Гейл Линк - Неугасимое пламя

Ему хотелось галопом промчаться по аллее, ведущей от ворот к парадному входу, но он сдержался и пустил лошадь легкой рысью. На одном из поворотов он обратил внимание на массивную мраморную стелу под раскидистым дубом. Он направил к ней лошадь и обнаружил, что на памятнике начертано его имя.

Вид собственного надгробия потряс его до глубины души. Он почувствовал себя так, словно его окатили холодной водой, дабы он не забывал о бренности бытия.

Завтра он первым делом распорядится убрать этот памятник. Его жизнь начиналась сначала, судьба предоставляла ему новый шанс.

Мэтью услышал истошный женский крик:

— Мама! Папа! Скорее сюда!

Он поднял взгляд и увидел легкую фигурку, которая метнулась по галерее и исчезла. Через минуту она выскочила из парадной двери и, не разбирая дороги, устремилась к нему, крича во всю силу своих легких:

— Мэтью! Мэтью!

Мэтью соскочил с лошади и побежал навстречу сестре.

— Маргарита! — проговорил он сквозь слезы.

Он сгреб ее в объятия и осыпал поцелуями.

Маргарита вцепилась в брата, любимого старшего брата, заливаясь слезами и стараясь прижаться к нему как можно крепче.

Они стояли так несколько минут, а когда Мэтью взглянул на дом, на веранде уже появились его потрясенные родители..

Рыдающая Фрэнсис Деверо сжимала руку мужа и восклицала:

— Эдуард, это действительно он? Это действительно наш мальчик? О, великий Боже!

Глаза Эдуарда застилал туман, в горле стоял комок, и он в состоянии был лишь кивать в ответ.

Не выпуская Маргаритиной руки, Мэтью устремился навстречу родителям.

Фрэнсис упала в объятия сына. Когда его сильные руки обвились вокруг нее, она вся затрепетала от счастья. Это не сон! Это все наяву. Ее сын жив и вернулся к ней. Нежданная награда за бесконечные безмолвные молитвы.

Наконец мать нашла в себе силы оторваться от него, и Мэтью обнялся с отцом.

— Папа, — пробормотал Мэтью, с трудом сдерживая слезы.

— Когда мы получили телеграмму от твоего дяди из Филадельфии, мы и предположить не могли, что ты жив. Он сообщил только, что нас ждет сюрприз. Сюрприз!

— Это я дал такую телеграмму, — сознался Мэтью. — Я не хотел, чтобы вы узнали о моем спасении по телеграфу.

— Но как?.. — начала было его мать, дотрагиваясь до него, чтобы убедиться, что она не спит и не бредит.

— А где Рэчел?

— Рэчел за… — попыталась ответить Маргарита, но мать прервала ее.

— Маргарита, пойди на кухню и распорядись, чтобы твоему брату приготовили поесть. Побыстрее.

Маргарита надулась, и Фрэнсис бросила на нее предостерегающий взгляд.

Мэтью почувствовал, что случилось нечто очень плохое.

— Маргарита, мне бы очень хотелось вы пить чего-нибудь холодного. Пожалуйста.

Ему девушка повиновалась охотно и побежала выполнять его просьбу.

Посмотрев на родителей, Мэтью заметил взгляд, которым они обменялись, и повторил свой вопрос:

— Где Рэчел?

Боль, ожидавшая ее сына, причиняла страдания и Фрэнсис. Она облизнула губы и заставила себя быть откровенной:

— Мэтью, Рэчел вышла замуж.

Мэтью непроизвольно сжал кулаки и судорожно вздохнул.

— Нет, — твердо произнес он.

Эдуард шагнул к нему:

— Это правда, сын мой. Нам сообщили, что ты погиб. Рэчел долго отказывалась верить в это, так же как и все мы. Она не оставляла надежды, что ты вернешься. Она ждала и ждала. — Эдуард откашлялся и продолжал: — Когда мы увидели, как любит ее этот человек, мы стали уговаривать ее не держаться за прошлое, а начать жить сначала. Она была так молода, и впереди у нее была целая жизнь. Ей не следовало обрекать себя на вечное ожидание. — Он перевел дух. — Так мы думали.

Мэтью застыл, слово превратился в тот самый мрамор, из которого был высечен его памятник. Он не верил своим ушам.

— Рэчел очень любила тебя, — заверила его мать и тихо добавила: — Мне кажется, она и сейчас тебя любит.

— Он хороший человек, Мэтью, — сказал Эдуард.

— Ты его знаешь?

— Он бывший офицер-юнионист. Их часть стояла в Новом Орлеане. Именно он, капитан Фрезер, сообщил нам о твоей гибели.

— Где она? — спросил Мэтью.

— Она уехала, — ответила Фрэнсис.

— Где она? — повторил Мэтью, голос его был странно безжизненным.

— Рэчел живет в имении своего мужа в Вермонте.

«Так далеко, — подумал Мэтью. — Но все же недостаточно далеко».

Фрэнсис поняла, что означает решимость, загоревшаяся во взгляде сына.

— С этим покончено, Мэтью. Ничего не поделаешь.

— Никогда с этим не будет покончено, мама.

— Ничего не поделаешь, — настаивала она. — У Рэчел есть ребенок, — Фрэнсис заметила, как расширились при этом глаза Мэтью. — Ты не должен разрушать ее счастье.

— А счастье, о котором мечтали мы с ней? А дети, которых мы желали?

— Стало быть, судьба решила иначе.

Слова матери молотом стучали у него в мозгу, когда, оседлав Симарона, он бешеным галопом несся по окрестностям, доведя и себя, и своего коня до полного изнеможения. Наконец, в последний раз перескочив высокий деревянный забор, он пустил взмыленное животное шагом.

Рэчел.

Он готов был разыскивать ее в Вермонте. Явиться к ней в дом и потребовать свидания с ней. Объявить ее мужу, что он имеет на нее больше прав. Что Рэчел принадлежит ему, отныне и навсегда.

Никакая сила не сможет остановить его.

Никакая, кроме него самого.

Мэтью осознал, что значат для женщины, подобной Рэчел, клятвы, данные перед алтарем. Что значит для нее ребенок от мужчины, которому она эти клятвы дала. Быть может, иная женщина сумела бы забыть обо всем, вернись к ней неожиданно первый возлюбленный, но не Рэчел. Именно это старалась втолковать ему Фрэнсис.

И как бы ни хотелось ему пренебречь словами матери, Мэтью знал, что она права. Для Рэчел обеты любви и верности не были пустым звуком. Даже если она не любит своего мужа так, как любила его, она не нарушит своих клятв.

Мэтью мог послать ко всем чертям собственную честь, но не мог обесчестить Рэчел. Он слишком сильно любил ее. Настолько сильно, что решился обречь себя на жизнь без нее, без настоящей и единственной любви.

«Рэчел!» — со стоном повторял он ее имя.

«Неважно когда.

Неважно как.

Если не в этой, то в иной жизни, — поклялся он. — Моя душа не будет знать покоя, пока не соединится с твоей. Ты должна знать это, Рэчел. Жди меня».

Было очень поздно, но Фрэнсис Деверо не могла заснуть. Сегодня произошло такое чудо! После обеда она отправилась в недавно выстроенную часовню и вознесла к небу благодарственные молитвы. Она молилась и о том, чтобы Господь вразумил ее сына, ибо опасалась, что он ступит на путь, который приведет его к краху. Она просила Бога избавить ее дитя от лишних страданий.

Как любая мать, она желала спасти Мэтью от боли. Она желала только его счастья. А его счастьем была Рэчел.