Керриган Берн - Дьявол в ее постели

Она всего-то-навсего взяла его за плечо – сквозь десять слоев материи! А он всего-то-навсего поцеловал ее руку в перчатке.

Но избавиться от нее не мог. Боже, она теперь повсюду! Атакует все органы чувств.

Обоняние. Даже сейчас он ощущает ее аромат. Не духи, нет – нечто более мягкое и более честное: свежий запах чистого белья с чуть заметными цитрусовыми нотками. И привычные городские запахи отступают перед этим благоуханием.

Слух. Серебристый голос, словно сплетенный из лунных лучей, чистый и звонкий, с легкой иронией, которую редко слышишь от женщины. И, конечно, осязание! Хоть и не скажешь, что ему многое удалось потрогать.

Она помогла ему встать – нелегкая задача, он ведь, должно быть, весит вдвое больше ее; но Франческа справилась. Тоненькая, как тростинка – и такая сильная!

А какова она на вкус?

Этот вопрос пробудил в нем такое желание, такой неудержимый голод, что пришлось дважды сглотнуть слюну.

Дорсетский Дьявол провел скользкими намыленными пальцами по груди, провел руками по ребрам и опустил руки под воду. Одна мысль о Франческе заставляла все его тело пульсировать от вожделения.

Франческа Кавендиш.

Они встретились не в первый раз. Формально представились друг другу несколько месяцев назад, на вечере у герцога Редмейна. Тогда он тоже поцеловал ее руку – и встреча губ с эластичной кожей перчатки поразила его, словно электрический удар. Настолько, что он почти забыл о самообладании – и о своей задаче в тот момент.

Почти.

На этот раз он подготовился к встрече. По крайней мере, так думал. Заранее постарался себя убедить, что в этой женщине нет ничего особенного. Ни одного из тех качеств, что обычно приписывают соблазнительницам. Никаких чувственных округлостей – руки и ноги длинные и тонкие. Ни кокетства, ни робости, ни готовности покориться мужчине. Напротив, эта дама до скандальности прямолинейна! У нее широкая улыбка, острый подбородок, оценивающий взгляд. Говорит твердо и убежденно. Очень, очень уверена в себе.

Ни один мужчина, описывая идеальную любовницу, не станет изображать ее такой.

И все же… эта женщина с необыкновенной легкостью прыгает из постели в постель, и все наперебой стремятся отведать ее, словно лакомое блюдо.

От этой мысли кровь вскипела и с новой силой ударила в голову, словно… в гневе? В ревности?

Руки Дорсетского Дьявола непроизвольно сжались в кулаки.

Франческа Кавендиш была опасна. Кто бы мог подумать?

Когда они встретились в прошлый раз, он был итальянским графом. Винченцо де Флор, граф Армедиано. Черноволосый, прокопченный жарким южным солнцем, самоуверенный и безрассудный, даже слишком – вылитый потомок римских гладиаторов и богов! Тогда он расследовал связи лорда Рамзи, нынешнего нареченного Сесилии, с Кровавым Советом.

Позже выяснилось, что злодеем оказался не Рамзи, а его начальник, лорд-канцлер.

В тот вечер «Винченцо» был настоящим дьяволом. Откровенно флиртовал с Сесилией, доводил Рамзи до белого каления. И наслаждался бы собой – если бы не она. В той же комнате, всего в нескольких шагах. Дышит с ним одним воздухом. Все силы уходили на то, чтобы не оборачиваться, услышав за спиной ее смех – звонкий, откровенный, совершенно неженственный, от которого по спине бежали мурашки удовольствия.

Несколько раз он ловил на себе ее взгляд. Да, Франческа смотрела на него. И как смотрела!

Словно она – солнце. Почувствовала айсберг внутри него – замерзшую глыбу изо льда, пепла и теней. Она знала, как хочет он оказаться в ее лучах, как жаждет почувствовать тепло.

Странное ощущение – ведь говорили, что – при всей пылкости в постели – сердце графини Мон-Клэр было холоднее льда.

Он изо всех сил пытался вернуть себе привычное холодное самообладание, но тщетно. Его сердце полыхало адским огнем, который разожгла Франческа.

Это невозможно забыть… Как подозрение, что, возможно, она не та, за кого себя выдает.

И единственный способ выяснить – раздеть ее и осмотреть каждый дюйм стройного белоснежного тела.

Словно подстегнутый этой мыслью, Дорсетский Дьявол встал, вышел из ванны и, сдернув с вешалки полотенце, начал вытираться.

Итак, кем стать для нее? Кого она пожелает? Кого подпустит к себе?

Не зря говорят: дьявол в деталях.

Мысленно он пробежался по списку мужчин, которых молва называла ее любовниками. Последний из них – лорд Колфакс.

От одной мысли об этом жирном старом борове, взгромоздившемся на тоненькую Франческу, к горлу подступила едкая тошнота.

Что должен сделать мужчина, чтобы ее соблазнить?

Когда несколько недель назад она ушла с обеда в «Савое» под руку с Теренсом Фолсомом, это никого не удивило: Фолсом – беззаботный вертопрах с изящными манерами и обаятельной улыбкой.

Следующий любовник, Джордж Рэндл, вызвал в свете недоумение и усмешки: этого толстяка красавцем не назовешь. Однако он остроумен и богат – этим и привлекает как зрелых дам, так и юных дебютанток.

Когда же о ночи с Франческой рассказал граф Генри Блэнкеншип, этому дегенерату и развратнику просто никто не поверил. Но каково же было изумление света, когда он обменялся впечатлениями с Перси Мортоном, о котором все шепчутся, что он извращенец и предпочитает мужчин!

Чем дальше, тем список любовников Франчески становился причудливее и разнообразнее.

Есть над чем подумать! Она задала ему нелегкую задачку.

Как соблазнить женщину с непредсказуемыми вкусами? Очевидно, у нее нет любимого типа внешности. Она не отдает предпочтение молодым или старым, смуглым или белокожим.

Не все из этой разношерстной компании – титулованные особы. Один, например, служит при дворе. Второй – банкир. Третий – биржевой спекулянт: этот клянется, что разделил Франческу со своим братом-близнецом.

Среди прочих большинство – лорды.

Однако у всех есть кое-что общее. Все эти люди обладают огромным влиянием в своих сферах. Пожалуй, более значительным, чем могли бы обеспечить родовитость или богатство.

Выходит, леди Франческу Кавендиш притягивает власть?

Что ж, тогда ответ найден!

Он остановился перед зеркалом, бросил взгляд на свое крепкое, подтянутое тело. Разумеется, мускулы – далеко не все. Власть не ограничивается грубой силой.

Власть – это самоконтроль. Дисциплина. Богатство. Влияние. Харизма. Умение повелевать собой и другими. Это страх и любовь, зависть и обожание.

Что ж, Дорсетский Дьявол ловко жонглировал всеми этими чувствами.

Вопрос в том, на какую разновидность власти она клюнет? Какой гранью повернуть к ней это понятие? Что за власть выделит его из толпы?

Снова он взглянул на себя в зеркало, теперь – долгим взглядом в лицо. Ненавистные черты. Волосы, вечно спрятанные под париками. Глаза, преследующие его в ночных кошмарах.