Джоанна Линдсей - Раб моих желаний

– Это все, что у нее осталось! – выпалила Милдред. Уоррик соблаговолил обратить на нее свой взор, и служанка с похолодевшим сердцем заметила, что серебристо-серые глаза, как и голос, оставались совершенно бесстрастными.

– Ошибаешься. У нее не осталось ничего, кроме тех лохмотьев, что я соизволю ей дать. Поверь, я не забуду, что мне оставили еще меньше.

Безразличие? Нет, он кипит мстительной злобой! И вероятно, самое страшное еще впереди. И нечем помочь горю Ровены, ведь Фокхерст не желает знать, что несчастная девочка, подобно ему, просто жертва обстоятельств. Конечно, все доводы Ровены ничего не значат для человека, оказавшегося не жалким рабом, не грязным крепостным, а знатным лордом. Такой, как он, не потерпит столь ужасного оскорбления! Лучше было сразу прикончить его, чем отпустить в надежде, что он проглотит оскорбление.

Милдред сжалась от страха за госпожу:

– Вы собираетесь убить ее?

– Нет, она слишком легко отделалась бы! Я оставлю ее жить и мучиться! Она моя узница! И никогда не покинет Фокхерст! Я не возьму за нее все сокровища мира! Станет влачить жалкое существование до конца дней своих и каждый час, каждую минуту будет чувствовать, что ее никчемная жизнь зависит от моей прихоти!

– Неужели в вас нет сострадания?

– Ни малейшего, особенно к тем, кто причинил мне зло.

Он снова оглядел комнату.

– У Лайонза были родственники?

Милдред, задыхавшуюся от сердечной боли, нисколько не удивило столь неожиданное течение мыслей нового господина.

– Кажется, единственный брат.

– Ему не останется ничего, кроме закопченных стен, – пообещал Уоррик. – Впрочем, как и ее братцу!

Глаза служанки широко раскрылись:

– Вы хотите сжечь замок?

– Да, ведь они пошли на богомерзкое деяние ради этого поместья, не так ли?

Милдред еще не встречала человека, до такой степени помешанного на возмездии. Но Ровена действительно была вынуждена спать с Фокхерстом, чтобы Керкборо достался Жильберу. Уж ей точно не жаль этого гнезда порока! Она, пожалуй, даже обрадуется, узнав, что планы сводного брата в очередной раз терпят крах.

– А что будет со слугами, которых вы лишите крова?

Уоррик презрительно пожал плечами, будто давая понять, что это его не касается, но все же снизошел до ответа:

– Я сожгу только постоялый двор. Слуги могут перебраться в Керкборо или, если захотят, поселятся на моих землях, что явно пойдет им на пользу – все выглядят настоящими оборванцами. – И, пристально оглядев ее блио [7] Блио – верхняя одежда X–XII вв. из тонкой шерсти, добавил: – Ты ведь не здешняя, верно?

– Приехала сюда всего три дня назад, когда привезли госпожу.

– В таком случае можешь вернуться домой.

Назад, в крепость Жильбера, которую Фокхерст вот-вот осадит? Или в Тьюэрс, где она родилась и который уже успел захватить этот ужасный человек? Кроме того, Жильбер исполнен решимости отвоевать твердыню, а это означает смерть и разрушение. Но все это Милдред совершенно не намеревалась объяснять Фокхерсту. Если он еще не знает, кто такая Ровена и что ее сводный брат – его заклятый враг, Милдред не выдаст госпожу и не станет подливать масла в огонь его ярости.

– Мой дом навеки для меня потерян, – только и сказала она.

Уоррик нахмурился, и по спине Милдред пробежал неприятный озноб. Настоящее отродье сатаны! Какая жестокость! Сколько злобы!

Но, к ее удивлению, Фокхерст произнес:

– Я плачу не только злом за зло, но и добром за добро. Если пожелаешь, сможешь жить в замке Фокхерст.

Там, где содержится Ровена? Милдред настолько не ожидала подобного предложения, что долго не могла поверить удаче. Неужели им наконец повезло?!

Но проницательный Уоррик успел заметить и понять причину ее восторга.

– Не слишком радуйся, мистрис, – резко произнес он. – В Фокхерст-касл ты станешь прислуживать мне и моим родичам. Ее ты больше не увидишь. Если отказываешься присягнуть мне на верность…

– Нет, не отказываюсь! – поспешно воскликнула Милдред. – Я никогда не дам повода сомневаться в моей преданности.

– Неужели? – скептически буркнул Уоррик, подняв брови. – Посмотрим. Для начала, может, откроешь мне имя ее брата?

Милдред не знала что и делать. Если она признается, что брат Ровены – тот самый д’Амбре, Жильбер ничуть не пострадает, а если Фокхерст его отыщет и прикончит – поделом вору! Но что будет с Ровеной? Фокхерст вполне способен убить ее, чтобы завладеть поместьями. Правда, слуги могут проболтаться, но они знают брата Ровены только как лорда Жильбера. И вряд ли Фокхерст будет допрашивать всех и каждого в замке.

– Почему ты колеблешься? – насмешливо осведомился он. – Кому-кому, а тебе известно, как его зовут!

Милдред, набравшись храбрости, гордо выпрямилась:

– Разумеется, только вам это знать ни к чему. Хотя моя госпожа и ненавидит его, он ее единственная надежда на спасение от вашего милосердия! Я не стану помогать леди Ровене, но и не предам ее! И если попробуете добиться этого от меня, ни за что не соглашусь, даже под пыткой!

– Отчего ты не боишься меня? – внезапно спросил Фокхерст, недоуменно глядя на служанку.

– Боюсь.

– Что-то не слишком заметно, – проворчал он, но, к удивлению Милдред, больше не произнес ни слова. Она ожидала взрыва ярости или жестокого наказания, но ничего не последовало, и служанка, сама того не сознавая, робко улыбнулась при мысли о том, что новый хозяин, возможно, не так жесток, каким хочет казаться.

Уоррик, не обратив внимания на ее улыбку, коротко приказал женщине собираться и прислать кого-нибудь из солдат за сундуком. Беатрикс и Мелисанде пригодится дорогая одежда; правда, придется выпустить подолы, ибо девушки были немного выше белокурой дьяволицы. А он сполна насладится слезами и горечью девчонки, когда она узреет свои наряды на других! Женщины придают такое значение красивым платьям! Да, он вдоволь поиздевается и найдет еще немало способов ее помучить.

Кстати, нужно обязательно вознаградить сэра Роберта Фитцджона за сообразительность и отвагу. Сэр Роберт командовал людьми, которые должны были сопровождать Изабеллу в Фокхерст. Среди них было шестнадцать рыцарей, многие постарше и опытнее, чем Роберт, но молодой человек выказал такую беспримерную смелость во время последних боевых действий, что Уоррик назначил его капитаном стражи. И как оказалось, правильно поступил.

Когда Уоррик не явился в условленный час, Роберт послал несколько человек в Керкборо узнать, что его задержало. Владелец гостиницы утверждал, что рыцарь ранним утром покинул город, как только открылись ворота. Ничего, еще до захода солнца Уоррик выяснит, что заставило его солгать! Однако Роберт не имел причин сомневаться в словах хозяина и повелел обыскать прилегающую местность. Но по направлению к югу росли почти непроходимые леса, и тридцать человек не могли прочесать густые заросли так быстро, как хотелось бы Роберту. Кроме того, часть эскорта была вынуждена остаться на дороге в ожидании Изабеллы и ее охраны.