Кристина Скай - Милая пленница

— Это я должен просить извинения. Ты меня простишь? Робби улыбнулся дрожащими губами и кивнул.

— А ты купишь мне деревянную обезьянку, которая взбирается по шесту?

— Ну вот, теперь начинается шантаж, да? — Хоук легонько ущипнул Робби за подбородок. Мальчик вспыхнул, но не отвел глаз. Он слишком хорошо знал своего отца… — Ладно, куплю, бездельник!

Карета, спустившись с холма, медленно пробиралась сквозь плотную толпу веселящихся гуляк. Темнело, и над лугом один за другим вспыхивали подвешенные на высоких шестах фонари. Наконец Хоук постучал стеком в крышу кареты, и они остановились.

— Ну, сын, готов?

— О да, отец!

Герцог взял Робби за руку, неожиданно став серьезным.

— Здесь могут оказаться и не слишком приятные люди, так что ты должен держаться рядом со мной и не отходить далеко.

— Да, отец, — послушно ответил Робби, уносясь мыслями к ожидающим впереди чудесам.

Хоук перевел испытующий взгляд на Александру.

— То же самое относится и к вам, мисс Мэйфилд. Прохладный ветерок коснулся лица и волос Александры, и ее вдруг охватило странное предчувствие. Но она лишь пожала плечами и подняла лежавшего на ее коленях Раджу.

— Если Раджа со мной, чего мне бояться?

Когда Робби и Александра вышли из кареты, Хоук обратился к кучеру.

— Ты знаешь, где нас искать, Джефферс, — загадочно произнес он.

Почти в это самое мгновение двое изрядно подвыпивших мужчин, пошатываясь, приблизились к карете. Робби прижался к отцу. Хоук, не говоря ни слова, обнял его за плечи, бросив предостерегающий взгляд на Александру.

— Не отставай, — резко сказал он.

— Умоляю, сахиб, будьте ко мне снисходительны! — язвительно произнесла она в ответ. И, не обращая внимания на нахмурившегося Хоука, Александра пошла рядом с Робби, чьи округлившиеся глаза смотрели сразу во все стороны.

Сначала они остановились посмотреть на канатоходца; он осторожно шел по туго натянутому канату, и ему аплодировала задравшая головы толпа. А неподалеку в палатке краснолицый, пестро одетый человек приглашал взглянуть на маленькую коричневую обезьянку, одетую в крошечный жилет и бархатные панталончики. Одежда не мешала зверьку ловко прыгать, раскланиваться и важно вышагивать, держа в лапах шляпу, в которую зрители бросали монетки. Раджа заинтересованно чирикнул и потянулся вперед, чтобы как следует рассмотреть обезьяну.

Да, зрелищ вокруг хватало. Тут были фокусники, и маги, и заклинатели змей, и бродячие актеры, представлявшие «Укрощение строптивой». Александра, ошеломленная шумом, разнообразными запахами и плотной толпой, чувствовала себя так, будто очутилась на ожившем полотне голландца Босха.

Потом ее вдруг грубо схватили за руку, и чья-то грязная ладонь зажала ей рот. Тощий рябой тип зашипел ей в ухо:

— Не стоит дрыгаться, мисс! Дайте нам гинею, и мы пойдем своей дорогой, только и всего! — Из-под злобно скривившихся губ рябого выглядывали гнилые зубы. — Вы такая важная леди, и в таком красивом платье — так почему бы вам не поделиться денежками с теми, у кого их мало? — Рябой вцепился в талию Александры, ловко отводя девушку в сторону от толпы, к пустому фургону.

— А ну, отпусти ее! — Голос Хоука прозвучал, как удар хлыста, и грязная лапа тут же убралась с лица Александры. Замерев от страха, девушка увидела, как от удара Хоука напавший на нее тип мгновенно растянулся на земле. — И держись отсюда подальше, скотина, если не хочешь сдохнуть!

Лежа в грязи, рябой потер мгновенно распухшую челюсть и затравленным взглядом впился в широкие плечи Хоука. Потом он с трудом поднялся на ноги и смачно плюнул на землю.

Хоук затейливо выругался вполголоса и сделал было шаг в сторону наглеца, но Александра схватила его за руку.

— Прошу, оставьте его! Мне бы не хотелось испортить Робби настроение. Он так радуется всему!

Хоук, нахмурившись, проводил взглядом рябого, скрывшегося за фургоном.

— Ладно, черт с ним…

Теперь, после этого происшествия, Александра не стала спорить с Хоуком и послушно взяла Робби за руку, с удовольствием ощутив тепло маленьких пальцев.

— Ой, отец, ты только посмотри! Это мистер Панч! Александра посмотрела туда, куда показывал мальчик. Там стояла старая деревенская телега, а перед ней был натянут большой белый экран, сделанный, похоже, из обычной льняной простыни. Сзади на экран падали лучи фонаря, и на белой ткани плясали черные фигурки. Старый морщинистый музыкант, похожий на турка, прислонился к телеге и бесстрастным взглядом изучал зрителей.

— Нет, Робби, это не мистер Панч. Эти фигурки явились из далеких краев, из самого Китая. Их так и называют — «китайские тени».

Пока герцог говорил это, на белом экране верховой воин с длинными фазаньими перьями на шлеме яростно сражался с драконом, а зрители восторженно аплодировали. Зрелище сопровождалось грохотом барабана и звоном литавр.

От масляных фонарей, стоявших за экраном, поднималась в воздух густая копоть. Александра как зачарованная следила за тенями, думая, что никогда не видела ничего столь жизнеподобного. Наконец битва закончилась, и представление завершила какофония странной музыки.

Мигающие фонари отбрасывали гротескные тени на лица толпы. Внезапно земля покачнулась под ногами Александры — у девушки закружилась голова от удушающего запаха копоти, от непонятной грохочущей музыки. Она содрогнулась, ощутив на себе чей-то взгляд. За стоявшим неподалеку фургоном притаился высокий человек, наполовину скрытый тенью… И он смотрел на нее — Александра была уверена в этом!

— Это просто удивительно, правда, отец? — сказал Робби. — А можно нам заглянуть за сцену? Можно? Ну пожалуйста!

Хоук улыбнулся, глядя на взволнованное лицо сына.

— Что ж, пожалуй. Я спрошу этого странного типа, можно ли тебе увидеть то, что спрятано позади.

Александра снова испытала ужасающий приступ головокружения и замерла, не в силах сделать хоть один шаг.

— Что с тобой происходит? — Хоук мрачно уставился на нее. — Похоже, мой сын во многом куда умнее тебя. — Но, поскольку Александра по-прежнему не двигалась с места, он грубо схватил ее за руку. — Ладно. Если ты не желаешь обращать внимание на мои предостережения, ты вернешься в карету.

Александра, пытавшаяся справиться с головокружением, лишь вздрогнула, когда герцог потащил ее в ту сторону, где осталась карета.

— Неужели мы должны уехать так быстро, отец? — спросил побледневший Робби.

— Нет, просто мисс Мэйфилд плохо себя чувствует, и ей лучше посидеть в карете, — резко ответил Хоук, увлекая за собой обоих.

Александра и не сопротивлялась. Ей хотелось одного: не чувствовать запаха копоти, не слышать грубого смеха толпы, не ощущать рядом с собой немытые тела…