Конни Мейсон - Сокровища сердца

Он засмеялся и недоуменно помотал головой, словно пытаясь понять, каким же образом его жизнь вдруг приняла такой неожиданный оборот.

— Коуди будет замечательным отцом! — сочла нужным добавить Кэсси.

— Не говори «гоп», — отшутился Коуди; но затем улыбка сбежала с его лица, оно вновь стало серьезным и встревоженным. — Каковы мои шансы, мистер Грэнжер? — спросил он.

— Думаю, что неплохие, но надо действовать очень быстро. Я должен передать ваше ходатайство в суд немедленно, если мы хотим, чтобы оно было рассмотрено. Хорошо бы нам попался сочувствующий судья: обычно такие слушания проходят быстро, и многое зависит именно от расположения судей. Где вы остановились? Я сразу же оповещу вас, как только проработаю все детали. И еще одно. Думаю, вы совершенно искренни в своем желании повидать детей. Конечно же, вам надо с ними встретиться. Если у вас возникнут по этому поводу какие-то проблемы, дайте мне знать, и я достану письменный приказ из суда.

Коуди сообщил адвокату адрес отеля, где они остановились, передал составленное Уиллоуби ходатайство и обменялся с Грэнжсром рукопожатием.

— Будем ждать от вас вестей, мистер Грэнжер.

— Могу ли я дать вам совет, мистер Картер?

— Зовите меня просто Коуди.

— Очень хорошо, Коуди. Я думаю, что с визитом к детям вам лучше повременить до завтра. Сегодня уже поздно, и я боюсь, что сестры-монахини могут вас к ним не пустить. Поужинайте и хорошенько выспитесь. Вы оба выглядите усталыми.

Совет был дельный. Коуди и Кэсси поужинали в отеле и немедленно отправились отдыхать. Это была их первая брачная ночь. От этой мысли Кэсси почувствовала спокойную истому: сомнения, страх, черные мысли, тоска куда-то исчезли. Осталось только ощущение внутреннего ликования, уверенности и покоя. Но несмотря на это, их соитие было похоже на взрыв: оба были голодны и испытывали мучительное желание. Душевное состояние Коуди требовало немедленной разрядки, освобождения, и он даже не дал Кэсси времени полностью раздеться: поднял ее на руки, опустил на кровать и, прижавшись губами к ее зовущему рту, почти сразу же вошел в нее. Кэсси, вся во власти охватившего ее влечения, легко приняла его — ее плоть была горячей и влажной, готовой к его требовательному напору.

Он двигался быстро, яростно, снова и снова повторяя ее имя, терзая ее, срывая остатки одежды, — и очень скоро оба достигли бурного финала.

— Извини, малыш, я не хотел, чтобы все получилось так быстро, — сказал Коуди, продолжая прижимать ее к себе и часто дыша. — Дай мне минуту перевести дух, и обещаю, что в следующий раз все будет по-другому. Просто я чертовски расстроен. Несмотря на слова Грэнжера, я не чувствую полной уверенности в победе, А когда мне плохо, то я нуждаюсь в тебе еще больше, чем всегда. — Коуди застенчиво улыбнулся.

Кэсси ответила ему страстным поцелуем. — Ты уже передохнул? — В ее глазах сверкнули лукавые искорки.

— Ох, любимая, когда ты находишься в моих объятиях, то долгий отдых мне не нужен!

После завтрака Коуди нанял коляску, в которой они доехали до сиротского приюта Святого Винсента — большого трехэтажного строгого здания, сложенного из серого камня, которое отнюдь не производило впечатления уютного местечка. Высокие узкие окна были плотно занавешены; тусклые стекла навевали тоску и уныние.

Сердце Кэсси глухо забилось, когда, поднявшись по каменной лестнице, они остановились у дверей. Коуди ободряюще улыбнулся ей, прежде чем поднял дверной молоток и постучал.

Через несколько минут дверь отворилась, и перед ними предстала монахиня со скорбным лицом и в сером одеянии, как нельзя лучше соответствующем облику дома. Она посмотрела на них близорукими глазами.

— Чем я могу вам помочь?

— Мы приехали навестить Эми и Брэди Трентонов. Нас зовут миссис и мистер Картер.

— Для этого вам необходимо разрешение матери-настоятельницы, — ответила монахиня.

Хотя ее голос и не звучал враждебно, но был весьма далек от дружелюбного.

— Мы проделали долгий путь для того, чтобы встретиться с детьми, — настойчиво сказал Коуди, не желая сдаваться.

— Я провожу вас к матери-настоятельнице. Пожалуйста, следуйте за мной.

Она повернулась и пошла внутрь; четки на ее груди подпрыгивали и стучали.

В коридорах царила такая тишина, что казалось, можно было услышать, как упадет иголка; никого из детей не было видно. Кэсси с содроганием подумала о том, каким печальным должно быть существование в такой мрачной обстановке маленьких детей — подвижных, привыкших к играм и беготне. Ее сердце переполнилось состраданием ко всем несчастным бездомным сиротам, вынужденным жить за этими тоскливыми стенами. Да, вероятно, их здесь хорошо кормят и нормально одевают, обучают необходимым предметам и правилам поведения… Но любят ли их здесь? Кэсси в этом сильно сомневалась. В конце очередного длинного коридора они вошли в небольшую прихожую; монахиня попросила их подождать и зашла в кабинет настоятельницы. Через несколько минут она вернулась и безучастно посмотрела на Коуди и Кэсси. Интересно, здесь кто-нибудь когда-нибудь улыбается?

— Святая мать-настоятельница примет вас, — сухо сказала она.

Святая мать оказалась низенькой толстушкой, на длинном носу которой висели очки без оправы. Она изучающе взглянула на посетителей поверх стекол.

— Вы хотите видеть Эми и Брэди? Сестра Мишель сказала, что ваша фамилия Картер. Я предполагаю, что вы те самые Картеры, о которых упоминали дети.

— Да, нас зовут Кэсси и Коуди, сестра… то есть святая мать. Мы приехали издалека. Как тут малыши?

Настоятельница нахмурилась.

— Здоровы, — ответила она коротко. — Они всегда были такими тихими и неразговорчивыми?

— Тихими? Неразговорчивыми? — выдохнула Кэсси. — Это явно не про Эми и Брэди. Что вы с ними сделали?

— Уверяю вас, миссис Картер, мы с ними абсолютно ничего не делали! — с негодованием произнесла настоятельница. — Наша цель — вырастить из детей-сирот хорошо воспитанных взрослых людей, с помощью Господа Бога, разумеется. Мы требуем послушания и уважения и воспитываем здоровую неприязнь к дьяволу и его слугам.

— Все это просто замечательно, святая мать, но можем ли мы повидать ребят?

Настоятельница задумчиво посмотрела на них.

— Думаю, это не принесет им вреда. Подождите здесь, пожалуйста, пока я подготовлю их к вашему визиту.

Когда толстушка выкатилась из кабинета, Коуди и Кэсси тревожно переглянулись.

— «Тихие, неразговорчивые…» — буркнула Кэсси. — Как ты думаешь, отчего дети так изменились? — спросила она испуганно. — Они же здесь совсем немного времени, явно недостаточно, чтобы это на них повлияло.

— Тут каждый день как год! — пробормотал Коуди. Внезапно на пороге кабинета показались Эми и Брэди. Они посмотрели на Коуди пустыми, ничего не выражающими глазами; в их лицах ничего не дрогнуло. Сзади стояла мать-настоятельница. Она подтолкнула ребят вперед, а сама вышла, тихо притворив за собой дверь.