Нэн Райан - Буря в песках (Аромат розы)

— Видите ли, мэм, до Марфы еще примерно столько же — не более двухсот миль, вы и оглянуться не успеете, как мы будем там!

Анжи сокрушенно вздохнула:

— Двести миль! У меня такое ощущение, что я проехала, по меньшей мере, тысячу.

Толстый мужчина прочистил горло:

— Ну что вы! Я сомневаюсь, чтобы от Галвестона до Марфы было более шестисот миль. — Его голубые глаза весело блеснули; определенно, он очень гордился размерами своего родного штата. Но, видя отчаяние девушки, он мягко добавил:

— Я понимаю. Вы, должно быть, очень устали. Завтра будет легче. Мы проедем эти места, и станет попрохладнее.

Анжи постаралась улыбнуться.

— Простите меня за жалобы, сэр. — Она вдруг заметила, что по его румяным толстым щекам стекает ручейками пот. — Мне отдать вам веер?

— Нет, оставьте его у себя, мисс. Мне уже недолго осталось ехать.

— Ах, так вам не в Марфу?

— Я выйду на следующей станции, милая леди. Не люблю уезжать слишком далеко от дома. — Его огромный живот заколыхался от смеха, как будто он сказал что-то очень смешное.

— Г-м-м, — устало протянула Анжи, и ее веки начали смыкаться. Полуденный зной сморил ее. Вскоре она задремала, и светловолосая голова девушки откинулась на спинку деревянного сиденья, хотя веер она все еще сжимала тонкими пальцами. Она очнулась, разбуженная резким скрежетом тормозов.

Мужчина, сидевший напротив, ушел. Сейчас он стоял на деревянной платформе, пожимая руки двум ковбоям. Над ними висела вывеска, гласившая, что это железнодорожная станция Лэнгтри, штат Техас. Позевывая, Анжи поправила растрепавшиеся волосы у лица и высунулась в окно.

— Сэр, — окликнула она полного мужчину, чему-то смеющегося под солнцем. — Не желаете ли, чтобы я вернула вам веер?

Повернувшись, толстяк протянул ей руку через окно.

— Нет, мисс, — сказал он, пожав ее маленькую ладошку. — Оставьте его себе. Желаю вам счастливой жизни в Марфе. Если когда-нибудь окажетесь здесь, в Лэнгтри, милости прошу ко мне. Слышите?

— Непременно, — ответила она, улыбнувшись недавнему соседу. — А кого мне спросить? — Колеса поезда начали медленно вращаться, и он стал набирать ход.

Вырвав свою руку из ее руки, он крикнул:

— Бин, мэм. Судья Рой Бин. — Он сердечно улыбнулся и помахал ей на прощание. Этот подвыпивший, покрытый испариной пожилой человек не знал, что его прославленное имя абсолютно ничего не значит для девушки из Нового Орлеана, штата Луизиана.

Когда поезд подошел к небольшому тихому поселению Марфа, Анжи почувствовала, как ухудшается ее настроение. Центр городка состоял из внушительных размеров здания суда, построенного в викторианском стиле, и нескольких разрозненных деревянных домов, в которых располагались салуны, платная конюшня, склад для хранения товаров и кузницы. Недавно выстроенное здание суда было единственным строением, которое радовало глаз. Все остальное вокруг выглядело так, как будто было брошено в спешке за день до этого и разметано ночной бурей.

Для девушки, выросшей на затененной деревьями старой улице славного города на реке Миссисипи, Марфа оказалась горькой пилюлей, которую трудно было проглотить. С упавшим сердцем Анжи вышла на деревянную платформу и прищурилась от слепящих лучей солнца. Раскинувшаяся на равнинном плоском плато, покрытом кактусами, Марфа казалась островком в необитаемой пустыне. Анжи мысленно удивилась, почему город был построен именно здесь. Куда бы она ни посмотрела, повсюду виднелись высокие горы.

