кристиан и Эймиас счастливы со своими женами, но они женаты всего несколько месяцев, а я говорю о годах, даже десятилетиях. Вот почему неуверенность ни на минуту не покидает меня.

– И что же дальше? – Граф в недоумении посмотрел на него.

– Не знаю. – Даффид пожал плечами. – Пусть сейчас я несчастлив, но все могло быть гораздо хуже. Так я могу лишь сожалеть, но с сожалением я справлюсь.

– А она? – тихо спросил граф.

– О, она тоже, разумеется. Это не то, чего я бы хотел для нее, но теперь Мэг в безопасности, накормлена, одета, и ей не так уж плохо без меня. Стоит ли отравлять ее веру и ее любовь. Мэг слишком хороша для меня, так что лучше все оставить как есть.

– Твой любимый поэт считал по-другому.

– «Лучше любить и потерять, чем не любить никогда», – процитировал Даффид. – Да, я потерял ее, так что ничего не поделаешь.

– Неужели ты позволишь прошлому писать твое будущее? Если бы ты так же думал раньше, тебя бы сейчас здесь не было.

Даффид пожал плечами.

– Маргарет Шоу откровенно восхитительна и настолько же умна, – продолжал граф. – Она действовала опрометчиво, это правда, но делала это от отчаяния, и теперь признает это. Девушка скромна, порядочна, она не поддалась даже тебе, когда ты соблазнял ее… А ведь ты многое можешь предложить ей. Ты обладаешь умом, смелостью, твердой волей, и у тебя есть богатство. Я знаю, что сейчас это ничего не значит для тебя, как и для нее, но ты уже на полпути к тому, чтобы быть принятым везде. Твои дети станут частью светского общества, если пожелают. Все препятствия только в твоей голове.

Даффид поднял голову, его глаза горели.

– Господи, Джефф, я всегда боялся реальности и рисковал только потому, что был вынужден. Трусость убила бы меня, а я хотел выжить… и до сих пор хочу. Однако, когда что-то было мне не по силам, я оставлял все как есть.

Джеффри поднял руки, как будто сдаваясь.

– Оставить все как есть? Я бы предпочел этого не делать, но, полагаю, придется. Мне ведь не остается ничего другого, верно? – Он задумался на мгновение, а потом заговорил снова, на этот раз бодрее. – Итак, каковы твои планы? На улице свежо и ясно. Осталось уже немного таких прекрасных дней, с деревьев опадают последние листья. Ты собираешься выходить?

– Да, полагаю, это произойдет очень скоро. Попробую поискать другого моего брата, вольную пташку: у него есть свои недостатки, и он не любит морализировать, как один мой благородный родич. Может быть, немного кочевой жизни – это как раз то, что мне сейчас нужно.

– Хорошо. – Граф рассеянно кивнул. – Но прежде чем ты уйдешь, я должен кое-что тебе сказать: позавчера у меня была гостья, пожелавшая увидеться с тобой. Похоже, она посылала тебе письмо с такой же просьбой, но ты так и не ответил. По крайней мере, ты отказывался встретиться с ней.

Даффид в замешательстве потер лоб.

– Неужели моя мать?

Джеффри кивнул.

– Я так и думал. Вообще-то я написал ей и сообщил, что плохо сделал работу, не смог вернуть ее крестницу. Я также принес ей свои извинения и сожаления. Чего еще она хочет? Чтобы я приполз на коленях и повторил ей это?

– По-моему, дело касалось чего-то другого.

– Другого? – Даффид насторожился.

– Полагаю, да, но о чем конкретно идет речь, она не сказала.

Даффид слегка пошевелился, и граф увидел, что он как-то странно улыбается.

– Что касается ее интереса ко мне, она не проявляла его десятилетиями, и вдруг она встречает меня, восставшего из мертвых, и едва не падает в обморок. Несколько месяцев спустя она просит меня об услуге, а теперь снова посылает за мной. Будьте уверены, дело тут не в материнской любви: просто у нее появилась очередная просьба. Надеюсь, хоть на этот раз я преуспею.