Линда Миллер - Огонь луны

Джеми запрокинул голову и громко рассмеялся. Риви переполняла радость, застилавшая глаза. Он секунду неподвижно, стоял в объятиях брата, а потом обнял его в ответ. Элеанор наблюдала за их воссоединением, крепко сжимая руку Элизабет.

Риви и Джеми стояли лицом к лицу — двое высоких широкоплечих мужчин в ореоле силы, исходившей от них. Именно эта сила привлекала Элеанор в каждом из этих мужчин. Комок подкатил у нее к горлу, когда она ждала, что Джеми обернется и увидит ее, стоявшую позади с его дочерью. Ее дочерью.

— Так это, значит, был ты, кто пытался ограбить меня на той улочке в Брисбейне? — обвинил его Риви, руки которого все так же сжимали плечи Джеми. Талисман, висевший у него на шее, — близнец, как две капли воды похожий на талисман Джеми, сверкал в ярком куинслендском солнце.

Элеанор ощутила болезненное покалывание в сердце, увидев улыбку Джеми.

— Ага, приятель, — это был я. — В мгновение Джеми сбросил пиджак и закатал рукав, чтобы показать брату шрам, который так хорошо помнила Элеанор. — Здорово постарался, дружище!

Риви выругался, разглядывая рану, нанесенную брату. Элизабет заерзала, и Элеанор поняла, что настало время действовать. Она изобразила на лице сладкое выражение и направилась к Джеми, но в это время девчушка вырвалась и бросилась к Риви, крича:

— Папа! Папа!

Лицо Риви выражало полнейшее удивление, когда он взял на руки радующегося ребенка. Нахмурившись, оглядел толпящихся на пристани людей.

— Что ты здесь делаешь, кнопка?

Пока Элизабет пыталась пролепетать что-то в ответ, голубые глаза Джеми отыскали Элеанор. Но вместо радушия, на которое она рассчитывала, ее встретила ледяная неприступность. «Это наш ребенок», — хотелось ей выкрикнуть, но она не посмела. Было ясно, что Джеми по-прежнему ненавидит ее, и всегда будет ненавидеть.

Элеанор отвернулась и, оглянувшись только раз, собралась бежать. Риви и Джеми шагали далеко позади, занятые серьезным разговором. Элизабет со счастливым видом ехала на плечах Риви. На дорожке, которая вела к гостинице, Элеанор встретила рыдающую и заламывающую руки Кору.

— Сначала вы увозите Элизабет, а теперь исчез Дункан и похитил миссис Маккену. Где ребенок, Элеанор Килгор? Что вы с ней сделали?

Элеанор тыльной стороной ладони вытерла со щек слезы.

— Элизабет с Риви, — тихо ответила она, но не спросила, куда мог уехать с Мэгги Дункан, потому что знала это, — она разгадала его план, который, казалось, можно было прочитать в его глазах с того самого момента, как он понял, что на какое-то время Мэгги нужно разлучить с Риви. Остальное они додумали вместе. Место, которое выбрал Дункан для того, чтобы завоевать прекрасную Мэгги, было недалеко. Элеанор решила поехать туда и отомстить всем оскорбившим ее мужчинам — Дункану, Риви и Джеми. Это было бы так просто.

— Мне не следовало делать этого, Мэгги, и я очень сожалею.

Дункан так сокрушался, что его пленница не могла злиться на него, хотя и знала, что стоило бы. Больше всего ее беспокоила Элизабет, и Мэгги молила Бога, чтобы с ребенком ничего не случилось. Маленький домик, в который Дункан привез ее, стоял посреди поля неубранного сахарного тростника. Мэгги уселась за стол в кухне. В домике была только одна комнатка, и с того места, где она сидела, ей были видны плита и кровать.

— Тебе повезло, Дункан Кирк, что Риви сейчас плывет в Окленд, потому что тебе пришлось бы ответить за все это.

