Ханна Хауэлл - Дикие розы

И Харриган выудил из кармана знакомую пару наручников.

– Вам когда-нибудь говорили, какой вы отпетый негодяй?

– Так убедительно, как вы, мисс Карсон, ни разу.

Хоть и не без смущения, но Элла сумела дать понять, что ей надо уединиться, перед тем как лечь спать. Харриган подозвал Джорджа и позволил ей самой отыскать укромное место.

Вскоре Элла вернулась и, даже не повернув головы в сторону Харригана, прошествовала к одеялу. Ей удалось справиться со смущением, но девушка знала, что, пока находится в компании двух мужчин, от неловкости избавиться не удастся. Они старались не нарушать необходимое ей уединение, но сейчас Элла не испытывала к ним никакой благодарности, поскольку считала виноватыми во всех ее неудобствах. Не свяжись они с Гарольдом, никто из них не оказался бы в такой неловкой ситуации.

Харриган со вздохом принялся сгребать головешки в центр костра, не в силах избавиться от мысли, что Гарольд Карсон выбрал не самый достойный способ вернуть племянницу в семью. К тому же он не совсем понимал, почему бы просто не оставить девушку с горячо любящей ее тетей, пусть и весьма эксцентричной особой. Для Харригана было очевидно, что Луизу, а вовсе не Гарольда, Элла считала своей семьей. Злополучное дело о наследстве вполне можно было полюбовно разрешить через адвокатов. Махони все больше склонялся к мысли, что помимо своей воли оказался вовлеченным в самый центр семейной распри.

Харриган подошел к постели, сооруженной из одеял, сел и не спеша стянул сапоги, но когда протянул руку к запястью Эллы, чтобы приковать к себе на несколько часов сна, та отпрянула. Явно рассерженный, он потянулся к ней опять, и около костра завязалась настоящая схватка. Если Харриган старался не сделать Элле больно, то она явно не испытывала угрызений совести и колотила его изо всех сил. Когда ему наконец удалось, буквально пригвоздив девушку к постели, приковать ее руку к своей, он ловил воздух открытым ртом и морщился от саднивших глубоких царапин на лице и руках.

Харриган смотрел в ее раскрасневшееся, рассерженное лицо, и постепенно до него доходило, что лежит он не на одеяле, а на мягком девичьем теле, но вместо того, чтобы отпустить девушку, он устроился на ней поудобнее и едва заметно усмехнулся, заметив, как округлились ее глаза. Он мечтал о чем-то подобном с того момента, когда впервые ее увидел, и сейчас ему показалось, что во взгляде Эллы мелькнула искорка интереса, словно она прочитала его мысли и они совпали с ее собственными.

– Вы посадили меня на цепь, ну и радуйтесь! Можете теперь со спокойной душой слезть с меня! – с вызовом проговорила Элла неожиданно севшим голосом, про себя моля Бога, чтобы ирландец не почувствовал, как будоражит ей кровь это щекотливое положение.

Харриган что-то пробормотал и прикоснулся губами к ее раскрасневшейся щеке.

– Мистер Махони, вы забываетесь! Мне кажется, вас наняли совсем не для этого.

– Кто бы мог подумать: в таком очаровательном ротике – такой острый язычок, – улыбнулся он в ответ, и в следующее мгновение Элла почувствовала его губы на своих губах.

Дрожь пробежала по телу, и она, пытаясь скрыть удовольствие, воскликнула:

– Я не хочу с вами целоваться!

– Я мог бы назвать вас лгуньей, но боюсь выглядеть чрезмерно самонадеянным, и кроме того, совсем не уверен, что в данный момент меня волнуют ваши желания. Знаю, что это нехорошо, но все время быть справедливым и благородным очень утомительно. Сейчас я намерен получить то, о чем мечтал все это время.

Элла попыталась было протестовать, но Харриган уже взял в плен ее губы. Поцелуй был таким нежным и трепетным, что ее слабое сопротивление угасло окончательно. Ей льстило, что этот великолепный мужчина мечтал поцеловать ее. Элла с облегчением осознала, что не одинока в своих переживаниях по поводу нарушения приличий.

Харриган упоенно целовал ее мягкие податливые губы, наслаждаясь их сладостью, а когда слегка пошевелился, ощущение близости мужского тела оказалось таким ошеломляющим, что у Эллы от неожиданности даже дыхание перехватило. Харриган не преминул воспользоваться секундной растерянностью девушки, напористо проникнув языком в жаркие глубины ее рта. Это не был обычный поцелуй: он буквально воспламенил кровь, заставил так гулко колотиться сердце, что Элла испугалась, как бы не выскочило из груди.

Ее руки инстинктивно потянулись обнять его, но тут что-то звякнуло и дурман, охвативший ее от страстного поцелуя, вмиг рассеялся. Элла открыла глаза, покосилась на кольцо наручников, защелкнутых вокруг ее запястья, и почувствовала, как напрягся Харриган, потом соскользнул с нее и лег рядом, осознав, что вспыхнувшее было желание внезапно ушло. Элле не понравилось, что он так быстро и безошибочно уловил перемену в ее настроении.

– Вы просто законченный хам, – едва ли не дружелюбно констатировала Элла и сама этому удивилась.

– Знаю, – совершенно спокойно согласился с ней Харриган и с облегчением вздохнул.

Похоже, Элла не рассердилась, значит, он не ошибся, когда предположил, что их влечет друг к другу.

Харриган сгорал от желания узнать, что она чувствовала во время их поцелуя, но сомневался, что услышит правду, даже если осмелится спросить. Кроме того, опасно начинать такие разговоры, потому что вряд ли удастся скрыть охватившее его волнение от этого сладкого короткого поцелуя. Как давно он не испытывал столь острого желания!

Он нисколько не сомневался, что она разделяла его страсть: это чувствовалось в каждом ее вздохе, в ответной реакции тела. Трудно было не увидеть в этом обещания большего, и он отчаянно этого желал. Робкий голос совести напомнил было ему, что только законченный подлец способен соблазнить беззащитную девушку, ради возвращения которой в лоно семьи его, собственно говоря, и наняли, но Харриган раздраженно заставил его умолкнуть. Желание было совершенно неистовым, а второго шанса судьба может и не предоставить. Прав он или нет, но намерение вкусить сполна этой сладкой страсти, которой дышала каждая частичка ее восхитительного тела, крепло в нем с каждым мгновением.

– Если вы закончили меня утюжить, – проговорила Элла, заставив себя покрепче зажмуриться и тайно желая, чтобы наручники помешали ей повернуться на бок, – я наконец-то попытаюсь заснуть.

Его тихая усмешка дала ей понять, что глупо стараться убедить его, будто поцелуй был ей неприятен и что есть силы стиснула руки под грубым одеялом. Харриган Махони наверняка имел богатый опыт обращения с женщинами и совершенно точно знал, что она чувствовала.

Элла вздохнула. Это казалось ей таким пустяком, ну, может, немного дерзким, не более того. Она так часто за последние дни представляла себе этот поцелуй, что устоять перед неожиданно возникшей возможностью удовлетворить наконец свое любопытство было совершенно невозможно. Любопытство было удовлетворено, добавив уйму новых забот.