Рене Энн Миллер - Коварный обольститель

– Рада была вас снова видеть, миледи.

– Я тоже, моя дорогая.

Как только мисс Камден вышла из комнаты, Эдит сердито взглянула на брата.

– Ты что, получаешь удовольствие, прикидываясь черствым чурбаном? Почему ты так старательно нарываешься на осуждение? Ты же вовсе не такой! И почему ты скрываешь, что являешься едва ли не самым крупным благотворителем уайтчепельской миссии?

– Ты считаешь, что эти моралисты простят мне все прегрешения, если узнают о моих пожертвованиях в пользу бедняков? Разве деньги могут принести мне отпущение грехов? Разве могут они уничтожить тот факт, что я оставил жену менее чем через месяц после рождения Селии? Да ты фантазерка, моя дорогая.

Эдит вспыхнула.

– Но у тебя есть оправдание: если бы Лаура рассказала правду, ты бы не оставил ее и Селию.

Хейден нахмурился. Похоже, сестра собиралась ступить на запрещенную территорию, предлагая возложить вину на Лауру.

– Хейден, ты добрый и заботливый человек, однако всем, кому это известно, не позволено говорить об этом. Если бы ты простил себя, то предстал бы перед окружающими в совершенно ином свете и никогда не стал бы объектом насмешек. Я понимаю, почему ты так груб с мисс Камден. Ты хочешь, чтобы она лишний раз подтвердила общее мнение, что ты зол и безнравственен. Когда же ты сочтешь, что достоин прощения?

В его памяти всплыло залитое слезами лицо Лауры. Нет, он не заслуживает прощения.

– Я должен был понять, что отец сделал с ней, но в тот момент меня ослепило ощущение ее предательства.

– Трудно принять, что отец мог так поступить, а то, что такое можно сделать с невестой сына, и вовсе в голове не укладывается.

В теплых глазах Эдит блеснули слезы.

– Ты сомневаешься в честности Лауры, в том, что она забеременела от отца?

Хейден не мог заставить себя произнести слово «изнасиловал». Он отодвинул тарелку и до боли в суставах сжал кулаки.

– Отец временами бывал очень жесток, особенно в отношении тех, чей социальный статус был ниже. Твое решение жениться на обычной деревенской девушке привело его в ярость. Я, к сожалению, верю в то, что все произошло именно так. Стоит лишь взглянуть на Селию, чтобы заметить явное фамильное сходство. Но ведь ты не оставил бы Лауру, если бы она рассказала тебе…

– Она знала, что я с превеликим удовольствием отправил бы его прямо в ад.

Он разжал пальцы и снова сжал кулаки, словно пытался задушить кого-то. Эдит охнула.

– Ты бы не посмел.

– Похоже, моя жена знала меня лучше, чем ты, и потому молча страдала. А я ушел.

– Потому что решил, что она тебе изменила, но что ты еще мог подумать? Что? Лаура родила ребенка не от тебя, в такой ситуации большинство мужчин отреагировали бы так же. Ты должен простить себя, иначе не обретешь покоя до самой смерти. Тогда, решив наказать себя, ты завел отношения с этой сумасшедшей Адель Фонтейн. – Хейден упрямо вздернул подбородок. – Ох, братец, об этом достаточно легко догадаться по выражению твоего лица. Я видела тебя с ней несколько месяцев назад, вы стояли перед отелем «Кларидж». Полное безумие заводить связь с такой психически нестабильной женщиной. Ты живешь так, словно у тебя нет будущего. Если тебе наплевать на себя, подумай о тех, кому ты дорог. Подумай о своих обязательствах перед Селией – я знаю, что после смерти Лауры ты поклялся позаботиться о ребенке.

– Я всегда знал, что ты позаботишься о малышке, если со мной что-нибудь случится. Я правильно полагаю, что ты бы не возражала взять ее к себе навсегда?

– Ты же знаешь, что я бы с радостью взяла Селию, ведь я ее так люблю, но ты ее единственный родитель.

– Родитель? – горько усмехнувшись, переспросил он.

– Хейден, – мягко сказала она, положив свою ладонь поверх его руки. – Ты отец в истинном понимании этого слова. Когда ты рассказал мне о письме Лауры и обо всем, что с ней случилось, я поклялась, что унесу этот секрет с собой в могилу и никогда не расскажу об этом ни ей, ни кому-либо еще.

Он отвернулся, чтобы она не увидела гримасу боли, исказившую его лицо. Эдит была права: он любит Селию как собственного ребенка. Но достаточно ли этого? Пять лет назад, после смерти Лауры, у него была мысль попросить Эдит взять Селию к себе на воспитание. Из Эдит вышла бы прекрасная мать, но, к сожалению, она не могла иметь детей. Однако в тот момент, когда после похорон Лауры он увидел Селию в Уинком-Мэнор, то сразу ощутил связь с этим ребенком. Он помнил, как няня, добродушная немолодая женщина, произнесла:

– Селия, скажи: «Привет, папа».

Женщина осторожно приобняла ребенка за хрупкие плечики и слегка подтолкнула вперед. Селия, которой тогда было всего лишь три годика, отвернулась и ухватилась за юбки няни, словно увидела перед собой какое-то страшилище.

– Все хорошо, мисс Пенвози, – сказал он, усаживаясь в кресло, стоявшее в углу довольно большой комнаты. – Селия давно меня не видела, нам придется знакомиться заново.

В течение трех дней он просиживал в детской все время, пока ребенок не спал. В первый день она играла на полу, изредка поглядывая на него, словно он был какой-то диковиной или чем-то совершенно неуместным, как жук в тарелке с супом. На второй день, когда он сидел в том же кресле, проверяя бухгалтерские книги поместья, Селия тихонько подошла к нему и, нырнув под стол, коснулась манжеты его шерстяной брючины, словно именно грубая ткань заинтересовала ее. Он заглянул под стол и нежно улыбнулся ей, но Селия тут же убежала. На третий день она осмелела, подошла к нему и, словно желая убедиться, что этот человек не является плодом ее фантазии, дотронулась до его руки своими крошечными пальчиками. Он хотел посадить малышку к себе на колени, но сдержал свой порыв, решив, что лишь напугает Селию. Вместо этого Хейден притворился, что ему щекотно, и они наконец улыбнулись друг другу. А тем же вечером после ужина она сама забралась к нему на колени с книгой в руках и робко посмотрела на него. Именно тогда он понял: в его сердце поселилась любовь к этому невинному ребенку, поэтому он заберет Селию в Лондон и будет заботиться о ней лучшим образом.

– Хейден, – голос Эдит вернул его в действительность, – прошу тебя, в будущем веди себя благоразумнее, если не ради себя, то ради тех, кто тебя любит. – Сестра встала и расправила юбку. – Мне пора идти, Селия ждет меня внизу, я обещала, что она сможет зайти проведать тебя, прежде чем мы отправимся за покупками.

Он кивнул. Улыбнувшись, словно они вели всего лишь ни к чему не обязывающий разговор о погоде, Эдит наклонилась и поцеловала его в щеку.

– Умоляю тебя прислушаться к моим словам.

Хейден погладил ее по руке. Она права: если он не изменит свой образ жизни, то не выполнит данное у могилы Лауры обещание позаботиться о Селии и вновь подведет свою жену.