Дункан вздохнул и покачал головой.

— Кажется, меня охватило определенное безумие в том, что касается тебя.

Мэгги была раздражена, и ей ужасно хотелось выпить чашку крепкого чая.

— Не нужно мелодрам, — сказала она, вставая и перебирая разнообразные коробочки, стоявшие на полках у плиты, пока не наткнулась на баночку с чаем. — Мы уже не доберемся до Брисбейна до темноты, а это значит, что нам придется провести эту ночь здесь. Дункан, это просто ужасно — Элизабет в море. Кора будет переживать и волноваться, а я, разумеется, опоздала на корабль до Сиднея.

Дункан в отчаянии опустился на стул.

— Все равно кучер уже угнал карету в Брисбейн. — Он вздохнул. — Я буду спать в сарае, естественно.

— Естественно, — надменно согласилась Мэгги. С этими словами, решив поудобнее устроиться в стесненных условиях, она достала чайник и отправилась на поиски колонки. Чайник уже давно не использовали, и его не мешало бы хорошенько сполоснуть. Мэгги нашла колонку и накачала в чайник холодной воды, когда услышала, что сквозь заросли тростника едет коляска, остановившаяся во дворе.

Элеанор стояла напротив дома, поигрывая маленьким пистолетом, сверкавшим на солнце вороненой сталью.

— Дункан! — взвизгнула она.

Сердце Мэгги бешено заколотилось. Она уронила чайник, готовая бежать, когда Дункан вышел из хижины, засунув большие пальцы в карманы жилета, с выражением снисходительности на лице.

— Элеанор, не нужно валять дурака…

В неподвижном воздухе прогремел выстрел, и Мэгги вскрикнула, увидев, как Дункан упал на землю, а Элеанор повернулась к ней, обеими руками сжимая пистолет. Мэгги бросилась в заросли тростника. К своему ужасу, она услышала за спиной догоняющую ее Элеанор — переросший тростник шелестел и хрустел под копытами коня и колесами коляски. Сердце Мэгги ушло в пятки, когда она зигзагами металась по полю, пытаясь увильнуть с пути преследовательницы. «Боже, пожалуйста, — молила она, спотыкаясь и снова поднимаясь, — не дай мне умереть! Не дай умереть моему малышу!»

Как раз в тот миг, когда Мэгги вырвалась на прогалину, в которой куинслендские ливни промыли небольшую лощину, она услышала вдалеке крик. Риви! Голос принадлежал Риви! Мэгги прокричала его имя, когда на поляну сквозь заросли тростника вырвалась коляска Элеанор. Охваченное паникой усталое и напуганное животное влетело в канаву, упало на бок и пыталось подняться на ноги. Коляска тянула его к земле. Тем временем Элеанор выбралась из коляски и также пыталась подняться. Лицо и одежда ее были заляпаны грязью, она все еще держала в руке пистолет.

— Да, — сказала она, глядя на Мэгги с адской ненавистью во взгляде. — Я убью тебя за то, что ты сделала со мной!

Мэгги стояла на открытом месте; если она побежит к зарослям, чтобы укрыться там, Элеанор наверняка застрелит ее. Она хватала ртом воздух и хотела, чтобы ее сердце стало биться более размеренно. Не успела она спросить Элеанор, что же такого она сделала с ней, как снова услышала голос Риви и хруст ломающегося у него под ногами тростника.

— Мэгги, где ты?

— Не подходи! — крикнула она в ответ, одновременно обрадовавшись и ужаснувшись при мысли о том, что не подозревала о его присутствии — У Элеанор пистолет… она убьет тебя…

Риви не услышал ее, и все, что произошло дальше, показалось Мэгги одним мгновением. Он вышел на поляну справа от нее, примерно в двадцати футах от того места, где она стояла. Элеанор обернулась и выстрелила в него. Мэгги закричала, когда он упал, и бросилась к нему, забыв о собственной безопасности.