Шарлин Рэддон - Навеки моя

– Да рыбу ловлю, что же еще? Сегодня ведь суббота, разве нет?

Бартоломью кивнул и пожал руку Джо. Рыбная ловля была страстью Джо Олуэлла. Каждый субботний вечер заставал его стоящим по пояс в медленно текущей воде, с удилищем в руках и надеждой в сердце. Он не выбирал легких путей, как делали близнецы, насаживая на крючок жирных извивающихся червей, перед которыми рыба просто не могла устоять. Джо использовал в качестве приманки мух. Он называл их «форельими душегубами».

Для Неемии и Лемюэля – как и для Бартоломью – фазаны с их импозантными красными пятнами вокруг глаз и переливчатыми рыжеватыми перьями были мечтой всей жизни, но в глазах Джо ничто не могло сравниться с большой хитрой форелью.

Эри выступила из-за повозки, и у Джо вырвался возглас восхищения.

Черт меня раздери, Бартоломью, кто это у тебя здесь?

Сердце Бартоломью, едва подуспокоившись, снова ухнуло в пропасть. Ничего не поделаешь, теперь не было никакой возможности избежать ночлега у Олуэллов.

– Племянник моей жены Причард… помнишь, я рассказывал тебе, что он занял должность второго помощника смотрителя? Он женится. А это его невеста, мисс Эрия Скотт.

Джо содрал с головы свою потрепанную шляпу и неловко поклонился Эри, при этом его пристальный, буквально вожделенный взгляд не отрывался от ее лица. Она улыбнулась и кивнула, сложив руки за спиной. Тяжелая вязаная шаль, в которую она закуталась, чтобы защитить себя от вечерней прохлады, распахнулась, открыв мужчинам ее стройную фигурку с пикантными выпуклостями и изгибами, оттененными цветастым дорожным костюмом.

Бартоломью услышал, как Джо резко вдохнул, и посочувствовал ему. Хотя у него был целый день, чтобы привыкнуть к ее виду, его тело все еще реагировало на красоту и свежесть Эри дрожью и неожиданным жаром.

Джо бочком подобрался к нему и прошептал:

– А что это она делает здесь с тобой, Бартоломью? Ты, никак, удираешь с ней?

Бартоломью издал горлом звук, напоминавший хихиканье, но больше похожий на сдавленный стон.

– Нет, Джо. Она прибыла в Портленд сегодня утром на поезде. И поскольку я все равно должен был отправить клетку с фазанами в Кентукки, Причард попросил меня встретить ее и привезти домой.

– Будь я проклят, ну и везунчик же ты! – Джо повысил голос:

– Ну что, вы же не собираетесь разбить здесь лагерь, а? До дома рукой подать. Знаете, мои домашние обидятся, если вы не проведете ночь у нас.

Бартоломью подавил гримасу и почесал рукой затылок.

– Не хотели навязываться, Джо.

– Что за… – Джо бросил взгляд на Эри и оборвал готовое сорваться сочное ругательство. – Ты знаешь, мама никогда не посчитает это навязчивостью, даже если с тобой придут еще шесть человек.

Джо одарил девушку еще одним взглядом и улыбнулся:

– А близнецы… бьюсь об заклад, они отнесутся к этому, как к рождественскому подарку.

Бартоломью нахмурился. О близнецах он даже и не думал. Им сейчас, должно быть, уже по семнадцать, оба блондины, мужская копия своей красавицы-матери, они прямо-таки излучали сексуальность. Он сделал шаг к Эри, как будто защищая свою собственность, но, прежде чем он смог придумать благовидный предлог для отказа, она заговорила:

– Мы с радостью посетим вашу семью, мистер…

Осознав свой промах, Бартоломью быстро вставил:

– Олуэлл, Джо Олуэлл.

Эри наградила обоих дразнящей улыбкой:

– Мистер Олуэлл, очень любезно с вашей стороны предложить кров для ночлега.

Джо скомкал шляпу в руках. Краска залила его лицо, он неловко переминался на ногах.

– Да ладно, это ерунда. Мы можем предложить вам лишь простую пищу и немножко Библии в папином чтении, но мы будем рады вас видеть, – он попятился к своей лошади. – Ну так поехали, что ли?

Джо похлопал по плетеной корзине, притороченной к седлу вместе с состоящим из двух частей бамбуковым удилищем, удобно складывающимся пополам при необходимости.

– Тут у меня припасена лучшая форель, которую вы когда-либо видели. Когда мы доберемся домой, мама будет ждать с разогретой сковородкой в руках, – он подмигнул Бартоломью. – Это будет повкуснее фазаньих грудок, поджаренных на свежевзбитом масле!

Бартоломью пропустил этот выпад мимо ушей. Он и так был не в слишком радостном настроении. Его судьба была решена. Все, что он мог сделать, – это подсадить Эри обратно в повозку, а затем последовать за Джо через реку к ферме Олуэллов.

Эри огляделась по сторонам, недоумевая, почему Бартоломью остановил повозку. Затем она заметила вдалеке три маленьких желтых квадрата света и поняла, что они наконец прибыли в поместье Олуэллов.

За последние несколько миль она делала все, что могла, чтобы не привалиться к плечу Бартоломью и не поддаться утомлению, которое требовало, чтобы она закрыла глаза и заснула. Странно, но когда они наконец добрались сюда, вид дома с теплым приветственным светом в окошках вызвал у нее сильное желание заплакать, но не принес облегчения. Ее голод уже перешел за грань урчания в желудке. Ее тело чувствовало себя так, как будто весь этот долгий путь ее протащили за повозкой на привязи, и ее эмоции были уже готовы прорваться наружу.

Когда Бартоломью ссадил ее на землю, от усталости и многочасового сидения ноги у нее подкосились. Он поймал ее и прижал к себе. Со свежим ночным ветерком к ним донесся голос Джо, разговаривавшего с мальчиком, который выбежал из дома, чтобы забрать улов. Эри чувствовала, как совсем рядом ровно и успокаивающе бьется сердце Бартоломью. Она понимала, что должна отстраниться. Но его сильные руки так славно обнимали ее, успокаивающие, надежные, теплые…

– С вами все в порядке? – спросил он.

Эри кивнула в ответ и заставила себя отстраниться. Но он не отпустил ее, продолжая удерживать ее тонкие руки в своих.

– Вы сможете самостоятельно добраться до дома? – он наклонился над ней, пытаясь увидеть в темноте выражение ее лица.

– Со мной все будет в порядке. Честно, – добавила она, когда он не пошевелился. – Идите и присмотрите за лошадьми.

– Хорошо. Ступайте в дом. Я принесу вашу сумку.

Ориентируясь на свет лампы в окне, она двинулась к зданию. Пройдя всего несколько футов, она услышала низкое горловое рычание. Эри замерла на месте.

– Мисс Скотт? – послышался сзади голос Бартоломью одновременно с лязгом металла засова, который он только что открыл. – Почему вы стоите на месте?

Она не ответила. Не могла ответить. У нее перехватило горло. Она стояла, застыв так же, как и кровь в жилах. Только сердце ее продолжало биться как бешеное.

Откуда-то из ночи снова донеслось рычание. Когда Эри попятилась назад, большая черная собака выпрыгнула прямо на тропинку перед ней. От ее вида стыла кровь в жилах.