Лаура Кинсейл - Охотник за мечтой

– Миледи никогда ничего не обещала и не предпринимала, – абсолютно правдиво ответила Зения.

– Она хотела, чтобы ты поехал в Англию?

– Я сам хочу поехать туда, – твердо ответила девушка. – Миледи умерла, да пребудет с ней Аллах.

– Очень правильно, – с насмешкой отозвался лорд Уинтер. – Как я понял из того, что ты говорил, она не хотела, чтобы твоя нога ступила на английскую землю. – Он встал и вскинул на плечо винтовку. – Что ж, мне нет дела до твоего желания, маленький волк. Если ты так мечтаешь увидеть Англию, тогда, ай биллах, ты поедешь туда, но только после того, как проведешь меня в Эр-Рияд и Хаиль и обратно как мой проводник-посредник.

Зения взглянула на него. Она никогда не посещала Неджд, самое сердце Аравийского полуострова. Все годы, проведенные ею с бедуинами, прошли на горячих равнинах к северо-востоку от Дамаска. У рода Эль-наср, маленькой ветви великого племени аннези, не было ни причины, ни желания пересекать мертвые красные пески на юге. Ни один из тех, кого знала Зения, не присоединялся даже к хаджу в Мекку. Для них южная пустыня считалась фантастической землей, жилищем их предков. Сейчас Эр-Рияд находился во владении жестоких ваххабитских принцев, готовых силой обратить весь мир в ислам. Они ненавидели неверных, но больше всех остальных не выносили христиан и даже отрезали языки простым мусульманам за то, что те пели, ибо их строгие шейхи сказали, что песня может привлечь дьявола. Таковы истории, которые Зения слышала о земле, лежащей за красными песками Нефуд.

– Ваше сиятельство, – осторожно заговорила она, – если вы отправите меня в Англию, я готов делать все, но сначала я должен увидеть деньги.

– О-о, вот как? Тогда иди и посмотри на них. Но только если не сможешь добраться до Дамаска и вернуться за четверть часа, сделка не состоится.

Зения облизнула губы и потупилась, а он усмехнулся при виде ее замешательства.

– Ну и изобретательный разбойник, – проворчал лорд Уинтер. – Я не ношу с собой сумки, полные монет, специально для молодых головорезов. Вот тебе два соверена, малыш, в залог того, что ты не уйдешь от меня без разрешения и что твоя поездка в Лондон состоится после нашего возвращения. – Неожиданно ему в голову пришла мысль, от которой на его лице заиграла злорадная ухмылка. – Черт побери, я сам отвезу тебя туда. В Суонмире мы будем пить чай с моей матерью, настоящей леди, и вести себя ужасно прилично.

– Неужели ваша мать, леди, примет меня? – Зения с удивлением посмотрела на виконта.

– Не сомневаюсь, что она приняла бы самого дьявола, если бы смогла снова заполучить меня в свои лапы. – Легкими шагами он спустился с валуна и протянул Зении руку. – Что скажешь, волчонок? Подойдут нам Неджд и Англия?

Зения с трудом перевела дыхание. Такой шанс и такой риск! Однако другой возможности у нее нет.

Немного помедлив, она в ответ протянула ему руку, которую он крепко пожал.

– Если ты будешь моим спутником, – пообещал он по-арабски, – я отвезу тебя в Англию после нашего возвращения из Неджда.

Зения встала, оставив пальцы крепко зажатыми в его руке.

– Пока мы путешествуем, у нас одна судьба, будь мы живы или мертвы, – дрожащим голосом произнесла она обычную клятву рафиков. – Я отведу вас туда, куда вы сказали, и, Бог свидетель, не оставлю вас. – Почувствовав, что он разжимает пальцы, она внезапно сжала его руку. – Господь видит, что вы взяли меня под свою защиту!

Она произнесла «дакхилак» – другую клятву, которая, если лорд Уинтер принимал ее, возлагала на него ответственность за жизнь девушки.

Зения взглянула ему в лицо. Сумасшедший английский лорд смотрел на нее и улыбался своей суровой, едва заметной улыбкой. «Он сумеет защитить меня от чего угодно», – подумала Зения, но она боялась его, потому что он смеялся над злыми духами и любил пустыню.

– Милорд, пожалуйста, – тихо попросила она, – не дайте мне умереть, пока я не увижу Англию.

– Клянусь Богом и своей честью, Селим, ты под моей защитой, – заявил лорд Уинтер и крепче сжал ее руку. – Я буду охранять тебя ценой собственной жизни.

– Мне не нужна жена, – твердо повторила Зения отнюдь не в первый раз.

– Так же, как верблюду не нужно седло, но это его судьба и воля Аллаха, – возразил марокканец Хадж-Хасан, сидя по-арабски на земле с чашкой кофе в руке.

Мужчины-бедуины, сидевшие в сумерках вокруг костра, несдержанно рассмеялись и принялись высказывать разные предложения на тему женитьбы. Зения не знала никого из мужчин племени бени-саккр, которые сопровождали их в путешествии, но из осторожности день и ночь носила куффию, прикрывавшую лицо, боясь, что кто-нибудь из них мог знать ее, хотя прошло семь лет с тех пор как она покинула пустыню.

– Я беден, ваше сиятельство, – настаивала она, – у меня ничего нет для жены.

– Но разве я не сказал, что дам тебе верблюда и зарежу овцу? И разве ты не получил в подарок ружье? Как ты можешь говорить, что у тебя ничего нет? – удивленно воскликнул он.

– Хадж-Хасан говорит справедливо, – поддержал его бедуин. – Видит Аллах, перечисленного много.

– Нет, неправильно, – удрученно запротестовала Зения, опустив голову.

– Йаллах, а разве правильно, что у меня нет бороды? – высокопарно спросил Хадж-Хасан. – У меня, который относится к тебе как отец! Ради тебя я сбрил такую великолепную бороду. Из-за тебя я теперь похож на безбородую девчонку!

– Вы можете снова отрастить ее, Эль-Мухафи! – заявила она, назвав его по-арабски господином и защитником. – Я слишком молод для женитьбы.

– Слишком застенчив, – подсказал один из бедуинов.

– Ай биллах, слишком неблагодарен, – язвительно добавил другой.

– Слишком скромен!

– Слишком уродлив, видит Аллах! – выкрикнул четвертый. – Именно поэтому он все время прячет свое лицо. Ни одна девушка не пойдет за него замуж!

– Давайте посмотрим! – Они наклонилось к Зении, и жадные пальцы потянулись к ее куффии, но они совершили бы возмутительную грубость, если бы дотронулись до нее руками.

Стараясь уклониться от их приставаний, Зения отодвинулась к краю светового круга.

– Нет, не прогоняйте его от костра, – благодушно сказал Хадж-Хасан. – Аллах сотворил Селима достаточно симпатичным, так что вы ошиблись.

Зения была не против уйти от костра. Позади осталось двенадцатидневное путешествие по горам, и ледяной холод тех дней теперь, в горячих сумерках пустыни, стал приятным воспоминанием. Она встала и отошла в сторону, делая вид, что занялась разборкой багажа.

– Йаллах, маленький волк! Иди сюда, – настойчиво звали ее голоса бедуинов, но Зения не обращала на них внимания.

Такая сцена повторялась часто, потому что голубоглазый Хадж-Хасан Неукротимый не упускал возможности рассказать каждому, как он сбрил бороду и поклялся, что не отрастит ее снова, пока не увидит женатым своего маленького побратима Селима. Не предупредив Зению, он рассказал свою выдумку в первом бедуинском поселении, и теперь история разлетелась повсюду и сама встречала их на каждой тропе. По мнению Зении, половина племен пустыни уже должна была знать рассказ, потому что интересные новости разлетаются среди бедуинов со скоростью хорошего ветра.