Олег Фурашов - Са, Иса и весь мир

6

Разумеется, Иса не имел права заявиться в святое место в столь устрашающем обличье. И он вернулся домой. Мама, увидев его, сначала лишилась дара речи. Потом принялась жалеть, целовать и ругать его, делая это одновременно с примочками на глаза сына и расспросами о случившемся. Она была так напугана, что мальчик решил умолчать о конфликте с пьяницей. И сказал лишь о том, что его изжалили пчёлы. Получилось удачно, потому что маму он как будто бы и не обманул.

Вскоре непоседливому бедолаге полегчало, и он с аппетитом покушал. Немного отдохнув, Лучик вознамерился было погулять, но мама заставила его отлежаться до вечера. Лишь когда солнце стало клониться к закату, Ма попросила сына сходить за Досей, которую вместе с остальным стадом Верхнего посёлка должны были пригнать с пастбища погонщики.

Иса встретил стадо, забрал Досю и погнал её к дому. Внезапно он увидел Наала, направлявшегося куда-то по своим делам. Мальчик застыдился своего вида, и отвернул голову от учителя. Коэн успел обогнать Лучика на несколько шагов, как вдруг остановился и обернулся.

– Иса, мальчик мой, ты ли это?! – поражённо спросил священник, вглядываясь в ученика.

– Да, это…я, – со вздохом откликнулся тот.

– А я ведь тебя узнал…только по Досе, – признался Наал. – Что с тобой случилось?

И Иса приступил к повествованию о полуденном побоище. Когда он перешёл к описанию мужичонки, наносившего побои женщине, Наал перебил его, осведомившись:

– Одноглазый? С рваной ноздрёй?

– Угу.

– Это Ихим. Его в пьяной драке покалечили. И поделом ему тогда досталось! Он что, опять пьяный был?

– Да.

– Ну, про него в Арете так и говорят: «Ихим – у него каждый день Пурим!»

Завершая повествование, мальчик посетовал:

– Сейчас-то этот Ихим лежит и стонет. А как очухается, то, небось, опять станет обижать тётеньку Фиму и маленьких? Надо что-то делать.

– А что сделаешь? – вздохнул умудрённый опытом собеседник. – Он же Фиму дома бил. Имеет полное право. Однажды он бил её на улице, так я водил его к сангредину 8 8 Сангредин – судья в Древней Рее. . Там ему пригрозили плетьми и штрафом. А дома глава семейства – полный хозяин. Вот, допустим, Фима приготовит Ихиму подгоревшую еду, так он может её и из дома выгнать. И не укажешь ему.

– Неправедно это, – с горечью проговорил мальчик, придерживая Досю, тянувшуюся к дому. – Это унижение женщин. Вот почему на молебне моя мама должна стоять на отшибе, отдельно от мужчин? В атриуме… 9 9 Атриум (латинское atrium), паперть – открытая площадка перед входом в храм, а также дворик молельного дома. Наравне с язычниками… 10 10 Язычники – последователи политеистических религий (многобожия). К самым святым местам в храме их вообще не допускают. И даже ты, учитель, советуешь читать молитву: «Господь, благодарю Тебя, что ты не создал меня язычником, женщиной или недоумком!». Что ж тогда мы, мужчины, женщин любим?

– Да, мы, мужчины, женщин любим, – улыбнувшись, повторил сентенцию малолетнего ученика коэн. – Видишь ли, сын мой…Вот представь, что Иса полез на финиковую пальму за виноградом, и тут на него с верхушки дерева упала перезревшая хлебная лепёшка, стукнув по лбу…Может такое быть?

– Не-е-ет! – вообразив такую картину, засмеялся Иса.

– А почему? – задался вопросом Наал. – Да потому, что мир иначе устроен. Мужчина изначально существо более высокого порядка. Вспомни, как Адам только раз поддался искушению, из-за Евы вкусив запретный плод. Результат – изгнание их рая за грехопадение. Посему мужчине предписано быть над женщиной, дабы искупить грехи, постичь замысел Господа Нашего и через то вернуть паству в Эдемский сад.

– А женщины – тоже паства? – не по-детски хитро прищурился оппонент изощрённого полемиста.

– Не обязательно. В принципе, им не обязательно ходить на богослужения, или, допустим, совершать паломничество в Салем на Пасху.

– То есть, – неумолимо уточнял Иса, – женщина Древней Реи может не верить во Всевышнего?

– …Я такого не говорил! – после недолгого раздумья вынужденно пошёл на уступку священник. – В качестве верующей она, конечно же, часть паствы.

– Как же тогда мы вернём паству в Эдемский сад, – недоумевал мальчуган, – ежели даже ты, учитель, утверждаешь: «Кто обучает свою дочь Святому писанию, тот обучает её распущенности, ибо она будет дурно толковать Слово Божие!». Разве может она прийти к Богу, не постигнув Его замысел?

– Известно ли тебе, сын мой, – упорствовал Наал, – что «паства» означает тех, кто пасётся на лугу. Стало быть, пасутся овцы, а пасём их мы – духовенство.

– Значит, потянем их к Отцу Нашему на верёвке или станем загонять кнутовищами?! – дёргая козу за бечёвку, воскликнул непокорный воспитанник.

– Ты, сын мой, – начинал выходить из себя коэн, – разговариваешь неподобающим образом!…Да, вместе с церковью и с достойными мужами Древней Реи мы поведём заблудших и неразумных за собой. И последними побредут женские особи. Каждому – своё место в стаде.

– Со слепыми и зрячий оступится в бездну, – с горечью возразил ему Иса. – Всяк из нас должен разуметь Бога Нашего. Иначе ведь не отличишь Его от дьявола, обманщика или самозванца! И мамочка моя, которую я люблю больше всего на свете, наперёд прочих должна разуметь…

– Не говори так, сын мой, – предостерёг его священник. – Больше всего на свете мы любим Господа!

– А разве я иное сказал? – не уступал ему ученик. – Мама моя – частичка Господа! Как и все, кто верует в Него. И чем больше я люблю маму, тем больше люблю Всевышнего! Или чем больше люблю Оса и всех тех, кто одного духа с Богом, тем ближе мы становимся к Нему!

Учитель не нашёлся, что возразить ему.

В тех разногласиях каждая сторона осталась недовольна другой. Однако тогда ни коэн, ни его подопечный и подумать не могли, что в отношениях между ними возникла первая трещинка, которая однажды и вовсе превратится в пропасть.

7

В то памятное утро Иса в храме переписывал текст Священного Писания. Старательно выводя заглавную букву очередного абзаца, он услышал странные возгласы, доносившиеся со двора. Кто-то громкоголосил на иноземном языке. И ученик поспешил туда.

Во дворе он увидел контуберний 11 11 Контуберний – взвод римских солдат, численностью 8 – 10 человек. римских воинов, стоявших в тени деревьев, а также их командира, за что-то отчитывавшего на латыни самого Наала.

Прежде Лучик несколько раз был очевидцем того, как римляне, кто в стройных пеших рядах, а кто на колесницах или даже верхом на лошадях, красиво следовали из Арета в Салем и обратно. Ну, следовали себе и следовали, не трогая никого. Потому мальчик не придавал этому феномену особого значения. Но сегодня один из них заявил о себе, позволив ругать не кого-нибудь, а главного проповедника Арета.