Каролин Лэмпмен - Не упусти радугу

— Ну почему он вечно первый? — проворчал Коул.

— Потому что я старше, — ответил Леви, усаживаясь на вожделенное место.

Кейт возвела глаза к потолку и вздохнула.

— Кейт, а тебя не укачивает спиной к движению? — спросил вдруг Джонатан.

— Меня вообще никогда в жизни не укачивало — во всяком случае, в повозке.

— Хорошо тебе. А я вот, к сожалению, спиной ехать не могу.

Кейт удивленно подняла голову. За все время их знакомства это было первое проявление слабости со стороны Джонатана. При виде его явного смущения материнские инстинкты Кейт взыграли.

— Вот и прекрасно! В таком случае я могу спокойно занимать свое любимое место.

Лишь когда поезд дал свисток и, резко дернувшись, начал набирать ход, ей неожиданно пришло в голову, что это маленькое затруднение Джонатана заставило ее забыть о собственных страхах. Однако на ее подозрительный взгляд Джонатан ответил любезной улыбкой и тотчас переключился на бесчисленные вопросы сыновей.

Впоследствии речь об этом больше не заходила, и Кейт так и не узнала, действительно ли Джонатана укачивает, или же он нарочно это выдумал, чтобы помочь ей избавиться от страха.

Задымленный вагон представлял собою классический срез современного общества. Пробираясь по проходу, разодетые господа из первого класса задевали локтями грубоватых фермеров и каких-то угрюмых типов весьма подозрительного вида с заткнутыми за пояс револьверами. Женщин было немного, зато почти все они, по мнению Кейт, обращали на Джонатана чересчур много внимания.

Во второй половине дня поезд неожиданно стал. В воздухе послышался неясный гул, со всех сторон захлопали ружейные выстрелы.

Кейт, уверенная, что на них напали индейцы, привстала с сиденья и в испуге вцепилась в руку Джонатана.

— Все в порядке, — сказал он, похлопывая ее по руке. — Вот, посмотри.

Кейт взволнованно подалась к окну и ахнула: оказывается, дорогу им преградило стадо буйволов. Впереди, сколько хватал глаз, катилась живая волна из поблескивающих на солнце шкур и рогов. На глазах пассажиров гигантский буйвол, подбитый меткой пулей стрелка, замедлил бег и тяжело завалился на бок.

— Па, зачем они их убивают? — Коул обернулся к Джонатану.

— Затем, чтобы буйволы не мешали движению поездов… Хотя, по-моему, это все-таки свинство.

Кейт тоже было глубоко противно бессмысленное убийство, но к тому времени, когда последний буйвол перебежал через пути, она начала понимать железнодорожников: из-за этого стада они потеряли почти час. Oнa очень надеялась, что машинист не станет наверстывать упущенное время за счет скорости.

Наконец поезд двинулся дальше, и до вечера они ехали без происшествий. В сумерках Кейт раздала всем заготовленные еще утром бутерброды. Насытившись, братья начали клевать носом и под монотонный перестук колес быстро уснули.

Когда голова Коула свесилась ей на плечо, Кейт машинально обняла мальчугана, но очень скоро у нее затекла рука. Сдвинувшись, чтобы высвободить руку, она прикрыла глаза и попробовала уснуть, но тут заныла спина.

— О черт! — пробормотал с противоположного сиденья Джонатан, которого Леви оттеснил на самый край. — Нет, Кейт, так не пойдет!

— А что делать? На всех ведь места все равно не хватит.

Некоторое время Джонатан молчал, по-видимому, обдумывая различные возможности.

— Давай-ка положим их вместе, — наконец предложил он.

Не так-то легко оказалось уговорить двух сонных мальчиков устроиться на одном сиденье, но в конце концов братья все же улеглись валетом, подложив под головы снятую с себя одежду. «Спите!» — шепнул Джонатан и укрыл обоих собственным пальто.

Наблюдая за ним, Кейт чувствовала, как у нее теплеет на сердце. Возможно, в жизни Джонатана и имелись какие-то темные пятна, но его любовь к сыновьям была светла и горяча, как солнце в летний день. Когда, уложив мальчиков, он вернулся на свое место, Кейт не могла скрыть улыбки.

— Так, теперь мы. Если ты снимешь плащ, им можно укрыться вместо одеяла, — сказал он, извлекая тем временем из корзинки ее шаль и сворачивая ее в несколько раз. Когда Кейт встала, чтобы расстегнуть плащ, он неожиданно развернулся плечами к окну и вытянул длинные ноги прямо в проход. — Ну вот, — сказал он, подтыкая шаль себе под спину, — все готово. Иди сюда, Кейт.

Кейт ошарашенно уставилась на него.

— Я не понимаю, как… — Тут поезд слегка накренился на повороте, и она потеряла равновесие: не подхвати ее Джонатан вовремя, она плюхнулась бы ему прямо на колени.

— Осторожнее, — сказал он, за руку притягивая ее к себе, — так и убиться можно.

— Что это ты делаешь? — возмутилась она, выдергивая руку.

— Укладываюсь спать.

— Мы не можем так спать. — Кейт покраснела. — Потому что это не… Мы не…

— Мы не что? Не женаты? — В его голосе послышались насмешливые нотки. — Никто из пассажиров этого не знает, а хотя бы и знали, им нет до нас никакого дела. До Чикаго еще четыре дня пути — и что, по-твоему, мы все это время не должны спать? Хороши же мы будем!

Кейт вдруг стало стыдно. И что она себе навоображала? Что он ей может сделать в присутствии собственных сыновей и еще тридцати пассажиров в придачу?

— Извини… Наверное, ты прав, — пробормотала она и покорно прислонилась к его груди.

Джонатан натянул на них обоих желтый плащ, и Кейт, пригревшись около него, уснула гораздо быстрее, чем могла предполагать. Ночью она просыпалась лишь однажды, когда поезд стал на каком-то полустанке.

Улыбаясь сквозь сон, она придвинулась к нему ближе и готова была снова впасть в забытье, как вдруг ее пронзила пугающая мысль. Глупое сердце подвело ее. Она влюбилась в Джонатана.

— Следующая остановка — Большие Ключи!

Проводник шел по вагону, будя пассажиров, и на его медных пуговицах вовсю сияло солнце.

Очнувшись, Кейт сразу ощутила вокруг своего тела руки Джонатана, а под щекой тепло его груди. Смущенная такой близостью, она выбралась из его объятий и села.

Джонатан открыл глаза, несколько раз моргнул и сладко потянулся.

— Доброе утро, Кейт, — с улыбкой сказал он. — Как спалось?

«Я люблю его!» — стучала в мозгу мысль, равно сладостная и тревожная.

— Спасибо, хорошо. А тебе?

— Тоже неплохо. — «Если не считать того, что провел ночь с желанной женщиной, не смея тронуть ее пальцем», — мысленно добавил он. Вытащив из-за спины шаль, он посмотрел в окно. — Кажется, подъезжаем к станции.

— Как думаешь, долго мы тут простоим?

— Надеюсь, достаточно, чтобы воспользоваться удобствами. — Он удрученно потер темную щетину на подбородке. — Правда, побриться я все равно не успею.

Кейт, в свою очередь, провела рукой по волосам — и ахнула. Боже, настоящий колтун на голове!