Джудит О`Брайен - Твой нежный взгляд

– Искренне вам благодарен. Брендан, на какой день нам назначить очередной визит?

– Это уж вы решайте вместе с мисс Томасон. Не хочу, чтобы вам мешал мой скептицизм.

– Так ты еще сомневаешься – после всего, что произошло? – воскликнул Стивенс. – Господи, Брендан, какие еще доказательства тебе нужны? Это была Аманда, я уверен!

– Что ж, рад за тебя, Гаррик. Но отнесись с уважением к моему решению не посещать эти сеансы, а я, в свою очередь, обещаю не разрушать твою веру в загробную жизнь.

Стивенс покачал головой:

– Мне тебя жаль. Ты упускаешь прекрасную возможность соприкоснуться с неведомым.

– Вы совершенно правы, мистер Стивенс, – сухо кивнула Селия. – Но ничего не поделаешь. Лошадь можно подвести к воде, но заставить ее напиться нельзя.

– Как верно сказано, мисс Томасон. – О'Нил отвесил ей чопорный поклон. – Простите же великодушно, что отказываюсь пить из вашего корыта.

Селия готова была съязвить в ответ, но вовремя прикусила язычок и только молча сверлила его глазами. Стивенс бросил на шурина недоуменный взгляд. О'Нил склонился в галантном поклоне.

Наконец он выпрямился и достал из верхнего кармана бумажник. Раскрыв его, он усмехнулся.

– Похоже, мисс Томасон, что на данный момент у меня имеется только английская валюта.

Стивенс, неотрывно смотревший на арфу, встрепенулся.

– Только английская валюта? Боже мой, Брендан! Аманда ведь предупреждала нас!

– Да, ну и что? – О'Нил развел руками. – Видите ли, мисс Томасон, я в этой стране недавно в отличие от зятя и еще не успел поменять деньги. Гаррик, ты не против? Обещаю, что верну тебе долг сегодня же вечером.

Стивенс, с блестящими от возбуждения глазами, вытащил свой бумажник и протянул его О'Нилу.

– Ну, я пойду за нашими плащами. Бери, сколько нужно. Хоть все. – Он пожал руку Селии. – Спасибо. Я вам так благодарен! И когда же мне снова прийти?

– В любое время, мистер Стивенс. – Бросив красноречивый взгляд в сторону О'Нила, девушка добавила: – Вы всегда желанный гость в этом доме.

– Благодарю вас, вы очень добры. Я... мне надо глотнуть свежего воздуха. Меня так взволновала встреча с...

– Иди же, Гаррик. Я недолго...

Стивенс вылетел из комнаты, сияя от счастья. Селия и О'Нил переглянулись.

– Я вижу, сэр, что ваш печальный друг после сеанса совершенно преобразился.

О'Нил внимательно смотрел на девушку.

– А вы и в самом деле ловкая особа, сударыня. – Он вынул из бумажника две десятидолларовые купюры. – Этого достаточно?

– Вполне, – ответила она, забирая деньги. Он криво усмехнулся и пошел к выходу.

– Мисс Томасон, скажите, а откуда вы узнали про арфу?

– Как вы сами только что заметили, сэр, я чрезвычайно ловкая особа.

– Да, это так. Всего хорошего, мисс Томасон. Мы сообщим вам о времени следующего визита мистера Стивенса.

Она кивнула, сдержанно улыбнувшись.

О'Нил вышел, напоследок оглянувшись на покрытую драпировкой арфу. Когда за ним захлопнулась дверь, Селия вздохнула с облегчением.

Так, значит, он ее испытывал! Только сейчас она поняла, что если бы все прошло не так, как задумывалось, сделка с О'Нилом и его зятем была бы расторгнута. А у него эта проклятая бумага с ее подписью. Он запросто может всех их разорить и опозорить.

Они были на волосок от гибели, подумала Селия со вздохом, прислушиваясь к голосам мужчин в холле. Хлопнула входная дверь.

– Ну что? – Тетя Пру вылезла из-за панели. – Каков улов?

Тете Пру иногда нравилось изображать из себя разбойника с большой дороги из какой-нибудь второсортной пьесы.

– Двадцать долларов. – Селия улыбнулась, потрясая банкнотами.

– Чудесно!

Послышался знакомый шорох в дымоходе. Вслед за тем одна за другой показались ноги и наконец весь Патрик.

– Шш! Я думал, этот грубиян нам все испортит, мисс!

– Я тоже, Патрик. – Селия чувствовала себя так, словно избежала страшной опасности. – А благодаря тебе он станет нашим постоянным клиентом.

– Не стоит благодарности. – Патрик скромно потупился. Он был явно польщен.

– Но ты и в самом деле молодец. – Она указала на арфу. – Когда ты успел ее подготовить?

Патрик вскинул голову.

– Мисс?

– Я имею в виду арфу. Как тебе удалось заставить ее играть?

– А я на ней не играл...

Селия перевела взгляд на тетю Пру, которая была удивлена не меньше слуги.

– Ничего не понимаю. – Селия подошла к инструменту и стянула драпировку. – Посмотрим. – Она вытащила арфу из угла, чтобы рассмотреть потайные нити, прикрепленные к стене. Но ничего подобного не обнаружила. Селия вертела арфу и так, и сяк, даже наклонила набок, встряхнула драпировку, но все тщетно. Когда же она тронула струны инструмента, тишину прорезали резкие, неприятные звуки.

– Фу, какой ужас! Надо ее настроить, – заявила тетя Пру.

– Пари держу, это был сквозняк, – сказал Патрик.

– Что? – переспросила Селия.

– Она стояла рядом с окном, а сейчас ноябрь, вот ветер и прошелся по струнам.

– Да. – Селия прикусила губу и поставила арфу на место, натянув на инструмент покрывало. – Да, ты прав. Сквозняк.

Патрик пожал плечами и вышел.

– Да, – повторила она самой себе. – Именно так. Сквозняк.

Арфа молчала – неподвижная глыба в углу комнаты.

– Да. Должно быть, сквозняк, – тихо промолвила Селия.

Гаррик Стивенс одиноко сидел в своем кабинете перед камином.

Он не отрываясь смотрел на языки пламени.

В эти минуты он думал о погибшей жене и поймал себя на мысли, что все делал ради Аманды.

Никто об этом не знал и никогда не узнает. Теперь все выглядит по-другому и вызывает подозрение.

Он вступил в тайное общество, чтобы произвести на нее впечатление и показать, что он дорожит ее мнением и готов исполнить малейшее ее желание. Когда его остановил на улице какой-то тип разбойничьего вида (подобными головорезами этот странный город просто кишит), он не на шутку испугался. Вечером того же дня после обеда, который прошел в напряженном молчании, он упомянул об этой встрече.

– Аманда, послушай, что я тебе расскажу, – обратился он к жене. Она сидела на противоположном конце стола, освещенная мягким светом свечей – как же она прелестна!

Аманда подняла глаза. Хотя в доме у них было газовое освещение, она предпочитала старомодные канделябры.

– Да, Гаррик, – промолвила она безразличным тоном. Куда же исчезли смеющиеся музыкальные нотки в ее голосе, которые пленяли его в Лондоне?

– Тебя это развеселит, – продолжал он, искренне желая, чтобы так оно и было. Последний раз она улыбалась ему несколько месяцев назад. У нее умер отец, а брат был вынужден вернуться в Лондон, чтобы уладить необходимые формальности. Надо ли говорить, что все это способно опечалить любую женщину, тем более юную новобрачную...