Патриция Райс - Заблудший ангел

Она знала, надо сильно страдать, чтобы сказать ей такое. Пэйс не хотел ее обижать. И все же ее словно полоснуло ножом по сердцу от жестокости его слов, и Дора острее, чем прежде, ощутила разницу между ними. Он был человек светский, намного образованнее ее и знающий обычаи мира гораздо лучше, чем она, получившая домашнее воспитание.

Печально кивнув, девушка прошептала: – Спокойной ночи, друг Пэйс. Он провожал взглядом ее миниатюрную серую фигурку, растворяющуюся в тумане. В какое-то мгновение Пэйс вдруг почувствовал желание позвать ее обратно, обнять, облегчить тяжесть на сердце ее близостью. Интуиция подсказывала ему, что она сможет утолить боль в сердце, ведь Дора всегда его успокаивала.

Но здравый смысл тут же подсказал, что он просто спятил.

Вскоре Дора узнала, что в ту же ночь Пэйс переправился через реку и присоединился к федеральным войскам в Индиане. Власти Кентукки, разрывающиеся между симпатиями к южным штатам и декларированной любовью к идеям сохранения Союза, вообще перестали понимать, на чьей они стороне. Однако Пэйс концепции нейтралитета не понимал и не принимал.

Декабрь 1861 года

– Пэйсон может язвить, как репей под седлом, но дураком он никогда не был.

Чарли положил ноги в сапогах на вышитую оттоманку и глубоко затянулся сигарой.

– Должен же кто-то убедить Линкольна, что у штата есть права и он не может красть у человека его собственность. И полагаю, горячие южные головы с этим сумеют справиться, но, черт возьми, не хотелось бы мне быть на их месте, когда поднимется шум. Если мы будем за Союз штатов, то Кентукки от этого только выиграет и, клянусь преисподней, Линкольн не осмелится отобрать у нас наших рабов.

Джо Митчелл заложил руки за голову и выпустил колечко табачного дыма в потолок. Вынув сигару изо рта, он стал ею размашисто жестикулировать.

– Эта война наверняка сильно повредит работорговле. Надо поискать какой-нибудь побочный, более доходный бизнес. Земля всегда приносит доход. Подумываю построить свою дорогу к железнодорожной станции и брать за проезд пошлину.

Хомер отпил бурбона и рыгнул.

– Можно хорошо заработать, поставляя зерно мятежникам на Юге. Они платят гораздо лучше, чем янки.

Чарли опять затянулся, почмокивая сигарой.

– Но янки чинят все больше затруднений в доставке грузов на Юг. Мне совсем не улыбается мысль расстаться с головой из-за нескольких долларов. И, надо думать, коль скоро мой дурной братец в армии Севера, я лучше немного подпою янки. Гораздо легче сбыть вниз по реке табак, имея на это разрешение. – И он кинул на Джо выразительный взгляд: – Ну, это, конечно, до тех пор, пока Джо не построит дорогу.

Два других собеседника Чарли нахмурились от столь циничного предательства их общих проюжных симпатий. Потом Джо соединил кончики пальцев и раздумчиво кивнул:

– Да, такое может сработать. Черт побери, если сорвется. Большая часть солдат из охраны штата перешли на сторону мятежников, и нас, по сути, некому охранять. Этот дьявол Маккой пролез в начальники, ведает теперь ополчением и лижет сапоги янки. Думается, я смогу уговорить своего папеньку выгнать его с должности под каким-нибудь предлогом.

И он весело ухмыльнулся:

– И никто из здешних жителей не огорчится, когда место этого дерьмушника займет кто-нибудь из нас. И тогда будет значительно легче прибрать к рукам его землицу.

Чарли, уловив направление мыслей Джо, тоже улыбнулся:

– Ну, об этом я еще не думал, но здорово бы залепить такую оплеуху федералам. – И сразу же нахмурился, продумав мысль до конца. – Мне просто необходимо отделаться как-нибудь от собранных Маккоем отрядов. Все они – одна банда, любят черномазых. Джо передернул плечами.

– А я тебе помогу. У меня счетец есть к этому ублюдку. – И сверкнул глазами на Чарли: – Да и к твоему проклятому братцу тоже, за то, что он им помогает. Если бы он не притащил сюда кучу законников, я бы за бесценок прибрал к рукам ферму Маккоя.

Но Чарли взмахом руки отмел это предположение:

– И никакой бы пользы ты от этого не имел при нынешнем-то положении дел. Ведь ты сам сказал, что на продаже рабов теперь ничего не заработаешь. Зачем тебе сейчас понадобилось улучшать их породу? Нет, Пэйс тебе одолжение сделал. Ну а, кроме того, ферма Маккоя совсем в другой стороне от будущей дороги на станцию.

Бутылка бурбона уже наполовину опустела, а до ночи было еще далеко. Войдя, Джози слегка нахмурилась от сигарного дыма и запаха спиртного, осквернявших воздух ее гостиной. Широкие юбки скрывали первые месяцы беременности. Сохраняя любезное выражение лица, она осведомилась:

– Я иду наверх, джентльмены. Могу я быть еще чем-нибудь полезна?

Мужчины сделали вежливую попытку встать, когда она вошла, но тут же снова повалились в кресла. Чарлз ткнул в ее направлении сигарой:

– Иди наверх, медочек, отдыхай. У нас здесь сегодня есть что обсудить.

Джози кивнула и выплыла из комнаты. Пышные длинные юбки ритмично подрагивали, когда она поднималась по лестнице. Темные тени лежали под глазами. Лицо было бледное, неулыбчивое, но, тем не менее, она сумела с вежливым интересом взглянуть на Дору, вышедшую из комнаты больной в верхний холл.

– Как сегодня здоровье матушки Николлз? – спросила Джози с видом заботливой снохи и любящей жены.

Дора поморщилась и сцепила руки перед собой.

– Беспокойна.

В какое-то мгновение что-то блеснуло в бесстрастном взгляде Джози, и она дотронулась до пальцев Доры:

– Я благодарна тебе за то, что ты осталась и заботишься о ней. Что слышно от Дэвида?

Губы Доры невесело изогнулись, – Он здоров. Думаю, ему не очень нравится работать целый день в помещении, но зато платят регулярно и он скоро накопит деньги для фермы.

– А может быть, ему лучше вообще перестать заниматься фермерской работой? Это так сейчас рискованно. Нет, тебе обязательно надо продать свою землю и уехать вместе с Дэвидом, Дора.

Дора непокорно расправила плечи: – Но это все, что мне осталось от родителей. Я не могу так поступить. И я всегда получала достаточно от свиней и овец, чтобы оплатить издержки. На следующий год дела пойдут лучше.

Если, конечно, ищейки не загрызут еще несколько овец и если некто перестанет ломать загородку, выпуская свиней на волю, и они не убегут в лес. Если саранча не сожрет зерно, а молния не ударит в табачную плантацию и урожай не сгорит. А если молния оплошает, то какой-то злоумышленник не подожжет табак. У них, в этом маленьком округе, все время вспыхивают пожары. Самое, наверное, безопасное было бы разводить водяные лилии. Но она ничем не выказала своей горечи и подозрений. У Джози слишком много своих забот. И Дора вместо этого задала жизнерадостный вопрос: