Барбара Смит - Ее тайная связь

Я хочу найти человека, который убил мою мать. – Изабелла с трудом проглотила застрявший в горле ком и при этом никак не могла решить: неужели за добродушием Тримбла скрывалась такая же отвратительная, как его лицо, душа? – Хочу, чтобы он за все заплатил.

– Глупая затея. Я тебе сто раз говорила.

– Совсем не глупая. Ты сама рассказывала, что видела убийцу, входившего к маме в спальню.

– Я видела мужчину, только и всего. Но и того бы не сказала, если бы знала наперед, что ты начнешь гоняться за призраками. – Минни неодобрительно перебирала концы черной шали. – Предположим, кто-то из знати подсыпал Авроре яд. Ты думаешь, он признается в убийстве только потому, что ты его об этом спросишь? Скорее он убьет и тебя.

– Я должна узнать правду, – упрямо произнесла Изабелла.

– Пресвятая Богородица, вразуми эту глупую. Ни один суд тебе не поверит, если ты будешь свидетельствовать против знатного человека. Нечего дурить людям голову. Ты дочь проститутки, и никакое самое модное платье этого не изменит.

Слова Минни поразили девушку прямо в ее незащищенное сердце. На несколько секунд она потеряла дар речи. Такую отповедь можно было ожидать от лорда Керна, но только не от Минни, которая часто навещала Изабеллу в провинции, когда гонявшаяся за мечтой мать не находила для этого времени.

– Я знаю, кто я такая, – ответила девушка, стараясь не обижаться.

– Правда, дорогуша? – Минни заключила ее в объятия, и Изабелла почувствовала, как от тетушки слегка пахнуло затхлостью. – Прости, девочка, что я так на тебя набросилась. Просто я беспокоюсь и хочу уберечь тебя от жестокостей мира.

– Я взрослая женщина, поэтому сама могу отвечать за свои поступки. – Не принимая утешений, Изабелла твердо отстранилась.

– Неужели? А я считаю, тебе лучше вернуться домой, туда, где твое настоящее место. – Тетушка горестно вздохнула. – Я думала про дневник. Если с его помощью ты собираешься немного пошантажировать великосветскую знать, я готова закрыть на это глаза. Мы использовали бы часть денег и купили тот дом в деревне. Он для тети Перси единственная надежда на поправку.

Упоминание о больной камнем легло на душу Изабеллы.

– Я постараюсь достать средства, но сначала должна найти убийцу мамы.

– Стала такая же упрямая, как Аврора. Хочешь вернуться к маркизу? Сейчас позову эту неумеху Диану, чтобы посидела с Перси.

– Не надо. Я… еще немного побуду.

– Дело твое. Буду молить Бога, чтобы ты не пропадала надолго. – Минни шагнула в темноту коридора и скрылась в своей комнате.

Изабелла хотела ее окликнуть, объяснить, почему ей надо уходить, но вдруг подумала: а почему она должна извиняться. У нее достойная цель. Она ищет справедливости. Нельзя позволить знатному негодяю уйти от ответа за преступление. В отсутствие Тримбла можно заняться преподобным Мирном Реймондом, герцогом Линвудом и еще одним вероятным подозреваемым.

Вернувшись в спальню, Изабелла поставила свечу на прикроватный столик и провела ладонью по зеленому шелку безнадежно измятого бального платья. Она умудрилась потерять несколько заколок, локоны в беспорядке упали на плечи.

Ты дочь проститутки…

Керн тоже не даст ей забыть о прошлом. Он ехидничал по поводу ее одиноких ночных прогулок. Заподозрил, что она хитростью заманила Мобри на свидание. А когда посадил к себе на лошадь, она воспылала желанием к этому дьяволу, захотела узнать прикосновение его рук и вкус его губ.

Изабелла отказывалась верить, что ее плоть так же слаба, как плоть ее матери. По крайней мере, нужно благодарить Керна за то, что он привез ее сюда и отправился в свой мир.

От изнеможения ноги у Изабеллы дрожали, она опустилась на стоявший у кровати стул. Тетя Перси мирно спала, хотя под глазами на бледной коже проступили синяки. Исхудавшие руки лежали под стеганым одеялом, рукава с оборками задрались до самых плеч. Когда Изабелла была девочкой, тетя Перси прятала в эти рукава конфетки, а она их искала. При воспоминании о старой забаве девушка почувствовала на глазах слезы.

Она решительно моргнула и дотронулась до запястья тетушки. Пульс бился часто и слабо, как сердечко испуганной птицы. Год назад в таком же забытьи лежала ее мать и не нашла сил проснуться…

Изабелла тряхнула головой, прогоняя наваждение. Тетю Перси не отравили, она страдала от многих болезней, которые год от года подтачивали здоровье, но теперешний приступ оказался самым тяжелым.

Неожиданно худые пальцы сомкнулись на ее руке; Перси во сне довольно вздохнула, словно почувствовала облегчение от этого прикосновения. Изабелле тоже стало легче, и она прижалась щекой к одеялу. Она была в деревне, когда заболела мать, приехала в Лондон слишком поздно и теперь благодарила Господа, что не опоздала.

Часы пробили пять раз.

Керн открыл глаза, встал, потянулся, разминая сведенные мышцы. Скоро рассветет, в богатых лондонских домах слуги разжигали камины.

Черт возьми, почему Изабелла не возвращается так долго?

Граф подошел к лестнице и немного постоял, держась за золоченые перила. Надо было оставить ее здесь, пусть сама бы добиралась к Хатуэям, а потом объясняла, откуда явилась утром растрепанная, да еще в бальном платье.

Но тогда пострадала бы Хелен. Он хоть и говорил маркизу неприятные слова, однако не хотел, чтобы его невеста узнала правду о своей «кузине».

Пора уходить. Немедленно. Хочет того Изабелла или нет. Керн неслышно поднялся по лестнице и, вспомнив планировку дома, свернул в коридоре направо. Тусклый свет привел его к открытой двери.

На маленьком столике в луже расплавленного воска коптила свеча; на кровати спала пожилая женщина, худенькая, словно крохотный воробушек, отчего чепец на ее седых полосах казался огромным. Если бы не слабое колебание одеяла, граф подумал бы, что это труп. Рука, похожая на птичью лапку, вцепилась в пальцы Изабеллы.

Девушка тоже спала, прижимаясь к матрасу щекой. Губы слегка раскрыты, по спине разметались спутанные волосы.

Незащищенность ее позы невольно тронула душу Керна, но он тут же прогнал это чувство и осторожно взял Изабеллу за обнаженное плечо. Кожа оказалась восхитительно теплой. Девушка во сне вздохнула, пробудив в нем сладостные мечтания, и Керн грубо встряхнул спящую.

Изабелла открыла глаза, томно потянулась, как бы собираясь устроиться поудобнее, затем повернула голову и взглянула на него.

Глаза сразу превратились в темные озера на молочной белизне лица. Появление графа изумило девушку, а тот, никогда не видевший ее без маски непокорности, вдруг невольно подался вперед. В ней сочеталась милая наивность девочки и чувственность женщины, которые влекли обнять ее, разбудить поцелуем, но Керн лишь пробормотал: