Ирада Нури - Покажи мне, зеркало… Том 2

– Папа! Ты напугал бедную Фарах! Посмотри, что ты натворил!

Мгновенно придя в себя Райтон выпрямился, прогоняя остатки оцепенения, и поставил девушку на пол. Избегая гипнотизирующего взгляда, неотрывно следившего за ним, мужчина обратился к дочери:

– Потрудитесь объяснить, что здесь происходит, и кто твоя новая подруга?

– Как это кто? Разве не ты сам обещал подыскать мне гувернантку? – голос Лайлы звенел от возмущения. Ох уж эти взрослые, вечно они забывают о важном, сосредотачиваясь на незначительных мелочах!

– Гувернантку?

Точно! Со всеми утренними событиями он совершенно забыл о ней.

Граф повернулся в сторону притихшей девушки, в эту самую минуту, опустившую глаза долу и нервно теребящую тонкими пальчиками ни в чём не повинный передник, почувствовав, как в нём вновь начинает подниматься странная, абсолютно необъяснимая волна жара.

Испытывая непреодолимое желание промочить горло чем-нибудь покрепче прежде, чем продолжить разговор со странно действующей на него особой, Райтон, рискуя показаться грубым, отчеканил:

– Через пять минут в библиотеке! Обе! – и, больше ни на кого не глядя твёрдым шагом покинул ставшее внезапно тесным и душным помещение, заставив челядь, удивлённо глядящую ему вслед гадать, какая муха прямо с утра могла укусить их хозяина, что он совершенно позабыл о манерах джентльмена?

Согласно обычаю, ханских дочерей с младенчества обучали куче разнообразных вещей: пению, игре на музыкальных инструментах, ведению хозяйства, стряпне, азам врачевания, умению вести приятную беседу – всё это добавлялось к целому списку житейских премудростей, главными из которых являлись выдержка и самообладание. Не скажу, чтобы эти дисциплины давались мне легко, и порой, глядя на расстроенные лица родителей, огорченных очередной моей сумасбродной выходкой, я давала себе торжественную клятву, что больше никогда не совершу ничего подобного. Но, клятвенное обещание, как правило, длилось недолго, а только до тех пор, пока не приходило время совершить очередную глупость, за которую заслуженно получала нагоняй. И только с возрастом, лишившись поддержки со стороны близких людей и познав жестокость внешнего мира, я научилась немного сдерживать свои эмоции, скрывая их под маской безразличия и показного отчуждения.

"Это он! Он! Тот самый англичанин, перстень которого я носила всегда при себе как талисман! И, это его лицо я видела в волшебном зеркале перед тем, как Джабир появился и уничтожил его!" – мне хотелось кричать от восторга, броситься на шею этому, по сути малознакомому, и тем не менее невероятно дорогому для меня человеку, но я чудом сдержалась.

Да, это был именно он, правда немного старше, чем я его запомнила. Зелёные пронзительные глаза так же, как и шесть лет назад настороженно разглядывали моё лицо, словно бы он всё ещё сомневался, не подослана ли я к нему теми, кто так желал его смерти. И, хотя волосы его не падали на заросшее бородой лицо, а были аккуратно подстрижены и зачёсаны по последней английской моде, а красивое лицо с волевым подбородком и ямочкой посередине было гладко выбритым, я всё равно его узнала.

"Блейкни. Рейвенхёрст"– было выгравировано на перстне, и теперь я знала, что это означало. Это судьба, та самая, что оставляла мне подсказки в виде странных, имеющих привычку сбываться видений, настойчиво вела меня сюда, а значит я должна была сделать всё, что в моих силах чтобы остаться здесь… с ним.

Но отчего он так зол? Что произошло? Стоит ли мне в таком случае признаваться в том, что я – это я? Не вызовет ли моё признание иную реакцию, чем та, на которую надеюсь? Нет! Пусть всё идёт своим чередом и, если он меня так и не вспомнит, что ж, так тому и быть, значит ещё не время.

Лорд Блейкни вошёл в библиотеку и лишь после того, как расположился за большим письменным столом, нам с его дочерью позволено было войти. Стараясь не вызывать в нём никаких негативных чувств, в результате которых могла вновь очутиться на улице, я, не поднимая головы, остановилась напротив. Памятуя о словах Тони касательно того, что хозяином кольца был человек хороший, я очень надеялась на то, что плохое настроение не позволит ему принять относительно меня неверного решения.

Молчание затягивалось, никто не желал первым начинать разговор. Наконец, девочка не выдержала:

– Папочка, спасибо тебе большое за Фарах! Она…

– Лайла, дорогая, ступай пожалуйста в детскую, нам с твоей… гм… гувернанткой нужно будет кое-что обсудить. Присаживайтесь, мисс, – мужчина великодушно указал рукой на стоящий рядом со мной стул, – разговор займёт некоторое время и вам лучше отвечать сидя.

Девочка насупилась, но возражать не стала. Проходя мимо, она ободряюще мне улыбнулась, и вы не поверите, именно эта её улыбка помогла собраться с мыслями и подготовиться к настоящему допросу, который последовал сразу же, как за ребёнком закрылась дверь.

"Кто я? Откуда? Сколько мне лет? Что привело меня в Рейвенхёрст?"– вопросы вылетали, как из пушки, не оставляя времени на обдумывание. Решив не выкладывать сразу всей правды, способной оттолкнуть и выставить меня за дверь, я ограничилась тем, что рассказала свою, несколько приукрашенную историю о том, как очутилась в их доме.

– Меня, как вы уже поняли, зовут Фарах. Мне почти семнадцать. Круглая сирота. Родители недавно умерли, оставив меня без пенни в кармане. Отец, родом с Востока был торговцем, мать – местной, англичанкой. Родилась в Англии. Да, я владею нужными языками и с удовольствием займусь обучением вашей дочери. Я не белоручка и вполне могла бы помогать на кухне, при условии, что не придётся готовить свинины, так как моя религия запрещает мне притрагиваться к этому животному…

Ответив ещё на десяток вопросов, в том числе и заданных на тюркском и арабском языках и, честно предупредив, что учитель музыки из меня никакой ввиду абсолютного отсутствия и голоса и слуха, я почувствовала некоторую передышку, когда лорд Блейкни обдумывая услышанное, откинулся на спинку широкого кресла. Я всё ещё не решалась смотреть на него, нервно сжимая край передника. Но, по мере того, как молчание затягивалось, я не удержалась и, подняв голову встретилась с скользящим по мне пристальным взглядом изумрудных глаз. Пойманный с поличным лорд смутился, но глаз тем не менее не отвёл.

– Вы удивитесь, но у меня отчего-то стойкое чувство того, что я вас прежде где-то видел. Мне определённо знакомы ваши черты… Говорите, ваш отец был торговцем?

– Да, сэр, – чуть замешкавшись ответила я.– Может быть, вы заходили в наш магазинчик специй, когда были в Лондоне и…

– Возможно, – он задумчиво постукивал пальцами по подбородку, стараясь припомнить нашу несуществующую встречу. Видимо устав от размышлений, он вновь в упор посмотрел на меня, – Хорошо, мисс… у вас есть фамилия?