Патриция Мэтьюз - Мстительное сердце

– Мадам, у вас измученный вид. Вы сильно похудели, – встревоженно сказал доктор Бойлстон. – Очевидно, вы слишком много работаете. Советую вам отдохнуть несколько дней. Вам это пойдет на пользу.

– А люди будут продолжать умирать? Сами вы даже на час не делаете перерыва; меня очень удивило, что вы нашли время посидеть со мной. Нет, я молодая и крепкая и продолжу свою работу!

Доктор улыбнулся, покачав головой.

– Андре сказал мне, что вы упрямы. Прекрасно, мадам Вернер. – Он встал. – Но сейчас вы поедете домой. Я настаиваю. Пойдемте, я провожу вас до экипажа.

Выйдя из дома, они увидели собравшихся людей. При их появлении по толпе пронесся шепот, а потом воцарилось угрюмое молчание.

– Мне это очень не нравится, – прошептал ей на ухо доктор Бойлстон. – Наверное, вам лучше остаться на ночь здесь. Я пошлю в трактир записку.

– Нет! – И Ханна, высоко подняв голову, протянула ему руку. – Я не покажу им, что испугалась.

Доктор Бойлстон в нерешительности замедлил шаг, потом взял Ханну под руку. Они двинулись к экипажу, стоявшему неподалеку.

Из толпы раздались крики:

– Вот они! Дьявол и его ведьма!

– Дьявол и его помощница!

– Это они наслали на нас оспу!

– Дьявол! Ведьма!

– Сжечь их обоих!

– Ирония заключается в том, – пробормотал доктор Бойлстон, – что в этой толпе должен бы находиться квакер Мэзер.

Внезапно из толпы на них посыпался град гнилых фруктов и овощей, отчего Ханна и врач сразу же покрылись соком и грязной мякотью.

Врач побежал, увлекая за собой Ханну. Отбиваясь от своих мучителей одной рукой, а другой обнимая за плечи свою спутницу, он пробился к экипажу и открыл дверцу:

– Садитесь, мадам! Я буду править!

Ханна юркнула в экипаж, врач захлопнул дверцу и вспрыгнул на кучерское сиденье. Выхватив кнут, он принялся размахивать им, и толпа отпрянула. Доктор Бойлстон хлестнул лошадей, те тронулись, и экипаж двинулся вперед; вскоре он мчался по булыжной мостовой так, что догнать его было невозможно.

Оказавшись в экипаже, Ханна безуспешно пыталась стереть с одежды пятна от расплющившихся гнилых фруктов. Потом она дала волю слезам. В последнее время она нередко впадала в отчаяние.

Из трактира вышел Андре, чтобы встретить их. Ханна пробежала мимо него к боковой двери, ведущей в ее временное жилище.

Доктор прокричал ей вслед:

– Вы останетесь здесь, пока их ярость не уляжется. Я приказываю вам оставаться в доме, мадам!

Вскоре стало ясно, что в приказах доктора Бойлстона не было необходимости.

На следующее утро, когда Ханна проснулась, ее сотрясал озноб, и она ощущала боль во всем теле. У нее опять начался бред, а в бреду являлись демоны. В ее кошмарах были мертвые и умирающие от оспы, звенели колокола. Она вновь видела Джошуа – с выбритым лицом, покрытым язвами, голова его отделялась от тела и раскрывала рот, беззвучно укоряя ее. Потом появлялся Майкл, с губ его срывались уничтожающие слова: «Шлюха, черная шлюха».

В кошмарных видениях она лежала, распростершись на кровати с четырьмя столбиками в комнате Эймоса Стрича в «Чаше и роге», ноги и руки ее были привязаны к этим столбикам, и тучное тело Стрича падало на нее, медленно вращаясь, с открытым ртом, изрыгающим крик: «Убийца! Убийца!»

И огромная туша опускалась на нее, сжимала, расплющивала.

С криком Ханна села и схватилась за чью-то руку. На мгновение ее сознание прояснилось, и она увидела, что рядом сидит Андре.

Сжав его руку, она прошептала:

– Я умираю, да? Доктор Бойлстон ошибся. У меня оспа!

– Тише, Ханна, тише, – ласково проговорил Андре. Он провел по ее пылающему лбу прохладной влажной салфеткой. – Отдыхайте. Сон и отдых – вот все, что вам нужно.

Не думая больше ни о чем, Ханна упала на подушки и погрузилась в тяжелый сон.

Несколько дней она металась и стонала. Андре сидел у ее постели. Ханна то погружалась в бред, то выходила из него. Ее перенесли наверх, в ее спальню.

Однажды во время недолгого прояснения она увидела подле себя Бесс – та переодевала ее в чистую ночную рубашку.

– Бесс, – проговорила Ханна, – тебе нельзя здесь находиться! Ты заразишься от меня оспой!

– Тише, золотко. Тебе нужно беречь силы.

– Но ты… – Ханна покорно позволила Бесс закончить ее дело. Потом, когда негритянка направилась к выходу, молодая женщина приподняла голову и спросила:

– Мишель… с ней все в порядке?

– С дитя все прекрасно, золотко. А ты поторапливаться выздоравливать, чтобы она увидеть свою маму.

И еще Ханне приснился Майкл – он стоял подле ее кровати с грустным и торжественным видом. Как ни странно, никакого осуждения на его лице она не увидела.

Потом возле нее оказался доктор Бойлстон, он словно выступил из тумана и дал ей ложку какой-то отвратительной жидкости. Рассердившись на врача за то, что он ей солгал, она выплюнула лекарство. Андре пришлось обхватить Ханну руками, ей насильно открыли рот и заставили проглотить гадкое снадобье.

И настал день, когда она проснулась с ясной головой. Ханна была так слаба, что не могла пошевелиться. Она хотела было ощупать свое лицо, но руки ее упали – слишком страшно было то, что она могла обнаружить. Ханна вяло повернула голову к окну. В комнату вливался поток солнечного света.

Она услышала, как открылась дверь, но не пошевелилась и не подняла головы – не было сил.

Над ней склонился Андре.

– Ханна!

– Что такое. Андре?

На его лице расцвела радостная улыбка.

– Ах, благодарение богам! – Он положил руку ей на лоб. Прохладный. Жар прошел. – Вы были очень больны, дорогая леди, но врач сказал, что вы очень быстро поправитесь, когда жар спадет.

Ханна проговорила не без горячности:

– Как могу я верить его словам? Весь Бостон оказался прав насчет этого человека!

– Вот это уже похоже на ту Ханну, которую я знаю, – весело отозвался Андре. – Но не стоит так говорить о нашем славном докторе. Он несколько раз приезжал сюда, носился с вами как курица с яйцом! Не будь его, вы, наверное, ушли бы от нас.

Он отступил и стоял теперь, пощипывая подбородок, и на лице его блуждала таинственная улыбка.

– Мне кажется, вы вполне в состоянии принять посетителя.

– У меня нет ни малейшего желания кого-то принимать.

– Ах, но этого вы захотите увидеть, я думаю!

Ханна взглянула на Андре без всякого интереса.

– А что в нем особенного?

– А то, что это молодой Вернер, моя дорогая! Майкл Вернер ждет, когда можно будет увидеться с вами!

– Майкл! – Ханна подняла голову. – Майкл здесь?!

– Воистину так. И проявляет нетерпение. Расхаживает по коридору уже несколько дней.

– Значит, то был не сон, – тихо проговорила Ханна.

Андре покачал головой:

– Нет, дорогая леди. То был не сон. Он заходил один раз, чтобы взглянуть на вас.