Мэгги Осборн - Лучший мужчина

— Я хочу попробовать еще раз.

— Не сегодня. Сейчас вы все отправитесь стрелять.

Внезапно Фредди заметила среди зрителей человека, которого почему-то не увидела раньше. Лицо ее из густо-розового сделалось малиновым. Машинально она пригладила растрепавшиеся волосы.

— Что здесь делает Джек Колдуэлл?

— Джек Колдуэлл представляет интересы вдовы Рорк, — ответил Фриско, бросив пренебрежительный взгляд в сторону ограды.

Одно дело слышать, что Джека и Лолу видели вместе, и другое — узнать, что отношения их зашли так далеко, что Лола выбрала Джека своим представителем. В груди у Фредди что-то сжалось и неожиданно сильно заболел живот. Теперь уже предательство Джека стало явным, очевидным для всех.

Соскочив с ограды, чувствуя потребность немного побыть одной, Фредди, ни слова не говоря, оставила Фриско одного и пошла к дому. Она уже почти достигла палисадника, когда Джек окликнул ее:

— Не хочешь даже поздороваться со мной?

Злясь на него за то, что он пошел за ней следом, Фредди неохотно остановилась. Вежливость требовала подождать бегущего следом человека. Сердце ее провалилось в какую-то яму. Она целовала эти губы, ласкала эти густые золотистые волосы…

— Нам с тобой нечего сказать друг другу, — произнесла она, не глядя на своего бывшего возлюбленного.

От него пахло ромом, и он улыбался ей той улыбкой, которую она находила столь привлекательной.

— Я знаю, что должен объясниться.

— Я не хочу слышать никаких объяснений, — сказала Фредди, но при этом пошла по тропинке в сторону от дома, к старой развесистой магнолии.

Джек двинулся следом, подкинув и поймав на ходу шляпу.

— Фэнси, милая, ты ведь с самого начала знала, что я игрок. Я должен ставить на ту кобылку, которая скорее всего пересечет финиш первой. И как бы мне ни хотелось, чтобы этой кобылкой оказалась ты… — Джек неопределенно пожал плечами. — Но это не значит, — примирительно закончил он, — что мы не можем остаться друзьями.

— Сколько ты уже с ней встречаешься? — спросила Фредди, прислонившись спиной к стволу магнолии и сложив на груди руки.

Она знала, что плохо выглядит, и от этого чувствовала себя несколько неуверенно, но тут уж ничего нельзя было поделать.

— Ты начал встречаться с Лолой еще до смерти папы? Ты одновременно крутил и с ней, и со мной, да?

— По-моему, на самом деле ты совсем не хочешь этого знать.

Он был прав. Фредди чувствовала, как ее захлестывает мутная волна гнева. Она и так все понимала, можно было бы и не спрашивать. Она понимала, что у Джека есть кто-то еще, когда у них начинался роман; единственное, чего она не могла вообразить, так это то. что эта другая — жена ее отца.

Он подошел поближе, обдав ее запахом бриолина и парикмахерской. На губах Джека играла одна из самых пленительных его улыбок.

— Фэнси, ну не надо так на меня смотреть! Нам было хорошо друг с другом. Что нам мешает устроить продолжение, начать с того, на чем мы остановились?

И вдруг до Фредди дошла вся правда. Оказывается, Лолу он выбрал не по любви. Джек был не из тех, кто может увлечься любовным приключением, забыв о собственной выгоде, не рассчитав все «за» и «против». Для Джека Лола была лишь средством. Через Лолу он мог добраться до денег па. Фредди поражалась тому, как Лес не замечает жадности Уорда Хэма, а сама, оказывается, связалась с еще большим негодяем. Джеку нужны деньги па, и ему было все равно, которая из женщин приведет его к большому джек-поту.

Фредди, оцепенев от боли и унижения, смотрела на Колдуэлла. Затем, решившись, тряхнула головой и пошла прочь.

— Иди к черту, Джек! И не смей приближаться ко мне во время перегона.

Фредди не знала, что причиняет ей большую боль: то, что он променял ее на Лолу, или то, что с самого начала думал лишь о деньгах.

Теперь единственный способ отомстить, наказать игрока, ставящего на более надежную «лошадку», — это сделать так, чтобы ни Лола, ни он не получили ни цента из наследства па. К несчастью, в глубине души она понимала, что все преимущества на стороне мачехи и Джека Колдуэлла. Ей с сестрами остается уповать лишь на удачу. Увы, Фредди все меньше верилось в справедливость фортуны. В ней почти не осталось прежней самоуверенности.

— Не понимаю, почему я должна учиться стрелять, мистер Фриско? — ледяным тоном поинтересовалась Алекс.

Прищурившись, она смотрела на вязанки соломы, приспособленные Дэлом в качестве мишеней.

— Я все равно не собираюсь ни в кого стрелять и посему считаю это пустой тратой времени.

Ее мутило от одной мысли о том, что придется еще чему-нибудь учиться. День за днем ей приходилось испытывать на прочность собственную гордость, терпя неудачу за неудачей. С брезгливой миной она взяла в руки пистолет, удивившись его тяжести.

— У меня нет настроения для уговоров, Алекс, — незаметно сжав кулаки, сообщил Фриско. — Через десять дней мы отправляемся в путь, а пока еще ни одна из вас не готова к работе.

Лес отвернулась от пистолета с таким видом, будто в руках у нее был не кусок металла, а мерзкая жаба.

— Мистер Хэм будет сердиться, если услышит, что ковбои зовут нас по именам. — Бросив беспокойный взгляд в сторону амбаров, она вновь принялась изучать оружие.

— Придется вам, мисс Рорк, потерпеть. Слишком много дам с одной фамилией.

У Фриско на скулах заходили желваки, еще немного, и он скажет им все, что думает.

— И еще, дамы, — добавил он, — с завтрашнего дня ухаживать за лошадьми, седлать и чистить их будете сами. Привыкайте.

— Что? — хором воскликнули Фредди и Лес.

— А еще вам придется самим стелить спальные мешки, скатывать их, ставить палатки в случае непогоды. К тому же с завтрашнего дня будете учиться работать с небольшими стадами лонгхорнов на пару. А вы, Алекс, на следующий день приготовите завтрак для всех двенадцати, затем отвезете повозку с полевой кухней на шесть миль в прерии и там приготовите обед, а потом вернетесь сюда и сделаете ужин.

Она его ненавидела. Никакой почтительности, никакого уважения к женщинам! Этот грубиян ни разу не похвалил ни одну из них, ни разу не пожалел, а требования предъявлял непомерные. Он обращался с ними, словно с последними батраками. Кипя негодованием, Алекс установила коляску на тормоз и выстрелила, вымещая всю свою ненависть на соломе. Фредди и Лес переглянулись и тоже выстрелили. Алекс не замечала ни грохота, ни дыма, она стреляла не задумываясь, не заботясь о том, попадет хоть одна ее пуля в мишень, и остановилась только тогда, когда кончился весь магазин.

— Стоп! — крикнул Фриско посреди неожиданно наступившей тишины. Сдернув шляпу, он швырнул ее на землю, тряхнул головой и, едва шевеля губами, чуть слышно выругался. Сестры не имели удовольствия расслышать его пассаж, но высказывался он не меньше минуты. Затем, сделав глубокий вдох и выдох, отчетливо произнес: — Хорошо. Вы только что разрядили пистолеты, заставив пули летать по всему ранчо. Теперь вы кое-что узнаете о револьвере, научитесь его заряжать и чистить. А затем вы все повторите сначала, на этот раз мы будем стрелять как полагается.