Паола Маршалл - Английский подснежник

В ответ Коби вложил всю свою иронию.

— Все вместе, сэр, все вместе. Все продается, и спасение в том числе, и все можно купить в обмен на деньги… или на любовь. Если совесть не позволяет вам иметь дело с таким грешником, как я, мы с Лиззи уйдем и поищем помощи у менее разборчивых людей.

Деньги вернулись в кошелек, а сам Коби направился к двери. «Черт бы побрал его чудовищное самомнение», — подумал капитан, но долг христианина не позволял ему отказать в помощи бедной девочке из-за нрава человека, просившего за нее.

Ему казалось, будто незнакомец презирает весь мир, включая себя самого. Здесь две души нуждаются в спасении, а не одна. И в первую очередь спасать надо отнюдь не ребенка.

Он сказал Коби в спину.

— Подождите минутку. Есть один дом, куда я могу пристроить ее на время, и там она будет в безопасности. Но постоянного жилья у нас мало.

— А если бы оно было, вы могли бы спасти больше малых птиц?

— Если вам будет угодно.

— В таком случае я делаю вам предложение. Возьмите Лиззи Стил под свою опеку, а я дам вам достаточно денег, чтобы купить и обставить дом для двадцати таких девочек, чтобы они могли в нем жить и учиться до тех пор, пока не станут взрослыми и не смогут сами позаботиться о себе.

— Вы не шутите, сэр?

— Ни у одного человека, — сказал Коби угрожающим голосом, — не было причин подвергать сомнению мои обещания.

— Я должен знать ваше имя, сэр.

Коби задумался. У него не было желания сообщать капитану имя, под которым его знали в высшем обществе, но можно ведь назвать и вымышленную фамилию.

— Я сказал Лиззи, что у меня нет имени. Я был рожден без имени. Можете звать меня мистером…

Он запнулся: какой-то странный порыв чуть не заставил его назвать имя своего настоящего отца, Джека Дилхорна. Коби придумал нечто похожее и с улыбкой закончил:

— Мистер Дилли. Джон Дилли.

Капитан сразу понял, что это ложь. На его глазах Коби бросил на стол кошелек, достал записную книжку и начал писать.

— А ваше имя?…

Капитан чопорно представился.

— Бристоу. Эбенезер Бристоу.

— Что ж, капитан Эбенезер Бристоу, мой поверенный встретится с вами завтра. В котором часу?

— Я бываю здесь с четырех часов пополудни.

— Тогда в половине пятого. Мой человек обо всем позаботится. Деньги будет передавать он. Если вам понадобится связаться со мной, обращайтесь к нему. Не пытайтесь выследить меня — в этом случае наше соглашение будет расторгнуто. Вы меня поняли? Я намерен оставаться неизвестным благотворителем.

Он рассмеялся, и капитан понял, что в жизни не слышал более невеселого смеха.

— Так вы и скажете начальству, что деньги поступили от неизвестного благотворителя.

Коби вырвал страничку, что-то написал на ней и протянул капитану.

— Это вам. Отдайте завтра моему поверенному. А теперь скажите, куда вы собираетесь пристроить Лиззи, чтобы я мог проведать ее и убедиться, что с ней хорошо обращаются.

Ошеломленный этой невероятной щедростью, капитан взял бумажку.

— Зачем вы это делаете, мистер Дилли?

— Причуда. И ничего больше. — Коби был краток.

— А остальные? Как же они?

— Какие еще остальные?

— Те, кого держат в доме мадам Луизы. Им не так повезло, как Лиззи.

Коби по-волчьи оскалился.

— Вы должны понимать, что не в моих силах спасти всех. Но те, кто торгуют детьми, и те, кто пользуются их услугами, заплатят за все.

Капитан не мог поверить собственным глазам. Ему еще не приходилось встречать златокудрых мужчин, которые появляются ниоткуда и швыряются золотом ради спасения несчастных детей.

— Вы, наверное, очень богаты, — выдавил он наконец.

— О, да, — любезно согласился Коби. — Невероятно богат. Настолько, что вы даже представить себе не можете. Ни Мидас, ни Крез со мной не сравнятся. И все это собственными руками!

— И вас это не пугает? Можете ли вы не ведать страха Божия, с такой легкостью распоряжаясь судьбами людей?

— Нет, капитан. Судьбу нелегко изменить. И я никем не распоряжаюсь… я всего лишь подталкиваю события. С этого и начинаются лавины. Что касается страха Божия, я забыл о нем восемь лет назад, когда предпочел, чтобы люди боялись меня. А теперь я попрощаюсь с Лиззи, после того, как вы сообщите мне ее новый адрес.

— Она отправится к знакомым мне супругам, которые заботятся о бездомных детях. Дом двадцать один по улице Кочегаров.

Он помолчал.

— Надеюсь, вы будете осторожны с ней. Было бы жестокостью с вашей стороны обещать ей нечто сверх того, что судил ей Бог.

— Поверьте, это не входит в мои намерения, капитан Бристоу, сэр, — ответил Коби. — Даже если воля Божья и заключается в том, чтобы отдать ее в лапы извращенцам, я этого не допущу!

— Но Он послал ей на помощь вас.

Капитану хотелось, чтобы последнее слово осталось за ним, но Коби придерживался иного мнения.

— Да, но подумайте о тех, которых Он не спас!

Эбенезер Бристоу сдался. Каково бы ни было его личное мнение о собеседнике, помнить следовало лишь о размерах его внушительного пожертвования.

Коби понял, что Бристоу ведет внутреннюю борьбу, и испытал прилив отвращения к самому себе. Жестоко и несправедливо насмехаться над человеком, посвятившим жизнь служению людям, тогда как сам он, Коби, не заботится ни о ком, кроме самого себя.

Даже ради спасения собственной жизни он не смог бы объяснить, что за порыв заставил его вырвать девочку из беспощадных рук сэра Рэтклиффа Хиниджа. А теперь, когда дело сделано, сможет ли он жить спокойно, зная о том, что происходит на верхних этажах дома мадам Луизы?

Коби почему-то вздрогнул, поежился, достал роскошные золотые часы и открыл крышку.

— Уже поздно, я должен идти. Не забудьте, что завтра придет мой поверенный. Спокойной ночи, сэр.

Он развернулся на каблуках и собрался уходить.

Капитан Бристоу бросил ему вслед:

— Будьте осторожны, мистер Дилли. Летая слишком близко к солнцу, недолго и крылья опалить. С Богом не шутят.

Коби оглянулся, сверкнул белыми зубами и ответил.

— Да, капитан, в этом я не сомневаюсь.

Станция в Мурингсе была именно такой, какой запомнила ее Дина: с пламенеющими цветочными клумбами, согретыми ярким полуденным солнцем. Станционный кот свернулся калачиком на выкрашенной в зеленный цвет скамейке. Сандерс, смотритель, сидел в своей маленькой будке.

Он вышел и помог Дине и ее служанке Пирсон выгрузить багаж на платформу.

— Простите, леди Дина, но мы не знали о вашем приезде, и из усадьбы двуколку не прислали.

— Я подожду здесь, Сандерс. В такой замечательный день приятно посидеть на солнышке. Наверняка, двуколка прибудет с минуты на минуту.

В последнем девушка вовсе не была уверена, но, к счастью, через двадцать минут двуколка действительно подъехала. На козлах сидел один из кучеров.