Линда Миллер - Огонь луны

— Риви! — задыхаясь, крикнула она, добежав до того места, где лежал муж. Вокруг его плеча по грязи растекалось алое пятно. Мэгги упала на Риви, в отчаянии пытаясь заслонить его от Элеанор.

А та хохотала, как безумная; Мэгги слышала, как она приближается, и поняла, что должна умереть. Она подняла глаза и увидела на когда-то красивом лице женщины такую злобу, что ей пришлось отвернуться. И вдруг она заметила в траве змею, темную и гладкую, ползущую к Элеанор.

— Оглянись! — крикнула она, вцепившись в бесчувственного Риви, решившись принять в себя любую пулю, пущенную в него. — Там змея…

Элеанор только снова засмеялась. Смех ее был злобным и холодным.

— Однажды я чуть было не стала Маккеной, тебе это известно? — спросила она. — Тебе известно, что Элизабет моя малышка?

Мэгги не могла отвести взгляд от змеи.

— Господи, Элеанор, позади тебя…

— Ты что, думаешь, я клюну на этот старый трюк? Если так, то тебе явно не хватает той непосредственности, которой так известны американцы.

Раздалось шипение, и змея бросилась, — не кольцом, как гремучая змея, а черной злобной полоской. Элеанор закричала от боли, и землю вокруг Мэгги и Риви вспахали пули, когда ее пальцы судорожно нажимали на курок.

Мэгги готовилась к боли и смерти, но ничего не почувствовала. Она смотрела, как Элеанор упала на землю и пустыми, расширившимися глазами уставилась в небо.

У Мэгги не было времени на Элеанор или змею — она осмотрела Риви. Она обнаружила, что он дышит; у него было прострелено плечо, а кровь уже почти остановилась.

Услышав свистящий звук, Мэгги обернулась и увидела, как Джеми вытаскивает из земли нож, который отсек голову змеи.

— Брат жив? — спросил он.

— Да… нет, благодаря тебе, — отозвалась Мэгги, разорвав нижние юбки, чтобы перевязать рану Риви. — Где, черт возьми, ты был, Джеми Маккена?

Он ответил не скоро. Подошел к лошади и освободил бедное животное от перевернутой коляски.

— Я ухаживал за своим приятелем, мистером Кирком. Скоро он поправится. Пуля его едва задела.

Краем глаза Мэгги заметила, что теперь Джеми опустился на колени рядом с Элеанор. Ей не хотелось подсматривать, потому что она чувствовала, что этот момент слишком личный, но все же она увидела, как ее друг осторожно закрыл женщине глаза и убрал волосы у нее со лба.

— Мне жаль, что все так вышло, — сказал Джеми мертвой женщине сдержанным и полным тайной боли голосом.

Риви стал приходить в себя.

— Какого черта… — пробормотал он.

Мэгги радостно, с любовью улыбнулась.

— Мой герой, — сказала она, наклонилась и поцеловала его нахмуренный лоб. Помолчав, глубоко вздохнула, а потом торопливо продолжила:

— Я хочу, чтобы ты пообещал мне, что не тронешь Дункана за то, что он похитил меня. Им владела страсть, вот и все, и он очень сожалеет.

Риви сел, слегка поморщившись от боли в плече, и его сине-зеленые глаза осмотрели потолстевшую талию Мэгги, ее распущенные волосы и запачканное грязью лицо.

— Страсть, говоришь? — отозвался он, а потом хрипло усмехнулся и покачал головой. Мэгги выдрала бы его за уши, если бы он уже не был ранен.

Джеми молчал. Он нежно поднял Элеанор и пошел к хижине. Мэгги с грустью смотрела ему вслед, помогая Риви подняться.

— Как ты узнал, где искать нас? — спросила она.

— Кора сказала мне, что Дункан заманил тебя в карету, и она догадалась, что он направился сюда, потому что слышала, как он распорядился купить это местечко.

Мэгги посмотрела на труп змеи и поежилась.

— Надеюсь, здесь больше нет таких, — сказала она.

Риви, бледный как смерть, от боли, слегка опирался на нее, когда они побрели по тростниковому полю в том же направлении, что и Джеми. Он ничего не сказал.

— Элеанор была матерью Элизабет, — сказала Мэгги, потому что ей хотелось поддержать разговор.

Риви кивнул.

— Джеми до сих пор не знал, что у него есть ребенок, пока я не сказал ему.

— Как, по-твоему, почему эта женщина бросила собственную дочь и заставила всех поверить в то, что умерла?

— Думаю, мы уже не узнаем этого наверняка, — тихо ответил Риви. — Очевидно, она не годилась в матери. Может, причина только в этом.

— Джеми отослал ее подальше, да? Я хочу сказать, Элеанор?

Риви кивнул.

— Обнаружил ее в «компрометирующей ситуации», как ты бы выразилась.

Ужасная мысль пришла в голову Мэгги. Теперь, когда Джеми узнал, что Элизабет его дочь, ему, возможно, захочется забрать ее с собой в Новую Зеландию. Мэгги была бы очень одинока, если бы он сделал это, потому что она всем сердцем полюбила девочку.

— Он собирается… он хочет…

Риви посмотрел сверху вниз на Мэгги и улыбнулся, несмотря на то, что ему было очень больно.

— Элизабет остается с нами, — ободрил он ее. — По крайней мере, до тех пор, пока не вырастет и не сможет решать сама. В конце концов, я для нее единственный отец, которого она знает, и она стала называть тебя мамой, так ведь?

Мэгги кивнула, и слезы навернулись ей на глаза. Слезы усталости, радости и еще сотни других чувств. Она вспомнила холодность Риви этим утром в комнате гостиницы и свою мысль о том, что он больше не любит ее.

— Ты собираешься вычеркнуть меня из своей жизни, Риви Маккена, — решилась она спросить, — как ты поступил с Лореттой?

Риви остановился среди окружавшего их высокого тростника и повернулся к Мэгги.

— Янки, я женился на тебе, а для меня это означает всю жизнь любить тебя. Я никогда не брошу тебя, никогда не вычеркну из своей жизни, никогда не покину тебя.

Мэгги поднялась на цыпочки и поцеловала мужа.

— Обещаешь? — прошептала она.

Риви страстно поцеловал ее.

— Обещаю, — ответил он, и Мэгги поняла, что так оно и будет.

«СЕМЬ СЕСТЕР», ноябрь 1887

— Он такой смешной, — сказала Элизабет Маккена, вглядываясь в лицо младенца, которого осторожно держал в своих сильных руках Риви. — Как его зовут?

Мэгги с любовью наблюдала за тем, как Риви посмотрел на маленького, сморщенного новорожденного, и его красивое лицо осветилось радостью и гордостью.

— Его зовут Джеймс, — сказал он. — Джеймс Чемберлен Маккена.

— Можно, я возьму его на улицу и покажу ему своего нового пони?

Мэгги, все еще прикованная к постели, хотя и чувствовала себя сильной и здоровой, улыбнулась и похлопала по одеялу. Элизабет подошла и села рядом, пристально глядя в лицо Мэгги с выражением ожидания в глазах.

— Джеймс должен немного подрасти, чтобы оценить такое чудо, как твой пони, — сказала Мэгги.

— Угу, отозвалась Элизабет, понимая. Довольная, она сползла с кровати и убежала, устав от младенца.

Риви осторожно положил своего новорожденного сына в люльку и растянулся на кровати рядом с Мэгги. Сияя от счастья и улыбаясь в потолок, он сказал: