Джессика Трапп - Властелин наслаждений

Чтобы достичь своей цели, она сделает все. Она уже разорвала соглашение о помолвке и вышла замуж за человека, который старше ее в три раза. Он не должен забывать о ее жестокости только из-за того, что его тянет к ней, как томимого жаждой путника – к воде.

Вначале девчонка просто тряслась от страха, но, когда он усадил ее к себе на колени и его руки коснулись ее бедер, она прильнула к его груди, словно верная любовница.

Да, она боится его, но в реакции на него скрывается нечто другое. То, как откликалось тело Мейрионы на его прикосновения, говорит о том, что внутри этого тела бушуют пылкие, огненные, как ее волосы, страсти.

Услышав неподалеку хруст веток, конь настороженно повел ушами. Она возвращается. Годрик потрепал жеребца походке.

– Графиня? Ответа не было.

Солнечный свет, пробиваясь через зеленый полог, освещал тропинку, по которой Мейриона спешно пробиралась через заросли. Большой куст боярышника, увешанный темно-красными ягодами, рос всего в нескольких ярдах; шириной почти в два с половиной фута, он мог послужить хорошим укрытием. Девушка подбежала к кусту и, подняв сорочку, быстро опустилась на корточки.

– Боже милостивый, – выдохнула она. Пресвятая Дева Мария, она так рада была избавиться от этого воина: его присутствие буквально подавляло ее. Потянувшись, Мейриона с удовольствием повела руками. Ветка слегка царапнула голую руку, мягкая трава позднего лета щекотала лодыжки.

Она посмотрела на мешочек с опиумом, который дала ей Мэтти. Слава Богу, Годрик не обратил внимания на крепко сжатые пальцы. Только сейчас у нее наконец появилась возможность припрятать зелье.

Мейриона надорвала подол сорочки и, стараясь не повредить крошечный мешочек, затолкала его внутрь, потом вытянула пальцы, подставляя влажные ладони прохладному утреннему воздуху. Сорвав низко висевший лист, она вытерла руки, порадовавшись даже этому простому движению.

Наконец-то у нее появилась возможность сбежать от похитителя! Возможно, пока Годрик не спохватится, она успеет уйти достаточно далеко.

Мейриона посмотрела на свою запачканную сорочку. Уйти? Но куда? Она никогда не уходила далеко от поместья, а страх перед лошадьми сделал ее настоящей пленницей замка. По дорогам бродили разбойники и безработные наемники, так что без оружия она легко стала бы их добычей. И все же долг обязывал ее попытаться.

Веточка хрустнула у нее под ногами, и Мейриона замерла. Пожалуй, надо немного выждать.

В этот момент неподалеку раздалось шумное пыхтение: крупный кабан подрывал корни дерева на расстоянии броска камня; острые, как кинжалы, клыки зверя быстро двигались в поисках пищи, валежник трещал под тяжестью огромной туши.

Мейриону сковал леденящий страх. Она осторожно сделала шаг назад, решив поскорее вернуться под защиту Годрика, и тут зверь угрожающе засопел. Он был так близко, что несчастная видела мох, свисающий с его грозных клыков. Гнойная слизь сочилась из его крошечных глаз. Вдруг перепачканное рыло дернулось, резко втянув воздух, и животное двинулось к ней.

Холодные дождевые капли скатились с ветки, попав на обнаженную руку, и Мейриона от неожиданности вздрогнула. Чтобы не закричать, она впилась зубами в кожу и ощутила во рту вкус крови. Шаг, еще один…

Кабан принюхался и подошел ближе; его подслеповатые глазки вращались, высматривая жертву. Мейриона облизнула губы и сделала три шага назад.

– Пресвятая Дева Мария, – прошептала она, стараясь дышать как можно тише, и тут ветка громко хрустнула под ее ступней. Мейриона почувствовала себя кроликом, попавшим в силки.

Ветки трещали под тяжестью зверя, пока он приближался, и вдруг его очертания превратились в размытое пятно.

Девушка вскрикнула, ожидая смертельного удара, и крепко зажмурилась, почувствовав совсем рядом запах дикого зверя, как вдруг рядом раздался громкий голос Годрика:

– Прочь с дороги!

Мейриона широко раскрыла глаза и увидела, что зверь остановился.

– Беги! – крикнул Годрик.

Она шагнула вперед, но зацепившиеся волосы продолжали удерживать ее…

И тотчас Годрик оказался между ней и вепрем, вскинув меч. Кабан, опустив голову, ринулся вперед, и меч, пронзив толстую шкуру, почти по рукоять вошел в него. Пронзительный визг огласил лесную чащу, животное зашаталось, из раны хлынула кровь, и, завалившись на бок, кабан, судорожно дернувшись, замер.

Мейриона выдохнула с облегчением – от всего пережитого она чувствовала ужасную слабость. Годрик быстро подошел к ней, и ей хотелось обвить руками его шею, чтобы оказаться в утешающих объятиях. Теперь она была рада присутствию этого сильного и властного человека, он казался ей самым красивым мужчиной, которого она когда-либо видела. Его гордое лицо со шрамами было похоже на лицо ангела отмщения. Когда он двинулся к ней, кровь капала с его меча, опавшие листья взлетали, потревоженные его сапогами.

Внезапно Мейрионе стало страшно. Святые угодники, уж не собирается ли он отсечь ей голову?

Его губы искривились, шрамы побелели от гнева.

– Остановись! – закричала она.

– Почему ты оказалась так далеко?

– Пожалуйста.

– Ты не можешь сбежать. Глупо было даже пытаться.

– Я… я не убегала.

– Не лги мне!

Мейриона отрицательно замотала головой:

– Я хотела…

Годрик властно привлек ее к себе, гнев заострил черты столица.

– С вами слишком много хлопот, графиня.

Она дернула головой, но пряди волос, обмотавшись вокруг ветки, прочно запутались в колючках.

– Мне следовало бы оставить тебя здесь привязанной к дереву, маленькая дурочка.

Дурочка? Да как он смеет!

– Ты сам тупоумный…

Его меч стал медленно подниматься.

– Ты дала честное слово, что не сбежишь. Мейриона чуть не задохнулась, слова застряли у нее в горле. Она виновна в том, что у нее возникли такие мысли, и теперь признание вины наверняка написано на ее лице. Рука, державшая меч, напряглась.

– О нет! – Бедняжка отпрянула в сторону, чуть не вырвав с корнем куст, в котором запутались ее волосы.

– Мне следовало знать, что слово женщины стоит меньше, чем куча лошадиного дерьма. Навоз по крайней мере хоть удобряет землю.

– Чертов осел, ты хотя бы сперва выслушай меня… Годрик намотал на кулак пряди ее волос и притянул ее лицо к своему.

– Ты нужна мне, – прорычал он, – но не испытывай больше моего терпения.

Опустив руку, Годрик срезал запутавшийся локон, оставив небольшой клок волос на ветке можжевельника.

Мейриона упала духом. Ее тело страстно желало успокаивающих, утешающих объятий, таких же, какими он одаривал ее совсем недавно; ей хотелось утонуть в этих объятиях и насладиться чувством безопасности, которое они давали. Она прикрыла веки, чтобы глаза не выдали ее мысли.