Керриган Берн - Дьявол в ее постели

– Разумеется, мы в курсе, что ты умеешь за себя постоять. – Там, где их могли подслушать, Сесилия предпочитала выражаться двусмысленно. – Но… ну, не знаю… как бы это сказать…

– Что сказать?

Александра и Сесилия переглянулись, и герцогиня Редмейн подхватила тему:

– Видишь ли, уже пошли слухи, что…

– Что я изголодавшаяся по сексу старая дева, готовая прыгнуть в постель к кому угодно?

Александра густо порозовела и поспешно оглянулась, проверяя, не слышит ли кто.

– Ну… гмм… да.

Франческа беззаботно пожала плечами.

– А мне что за дело до того, что они болтают? Сплетни не отнимут у меня ни титул, ни состояние. А признание в свете ничего не значит, и доброе имя тоже – для мести оно бесполезно.

Прежде, чем кто-то из ее подруг успел ответить, случилось неожиданное: лакей, нагруженный коробками и свертками, столкнулся с каким-то прохожим, и платья, шляпки, безделушки – все, в вихре разноцветной бумаги и лент, посыпалось на землю.

Пожилой толстяк с гнилыми зубами и седыми лохмами волос, торчащими из-под видавшего виды кепи, потеряв равновесие, упал и теперь сидел на земле посреди вороха сорочек и прочего белья, хлопая руками, словно перепуганная чайка крыльями.

Айвен, слуга Франчески, бросился к незнакомцу, на ходу осыпая его самыми крепкими словечками.

– Успокойся, Айвен! Лучше поможем этому бедняге встать, – приказала Франческа. Подойдя, она коснулась правого плеча незнакомца, а Айвен неохотно взял за левое. – Что случилось? С вами все хорошо, сэр? Может быть, нужен врач? – От привычки со страшной скоростью выпаливать вопрос за вопросом она так и не избавилась.

Поднять толстяка на ноги оказалось нелегко: он был на удивление тяжел, да к тому же, кажется, совсем им не помогал. Под ладонью Франческа ощущала несколько слоев плотной ткани. С чего он закутался в такую жару? Должно быть, из-за этих многослойных одежек кажется толще, чем есть. Рост незнакомца определить сложно: он согнулся почти вдвое, и на спине под пальто ясно виднелся горб – при виде его у самой Франчески от сострадания заныла спина.

– Ничаво, ничаво! – протянул старик, с немалым трудом поднимаясь на ноги. Отряхнул пальто и брюки – при этом в воздух взметнулось, кажется, куда больше пыли, чем можно собрать, упав на улице. – Все ревматизм этот поганый! Милочка, не подадите мне трость – вон она лежит?

И ткнул в сторону трости пальцем с длинным грязным ногтем. Франческа заметила на его руках грязные перчатки с обрезанными пальцами. Об их происхождении даже думать не хотелось.

– Разумеется. – Она нагнулась, подняла трость и протянула старику, стараясь к нему не прикасаться. – Вы уверены, что не поранились?

– Ранено только мое достоинство! – смущенно ответил он, приняв трость и непринужденно наступив на вылетевшее из коробки белье.

Франческа очень постаралась не поморщиться.

– Моя Милдред вечно мне твердит: смотри, куда идешь, старый пень! Здоровый ты, грит, как слон, и такой же близорукий! Вот что она говорит, ежели хотите знать. – Тут он наклонился, разглядывая лежащие на земле панталоны, выпачканные в земле и с отпечатком его подбитого гвоздями ботинка. – Ух ты, чаво это тут у нас?

Он присел, подобрал шелковую вещичку и рассмотрел ее со всех сторон. Затем потянул за край платья, почти полностью вытащил из коробки, также внимательно осмотрел – и перевел прищуренный взгляд детектива на Франческу.

– Фу-ты-ну-ты, да вы шикарная дамочка! И куда-то собрались, верно? Сразу догадался!

«Не нужно быть великим сыщиком», – подумала Франческа.

– Да, на бал. Если смогу отчистить платье, – ответила она, изо всех сил сохраняя вежливый тон, и потянулась за своим платьем. Стоило оно целое состояние – и еще столько же будет стоить чистка. А сегодня придется надеть что-нибудь другое.

Вокруг начала собираться толпа; одинокие прохожие и гуляющие парочки останавливались посмотреть, что происходит.

Другая женщина, пожалуй, сгорела бы со стыда; но Франческа от подобных эмоций давно избавилась.

Старик широко ухмыльнулся, показав три обломанных и почернелых зуба и пустоту между ними. Франческа поспешно отвела взгляд.

– Не переживайте, милочка, вы в любом наряде будете первой красоткой на этом вашем… погодите-ка! Я вас знаю?

– Вряд ли нас представляли друг другу. – И, пока Александра, Сесилия и лакеи собирали коробки, она начала потихоньку отступать к экипажу.

Старик шутливо погрозил ей грязным пальцем.

– Может, вы знаменитость какая, а? И я вас в газетах видал?

– Вряд ли. Я…

– Ах вот оно! – Его лицо осветилось узнаванием. – Вспомнил! Вы та пропащая графиня, верно? Из Мон-Клэра? – Он в восторге хлопнул себя по бедру. – Ну надо же! Приду домой – непременно расскажу моей Милдред, что встретил на улице особу королевских кровей!

– Вовсе не королевских…

– А как уж мне за это влетит, ежели хотите знать! Настоящий бригадный генерал, моя Милдред, вот она кто – умеет распекать! Я перед ней на цыпочках хожу, Боже ее благослови!

Сесилия за спиной у Франчески – она помогала лакеям складывать вещи в экипаж – невольно фыркнула.

– Что ж, сэр, – Франческа достала из сумочки монету, – примите это, пожалуйста, вместе с моими извинениями, и передайте в подарок Милдред.

Кто был виноват в столкновении, она так и не поняла, но хотела поскорее покончить с этой историей.

– Ох, как вы ко мне добры, миледи! Уж больно добры! – Он схватил монету и принялся с почти оскорбительной пристальностью ее рассматривать.

– Вовсе нет, – промурлыкала она. – Что ж, всего вам доброго, мистер…

– Тэтч, мистер Эдвард Тэтч. – И с поразительной быстротой он схватил ее за руку в перчатке и прижал костяшки пальцев к губам.

– Мистер Тэтч. – Франческа терпеливо снесла поцелуй, продлившийся, на ее взгляд, значительно дольше необходимого, и убрала руку.

– Хорошо вам повеселиться на балу, миледи! – пожелал он, приподнимая кепи.

– Благодарю вас. – Франческа отстранила лакея, который хотел помочь ей подняться в экипаж, жестом послала его на козлы к кучеру и поставила ногу на первую ступеньку.

В этот миг за спиной у нее раздался хриплый шепот мистера Тэтча:

– Мертвецы не болтливы, милочка. Но следите за тенями – в них могут таиться призраки, которым известны все ваши секреты!

Холодная дрожь пронзила Франческу. Мгновение она не могла ни шевельнуться, ни вздохнуть; затем стремительно обернулась.

– Что вы ска…

На улице кипела жизнь, но мистер Тэтч вместе со своим ревматизмом исчез, будто его и не было.

Как ни тер и ни скреб себя Дорсетский Дьявол, не мог стереть отпечатки Франчески Кавендиш. Ни с носа. Ни с рук. Ни с губ.

Не потому, что плохо старался! Вбежав в свою квартиру в Найтсбридже, он первым делом приказал приготовить ванну. Сорвал с себя все тряпки, сбросил парик и накладной нос, счистил черную краску с зубов – и с наслаждением погрузился в горячую воду.