— Сеньорита Уэбстер? — высокий улыбающийся юноша приветливо поклонился ей.

— Да, — ответила Анжи. Она взглянула на него, затем оглянулась вокруг, стараясь угадать, кто этот парень и где Баррет МакКлэйн.

— Меня зовут Джоз Родригес, мисс Уэбстер, а это мой отец — Педро. — Он указал на высокого улыбающегося смуглого человека в огромном сомбреро, который стоял рядом. — Мы здесь для того, чтобы проводить вас и сеньора Уэбстера на Тьерра дель Соль, на ранчо сеньора Баррета МакКлэйна.

Поняв, наконец, что Баррет МакКлэйн не приехал в Марфу, чтобы встретить ее, потому что он еще ничего не знал о смерти ее отца, Анжи объяснила:

— Мистер Уэбстер, мой отец, скончался в Галвестоне. Благодарю вас обоих, что приехали встретить меня.

Джоз, который был гораздо сильнее, чем казался с виду, с легкостью погрузил ее саквояжи в ожидающую их коляску и подошел к ней, робко улыбаясь. Лицо его покраснело от смущения. Анжи тоже покраснела, положив руки на его стройные плечи и позволив ему поднять себя на обитое кожей сиденье. Через несколько минут привокзальная площадь Марфы осталась позади, и Анжи начала нетерпеливо высматривать ранчо, которое должно отныне стать ее новым домом.

— Педро, — обратилась она к своему старшему спутнику, — это ранчо… Тьерра дель Соль, далеко отсюда?

— О, нет, — заверил он ее, — двенадцать миль к северу.

— Двенадцать миль?! — она не могла скрыть раздражения. — Но это… это не близко.

Неунывающий Педро весело улыбнулся в ответ:

— Это близко. Это очень близко.

Юный Джоз Родригес тоже улыбнулся ей:

— Боюсь, что английский моего отца не самый лучший, так же, как и его представление о том, что близко, а что далеко. Для вас двенадцать миль, должно быть, огромное расстояние. Но здесь, в Техасе, все по-другому, здесь оно не кажется нам таким уж большим.

Анжи оправила складки на платье.

— Боюсь, мне следовало побольше узнать о Техасе. Мне понадобится ваша помощь, Джоз. — Она говорила с обезоруживающей искренностью.

С мальчишеской прямотой Джоз кивнул темноволосой головой.

— Сеньорита, думаю, что в помощниках у вас не будет нужды. Здесь нечасто можно увидеть девушку такой потрясающей красоты.

Его смуглое лицо вспыхнуло от смущения. Пораженная такой откровенностью, Анжи, тем не менее, была польщена его словами. Смутившись, она пробормотала:

— Спасибо, Джоз. — А про себя подумала, что, возможно, Баррет МакКлэйн расстроится, если узнает, что юноша, которого он послал на станцию встретить ее, сыплет комплиментами по поводу ее наружности. При этой мысли улыбка исчезла с ее лица, так как она вспомнила о цели своего путешествия. Она, Анжи Уэбстер, оставила родной дом в Новом Орлеане, чтобы выйти замуж за человека, которого никогда не видела! И должна будет до конца своих дней жить на этой бесплодной земле с незнакомцем, который старше ее умершего отца. Внезапно ощутив мучительную тоску по дому, Анжи стиснула руки и посмотрела прямо перед собой.

Перед ней расстилалась горячая от зноя голая земля. А над ней сверкало синее небо, на котором не было видно ни облачка. Прямо впереди на горизонте виднелись высокие горы, их зубчатые склоны отливали синевой под палящими лучами техасского солнца. А чуть дальше впереди находилось неведомое ей ранчо, где ожидало ее будущее — неизвестное и пугающее, как эта широко раскинувшаяся земля, порождающая пьянящее чувство свободы и в то же время предвещающая тяжкие испытания.