Кристина Додд - Один прекрасный вечер

– Хотя это так, верно? – Мистрис Дабб тараторила без остановки. – Хорошенькие девушки всегда находят себе мужчин. Когда я была молодой, я находила их или, вернее, они меня находили. Вот я и надеялась, что вы мне в этом поможете: вернете мне красоту, чтобы я…

Клариса больше не в силах была выносить этот голос.

– Кто-нибудь знает, куда она ушла?

– Нет. – Мистрис Дабб вытащила из-за пазухи сложенный вчетверо лист бумаги, скрепленный печатью. – Ко возможно, вы узнаете об этом из письма, которое она вам оставила.

Над печатью повозились, но она не была сломана. Клариса, не веря своим глазам, уставилась на мистрис Дабб. Возможно, что-то в ее взгляде осталось от властной принцессы, ибо портниха виновато попятилась:

– Я его уронила. Я, пожалуй, пойду, а вы читайте. – Клариса смотрела на письмо с ужасом, словно оно могло ее укусить.

– Давайте же, читайте, – участливо сказал Генри. Взломав печать, Клариса развернула письмо, исписанное аккуратным почерком Эми.

Дорогая моя, самая лучшая, самая добрая Клариса!

Я говорила тебе, что не хочу больше быть принцессой. Я знаю, что ты мне не поверила, но это правда. Яне хочу ждать, когда начнется моя настоящая жизнь, к которой я совсем не готова. Почему? Потому что я привыкла к свободе. Я бродила по городам и весям, я говорила с нормальными, обычными людьми, и я узнала цену труду.

Я не хочу жить той жизнью, что мы вели во дворце. И поэтому я ухожу туда, где меня никто не знает, где я могу понять, кто я есть и чего стою.

Не беспокойся за меня. Я знаю, что ты веришь в то, что должна тревожиться за меня. Но подумай хорошенько. Будь честной перед собой. Ты знаешь, что я в состоянии о себе позаботиться. Я всегда появлялась в городе первой, за пару недель до тебя, и всегда мне удавалось найти для себя достойную работу и жилье. Обещаю тебе, я буду осторожной и умной, потому что у меня был первоклассный учитель – ты, моя дорогая Клариса.

Умоляю тебя, не пытайся меня искать. Обещаю дать о себе знать, как только устроюсь на новом месте. Я дам объявление в газетах. Уверена, ничего плохого со мной не случится и мы непременно увидимся.

Если ты действительно этого хочешь, да поможет тебе Бог найти дорогу обратно в Бомонтань, выйти замуж: за принца и жить с ним долго и счастливо. Я знаю, ты думаешь, будто я ничего не знаю, потому что я твоя младшая сестра…

«Я так не думаю», – возразила Клариса, но Эми была в этом права, как ни печально.

Но если ты спросишь меня, я скажу тебе: ты слишком сильно любишь жизнь, чтобы выдержать такую судьбу, так что хорошенько подумай, прежде чем возвращаться домой.

Надеюсь, что до того, как вернуться домой, ты найдешь то, чего на самом деле ищешь в жизни. Прощай, дорогая сестра. Прощай.

С любовью, твоя сестра навеки, Эми Розабел.

Клариса скомкала письмо, задыхаясь от горя, не в силах до конца осознать случившееся.

– Эми, – прошептала она. – Эми. – Маленькая сестричка. Бродит где-то по белу свету одна-одинешенька, ищет то, чего нет. Ищет свое «я», ищет в себе не принцессу. Но если ты родилась принцессой, то как вырвать из себя то, с чем ты родилась? Эми не сможет притвориться простолюдинкой. Да и зачем это ей? Какой ей хочется быть? Такой, как мистрис Дабб? Или как старики из Фрея-Крагс? Всю жизнь они трудились не покладая рук за гроши, сроднились с этим захолустным городком, проросли в нем, обзавелись семьями. Впрочем, принцессы тоже привязаны к своей стране и повязаны строгим протоколом. Бесконечные дворцовые церемонии и ритуалы… Мужей принцессам выбирают, о любви не может быть и речи. Главное достоинство принцессы – способность производить на свет сыновей. Клариса пыталась убедить Эми в том, что жизнь принцессы – сплошной праздник, хотя прекрасно понимала, что это не так.

Но быть членом королёвской семьи – это и долг и судьба.

– Мисс Розабел ваша сестра, верно? – прервал ее размышления Генри.

Клариса онемела от шока.

– Это она вам сказала?

– Нет. Малышка держала рот на замке, – ответил Гилберт.

Генри ласково добавил:

– Но когда вам будет столько лет, сколько нам, и вам нечем будет заняться, кроме как наблюдать за окружающими, кто вокруг, вы тоже научитесь разбираться в людях.

– Женские штучки, – ворчливо заметил Беннет, Генри пропустил его слова мимо ушей.

– Кстати, у вас с сестрой много общего: походка, движения, и говорите вы обе с чуть заметным акцентом.

Клариса не видела смысла в том, чтобы лгать этим людям. Старики не причинят ей зла.

– Она действительно моя сестра. И тоже принцесса. – Клариса посмотрела на зажатый в ладони скомканный листок. – Она ушла. Если бы она подождала, мы вместе вернулись бы в Бомонтань.

– Но если не возвращаться в ваше королевство, то можно делать то, что хочется. – Гилберт наклонился над столом. – Можно стать пряхой и жить в маленьком домике. – Эми этого хотела. По крайней мере говорила, что хочет. Ей нравилось заниматься кройкой и шитьем, шить красивые платья для богатых дам.

– А еще можно выйти замуж за богатого человека и счастливо жить с ним до конца дней, – добавил Генри.

– За богатого и знатного человека. – Хэмиш помахал своей единственной рукой. – К примеру, за графа.

А чем бы Клариса хотела заняться, если бы не была принцессой? Если бы знала, что благополучие страны никак не зависит от нее лично? Если бы имела возможность выбрать мужа, не основывая свой выбор исключительно на его родословной? Если бы высокий титул не связывал ее по рукам и ногам, не висел камнем у нее на шее? Мысли, ее неизбежно обратились бы к Роберту. Если бы она не была принцессой, а он – шотландским графом…

– Знаете, принцесса должна быть свободна следовать зову сердца, – уговаривал ее Хэмиш.

– Сказки о принцессах должны иметь счастливый конец, иначе никто не будет верить сказкам, – сказал Беннет.

– Женские глупости, – поддразнил его Генри.

– Заткнись, – сказал Беннет. – Ведь именно об этом принцесса сейчас и думает.

Она очень любит Роберта. И во имя любви совершила единственный в жизни эгоистичный поступок. Дала волю чувствам и отдалась ему, после чего в ней проснулась потребность, о существовании которой она и не подозревала. Оба своенравные, самобытные и сильные, и они были вместе.

Взгляд ее скользнул по письму, и она аккуратно расправила заломы на бумаге. Горячая слеза скатилась у нее по щеке.

Как она смеет сейчас думать о себе?

Старики окружили ее, неловко похлопывая по спине.

– Ничего, ничего, – повторяли они. – Все к лучшему. – Может, они и правы. Эми не хочет, чтобы ее нашли. Что ж, так тому и быть. Пусть Эми живет как хочет. Клариса не станет ей мешать и попытается отстаивать право сестры на свободу перед бабушкой, и если придется, врать почем зря.