Кирилл Крюков - Филатов

Конечно, ведь там готовят, известные на весь мир, игристые вины. В общем, столица вроде русская, но русской речи слышно всё меньше. Конечно, ведь мода рождается в Европе, и всем русским интересно ощутить себя в новой роли европейца. Но всё-таки столица хороша! Здесь и балы, и вальсы, и злато, и искусство, и наследие культуры, и Пушкин здесь, и даже белый парус виден в море. Прекрасный вид жизни Петербурга, который бы восхитил каждого гостя, но для Филатова это было не больше, чем просто рутина. Французы играли с душой, показывая свой нрав и свой энергичный и интимный менталитет народа. Они играли так виртуозно, что кажется, что они были рождены со смычками в руках. Тем временем, наш герой докурил папиросу и допил свою чашку кофе. Тут на его лице блеснула улыбка, и он изменился в лице – стал радостен, надумал зайти в кафе, где работал его сослуживец, и по совместительству, друг, Денис Павлович Щукин.

Щукин же являлся полной противоположностью Филатова. Мне было непонятно, что же заставляло их быть вместе, да и стать лучшими друзьями. Он был типичным меланхоликом: тем, о ком не пишут много слов и не посвящают романы. Самый обыкновенный дворянин. Он был довольно полный, с вьющимися волосами, и по характеру был малость зажат и скромен. Работал кельнером, а также и хозяином здешнего места. Оно ему досталось в наследство от деда, Степана Щукина, который при царе Павле стал владельцем самого крупного, на тот момент, заведения Санкт-Петербурга. И тут внутри темного зала раздался свет с улицы: Алексей, распахнув двери, с приподнятым подбородком, наглой ухмылкой и быстрым шагом, вошёл внутрь трапезной Дениса Павловича, и крикнул на всю кофейню: “А вот и я, мой друг! Чего ж стоишь, как не родной, обними меня скорее! Давно ведь не виделись спустя годы службы,” Когда он вошёл внутрь, то услышал вторую Сюиту Бизе, которую играл приезжий из Лилля в Петербург, французский скрипач Орье, Алексей возмутился и яростно сказал: “Прекратите играть французов! Вы в России, господа, так и слушайте русскую музыку! Сыграйте лучше Чайковского!”

– Peter Ilitch? – ответил Орье.

– Oui, exactement ! – ответил по-французски Филатов.*

По желанию Алексея, француз начал играть “Зимние грёзы” Петра Чайковского. Он знал ноты этого произведения наизусть, и медленно проводил смычком по струнам скрипки, создавая мелодию. Филатов ехидно улыбнулся, взглянув на безмолвного скрипача и присел за четвёртый стол. Денис Павлович подошёл к столу и предложил другу чашку крепкого британского чая, собранного с цейлонских гор Шри-Ланки. Филатов, конечно же, согласился и хотел поговорить по душам со своим давним приятелем. Ожидая Щукина, он поправил свои длинные, красивые волосы, и стряхнул пыль с фуражки. В кафе немного сквозило, и его густая причёска, развеваясь на ветру, напоминала штормовые волны Белого моря, но при этом, лицо Алексея напоминало спокойный белый парус, который не поддавался действиям буйной стихии ветра. Оно было полно апатии и равнодушия. Лицо настоящего ловеласа и загадочного человека. Щукин вернулся, столь быстро, словно морская волна, и поставил чашки чая на деревянный стол, начав диалог с другом.

– Как ты вообще здесь поживаешь, старина? – спросил Филатов, немного отпив чай из стакана и поправив волосы.

– Знаешь, не жалуюсь, друг мой, но денег всё же не хватает. Но ладно, ничего. Жив, здоров, и за это Богу спасибо, – скромно произнёс Щукин.

– Щука, по старой дружбе, помогу я тебе! – подмигнув, сказал Алексей.

– Что? Как же?

Тут молодой герой вскочил со стула и начал громко, словно звонарь, говорить людям в кафе: “Дамы и господа, я – Алексей Филатов, правая рука Императора нашего Николая Александровича Романова, уверяю вас, что вся имперская знать обожает обедать в этом столь прекрасном заведении, поэтому приходите сюда чаще! Берите детей, мужей, жён, отцов и матерей!” – сказал он, приподняв чашку чая вверх. Говорил он эту ложь громко, будто готовил речь заранее. А его глаза горели счастьем и радостью. Не уж ли он сам поверил в своё назначение? Щукин сгорал от стыда, его щёки налились красной, и капли холодного пота прошлись по его лбу. Он сгорал от неловкости, а очки запотевали. Его совесть грызла его душу, как свирепая акула угрожала маленькой рыбе в голубом океане. Он не знал как действовать и решил просто остановить его.

– Алексей, чего Вы задумали? – шёпотом, но с возмущением произнёс, дёрнув рукав белого мундира оратора, скромный Щукин.

– Мало было тебе денег? Теперь будешь уставать считать их, друг мой! – с небольшой улыбкой на лице, поймав азарт, сказал Алексей.

Лица каждого были поражены. Алексей произвел на каждого феноменальный эффект. Филатов выпил весь оставшийся чай в чашке, поправил рукава мундира, и оставил на столе десять банкнот по сто рублей, на которых была изображена Императрица России Екатерина Романова, дополнив словами: “Это французу за Чайковского. Попал в каждую ноту. Настоящий маэстро.”, и покинул лёгкой походкой, словно царь, здание. Все посетители в кафе прибывали в небольшом шоке и недоумении о произошедшем, но яркий и пылкий образ молодого Алексея Филатова проник в их холодные петербургские сердца, и растопил их, словно солнечный луч, проникающий в слои твёрдого льда. Они долго смотрели на четвёртый стол, за которым сидел уже один Денис Павлович. Жители решили узнать у него, правду ли сказал тот мужчина в белом мундире. Они резко встали, и подошли к Щукину. На их лицах можно было заметить два состояния – интерес и недоверие. Каждому хотелось знать об этом, и рассказать семье о том, как ел за одним столом с самим Императором, а кто-то уже продумывал историю о том, как жал ему руку и желал приятного аппетита. “А что, и в правду сам Император наш здесь смакует?” – громко крикнул бородатый мужчина в толпе. Денис вспотел, словно конь после долгой скачки, от такого давления и страха ответственности за слова Алексея, но он сказал: “Да, представляете, каждый пир проводит именно здесь!”. Ну а что ему оставалось делать? Народ ожидал именно такого ответа, а если бы сказал правду, то полетела бы голова друга, да и сюда бы даже мертвая душа, по мнению Дениса, не вошла. Каждый из них удивился словам и помчался к дверям заведения, чтобы рассказать друзьям и семье об этом известии. Щукин остался в кафе совсем один, и взявшись за свою голову, понял, что о словах его друга будет вскоре знать вся северная столица. Путем обмана с целью наживы и рождаются слухи.

На улицах Петербурга была пасмурная и дождливая погода. Нева была неспокойна, а Солнце редко выходило из облаков неба. Ветер гулял по русской Венеции, играя с волнами реки и листьями осин и клёна. Алексей был подобен этой погоде. Он был невозмутим и прекрасен, смотря на прохожих с призрением, подняв нос выше, и выставив свой большущую грудь вперёд. Читателю наверняка интересно, а кто же он, Алексей Филатов.

Читать дальше