Сюзанна Энок - Укрощение строптивой

Он опасался увидеть чугунную ванну, наполненную ледяной водой, однако вода была приятно горячей и над ней поднимался пар. Через пятнадцать минут, сочетая сладкий чай с расслабляющим погружением в ванну, Китинг почувствовал себя гораздо лучше и только сейчас понял, что герцог Гривз, оказывается, ознакомился с содержанием записки…

– Сэр… – послышался из-за приоткрывшейся двери голос Пиджона. – Его светлость говорит, что на прогулку вам надо одеться как полагается. Что желаете – черные брюки или лосины?

– Лосины. И новую рубашку. А также черный сюртук, самый тонкий. Похож я буду в таком виде на джентльмена или нет?

Китинг был уверен, что камердинер в растерянности заморгал, когда ответил:

– Д-да, сэр… прямо вылитый.

– Тогда побыстрее, пожалуйста. Не хочу опаздывать.

Дверь тотчас закрылась с глухим стуком, от которого Китинг поморщился. Что ж, конечно, он был в состоянии одеться как джентльмен. Но сумеет ли он вести себя соответствующим образом? Да, обязательно сумеет. Потому что должен.

Сунув в рот остатки тоста, Китинг вышел из ванны, насухо вытерся и оделся сразу же, как вернулся Пиджон с его вещами.

Адама следовало еще раз поблагодарить за заботу, но это означало бы признание, что без помощи герцога ему не обойтись. Поэтому он, не заходя к Гривзу, направился прямиком в конюшню, где конюх уже седлал Увальня.

Несколько минут спустя Китинг направился к клубу «Тантал», пустив коня осторожным аллюром и старательно избегая тряски. А потом он вдруг понял, что не знал, как сообщить о своем визите к одной из… В следующее мгновение Китинг заметил леди Камиллу, ждавшую его на подъездной дорожке. А рядом с ней стояла миловидная рыжеволосая девушка. Значит, Камилла все-таки, пренебрегая доводами благоразумия, отважилась показаться в его обществе…

Через минуту-другую Китинг спешился и, поручив Увальня заботам одного из клубных конюхов, приблизился к девушкам.

– Добрый день, милые леди, – произнес он, решив, что поклон в данном случае был бы неуместен, особенно для его головы, готовой взорваться от любого лишнего движения.

– Добрый день, мистер Блэквуд, – кивнула в ответ Камилла. – А это моя близкая подруга мисс Уайт. София, познакомься с мистером Блэквудом.

– Зовите меня просто Китингом, пожалуйста, – попросил он, прикоснувшись к руке Софии. – Итак, дамы… Мы идем в какое-то определенное место?

– В Грин-парк, – тотчас же ответила Камилла.

А ведь те, кто хотел показать себя и посмотреть на других, особенно в разгар дня, отправлялись гулять в Гайд-парк. Хм… любопытно.

– Значит, в Грин-парк, – отозвался Китинг, предлагая дамам руки. – Если пожелаете, угощу вас мороженым.

– О, я уже истосковалась по лимонному мороженому, – с улыбкой заметила мисс Уайт, взяв его под локоть.

Но Камилла по-прежнему стояла рядом, глядя на предложенную ей руку.

– Что-нибудь не так? – спросил Китинг. – Может, по мне что-нибудь ползает?

– Нет. Но я согласилась только на прогулку, а не на поступки, которые лишь ухудшат мое положение. – Она поморщилась. – И от вас пахнет спиртным…

Китинг помолчал. Упрек Камиллы казался вполне резонным. А еще ему очень понравились морщинки у нее на носу… такие умилительные.

– Может, и так, – сказал Китинг, стараясь не показаться обиженным. – Но поверьте, я не осложню ваше положение. – Он переглянулся со второй дамой. – Увы, придется вам отпустить меня. Если я не смогу идти под руку с вами обеими, это будет выглядеть так, что я ухаживаю за одной из вас.

Едва заметно улыбнувшись, Камилла зашагала по тротуару. Китинг быстро последовал за ней, не дожидаясь, когда их догонит мисс Уайт. Вскоре он поравнялся с бывшей невестой своего кузена. На ней была бледно-голубая шляпа, придавшая яркость ее глазам оттенка светлой лазури.

– Что побудило вас решиться на эту прогулку? – спросил Китинг, замедлив шаг.

– София предложила составить мне компанию. К тому же… в последнее время мне не хватает дружеских отношений. Вот я и решила, что нелепо отворачиваться от человека, с которым могла бы подружиться, пусть даже у него как будто бы сомнительная репутация.

– Знаете, я польщен.

Камилла снова улыбнулась и тут же тихо сказала:

– Но я хочу кое о чем вас попросить…

– Хотите, чтобы я держался в двадцати шагах от вас? – перебил Китинг, стараясь сохранять невозмутимое выражение лица.

Девушка отрицательно покачала головой:

– Нет-нет, хочу попросить о честности.

– Простите, о чем?..

– О честности. Я здесь только потому, что вы честно признались, кто вы такой. Никогда не лгите мне, мистер Блэквуд, или я решу, что на самом деле у нас с вами нет ничего общего.

Китинг кивнул, и словно какая-то тяжесть вдруг свалилась с его души. Но о том, что это было за ощущение, он решил подумать потом.

– Согласен. Если вы готовы ответить мне той же любезностью.

– Значит, договорились, – сказала Камилла.

– Тогда пожмем друг другу руки? – предложил Китинг, взглянув на парк, показавшийся впереди.

Рыжеволосая девушка, следовавшая за ними, громко фыркнула. Что ж, пусть смеется. Ведь только благодаря ей Камилла согласилась прогуляться с ним сегодня.

– Хорошо, пожмем.

Камилла протянула своему спутнику правую руку.

Подавив странное желание сначала вытереть ладонь о штаны, Китинг пожал руку девушки. Все прошло так гладко, будто она и не спрашивала недавно, зачем он вернулся в Лондон. Само собой, Китингу и прежде случалось нарушать свое слово, но в этот момент он надеялся, что поступать так с Камиллой Прайс ему не придется.

У ворот парка девушки все же взяли своего спутника под руки, и теперь все трое прогуливались по дорожкам… точно старые друзья. И Камилла очень надеялась, что никто из посетителей парка не обратит на них особого внимания.

Стараясь успокоиться, девушка сделала глубокий вдох. Прошло больше года с тех пор, как она в последний раз бродила по паркам Мейфэра – правда, совсем в другой компании, – однако казалось, будто с тех пор миновала целая вечность. Лондонский шум затих вдалеке и сменился щебетом птиц и негромким шелестом деревьев. «Умиротворение и покой…» – подумала Камилла, постепенно расслабляясь. Она перестала смотреть себе под ноги и стала поглядывать по сторонам. А рядом с ней София весело болтала с мистером Блэквудом, как ни странно, о шляпках. Камилла мысленно улыбнулась. Ее пальцы касались сюртука Китинга, она старалась не обращать внимания на внезапный прилив тепла к кончикам пальцев. Если бы раньше ей кто-нибудь сказал, что в один прекрасный день она будет благодарна человеку, который сам признался, что совершил убийство, она бы не поверила. И тем не менее, гуляя сейчас под деревьями Грин-парка, сквозь листву которых яркими вспышками пробивались лучи солнца, Камилла испытывала чувство глубокой благодарности.