Нэн Райан - Обжигающая любовь

Тэмпл собралась было крикнуть, что не собирается подчиняться его приказаниям, но промолчала. Она чувствовала в нем грубую силу, отрицающую в ней достоинство и само право на жизнь. Он — холодный, красивый, полусумасшедший дикарь, и насилие было частью его самого и его представлений о жизни.

Послушно, как ребенок, Тэмпл последовала за Рикией в спальню. Дрожащими руками она принялась расстегивать пуговки рубашки и движением головы отвергла помощь Рикии, которая принялась застилать диван чистейшими простынями.

Когда Тэмпл разделась, ее постель была уже готова. Зардевшись, она бросилась на диван, натянула на себя простыню и с тоской следила за тем, как служанка уносит ее одежду, нижнее белье и обувь. Оставшись одна, Тэмпл соскочила с дивана и зажгла ночник.

Она слышала, как шейх что-то приказывал Рикии по-арабски. Бросившись снова на диван, Тэмпл натянула простыню до подбородка и принялась ждать. Она дрожала от страха и стыда, Полагая, что в любой момент может появиться араб и заставить ее лечь к нему в постель. Шли долгие минуты.

Тэмпл стиснула зубы так крепко, что у нее заныли челюсти. Глаза ее начали привыкать к темноте. Она заметила, как шелохнулась занавесь, и замерла. В комнату бесшумно вошел шейх. Подавив стон, готовый вот-вот вырваться из груди, Тэмпл следила за тем, как он передвигался по комнате. Сердце ее остановилось, когда он, расстегивая пуговицы рубашки, подошел вплотную к дивану, на котором она лежала, обнаженная и дрожащая. Девушка закрыла глаза, предчувствуя, что через секунду ощутит на себе его жаркое тело и жадный рот примется целовать ее губы. Прошла минута. Послышался шелест одежды. Тэмпл открыла сначала один глаз, потом другой. Шейх стоял как раз между ее диваном и своей кроватью и расстегивал шаровары. Тэмпл с любопытством следила за игрой его мускулов в свете ночника. Шейх зевнул, сбросил шаровары вниз и переступил через них.

Тэмпл быстро закрыла глаза, при этом успев выхватить из темноты его силуэт. Он был худощав, и от него исходило чувство опасности. Тэмпл затаив дыхание ждала, что будет дальше. Услышав, что он лег в свою постель, она с облегчением вздохнула.

Тэмпл следила за своим врагом сквозь опущенные ресницы. Он лежал на спине, накрывшись простыней до пояса. Даже в темноте был различим контраст между белизной простыни и его смуглым телом.

Несколько минут прошло в полной тишине. Тэмпл решила, что ее властелин уснул, и немного расслабилась. Неожиданно из темноты донесся его бархатистый голос:

— Теперь вам не удастся бежать. — Он повернул голову и взглянул прямо ей в глаза. — Даже в Америке леди не смогла бы выйти из дома голой.

— Вы еще за это ответите, варвар, выродок, — шмыгнув носом, пригрозила Тэмпл.

— Доброй ночи, — сказал шейх, нимало не смущенный угрозой. — Желаю вам спокойной ночи, Тэмпл Дюплесси Лонгуорт.

Шейх проснулся прежде, чем взошло солнце. В сумрачном свете раннего утра он бесшумно соскользнул с кровати. Все внимание его было обращено на прелестную блондинку, невинно раскинувшуюся на диване.

Она спала. Ну и хорошо. Ночью ему казалось, что он слышал ее всхлипы. Он ненавидел, когда женщины плакали в его присутствии.

Шариф, обнаженный, склонился над спящей девушкой. Острый взгляд его скользил по ее телу. Золотистые волосы разметались по подушке, белая простыня слегка приоткрывала ее точеные плечи и гибкую спину. Неожиданно девушка застонала, перевернулась на спину и, не просыпаясь, заслонилась руками. Потом она глубоко вздохнула и снова погрузилась в сон. Пленница шейха выглядела как невинный ребенок. Как прелестная маленькая девочка.

Взгляд мужчины скользнул ниже, на хорошо очерченные под простыней жаркие груди. Теперь она не казалась ему девочкой. На постели лежала молодая женщина с хорошей фигурой. Все в ней привлекало мужчину. Должно быть, она свела с ума не одну дюжину джентльменов. Легкая дрожь пробежала по ее округлому животу, и шейх прищурил глаза, как хищник, караулящий добычу.

Одно движение его руки — и простыня больше не сможет скрывать от его взора прекрасное женское тело. Тогда перед ним предстанет прелестная жертва его врожденной страсти.

Но Шариф отвернулся, играя желваками на скулах. Он прошел в дальний конец комнаты и быстро делся в сероватом свете наступающего дня. Через минуту он уже покинул спальню, ни разу больше не взглянув в сторону Тэмпл.

На столике в большой комнате шатра для него уже был накрыт легкий завтрак. Шейх выпил крепкий черный кофе из хрупкой фарфоровой чашечки, выкурил сигарету и покинул шатёр.

Взгляд его уперся в фигуру часового. Тот сидел возле шеста, скрестив по-турецки ноги, и дремал. Ослабевшие руки едва удерживали ружье.

Лицо шейха исказилось гневом. Но будить дремлющего стража он не стал. Он еще успеет строго наказать бедолагу. Светало. С рассветом отступала опасность нападения враждебных племен. Женщина, спящая в его шатре, была теперь в полной безопасности.

Покинув шатер, Шариф быстро прошел мимо высоких разлапистых пальм и прочей тропической растительности, которая отделяла его шатер от палаток простых бедуинов, и поспешил к месту заранее условленной встречи.

В финиковой роще, расположенной к северу от спящего еще лагеря, своего господина дожидался Нагиб. Один из доверенных помощников, Нагиб был бесстрашным верным другом, которому Шариф смело поручал сложные и щекотливые дела.

Именно поэтому выбор шейха остановился на Нагибе, когда ему понадобилось отправить гонца в Багдад. Нагиб двинется в путь, когда взойдет солнце. Верный слуга еще не знал, какой услуги потребует от него господин. Впрочем, это не имело значения, Он подчинится, не задавая лишних вопросов.

Шариф подошел к пальмовой роще, когда линия горизонта на востоке начала розоветь. Мужчины по здоровались, перебросились парой фраз о том о сем, после чего шейх достал из кармана небольшой конверт с вложенным в него посланием, написанным на английском и арабском языках. Он протянул конверт Нагибу. Нагиб спрятал его под одеждами. Шариф положил руку на плечо верного слуги и сказал на родном наречии:

— Тебе предстоит долгий путь в Багдад. Как только доберешься до города, отправь телеграмму по адресу, указанному на конверте. — Нагиб кивнул. — Когда исполнишь приказание, задержись в Багдаде и раз влекись. Только не переусердствуй в этом.

Лицо Нагиба осветилось радостью предвкушаемых увеселений, которые ждут его в шумном Багдаде. Он готов был отправиться в путь немедля, уверяя господина, что тот не ошибся в выборе порученца. Нагиб с дотошностью проследит за тем, чтобы телеграмма ушла по нужному адресу.

— Будь осторожен, Нагиб, — предупредил его шейх, — люди Мустафы шарят по всей пустыне, нападают на соседние племена.