Карен Робардс - Желание под солнцем

Лайла Реми всегда имела безупречный вид, независимо от случая, погоды или усилий. Это было неотъемлемой частью ее репутации несравненной красавицы. Ее взгляд метнулся к Джослину Сан-Пьетро. Его глаза, устремленные на нее, блестели. Губы, хотя и были плотно сжаты под лихими усами, производили впечатление, что они с трудом удерживают улыбку.

– О Боже! – выдохнула она, опустив руки. Он наклонился и вытащил веточку жимолости из ее волос. Мгновение он подержал ее тонкими, сильными на вид пальцами, а затем осторожно сунул в нагрудный карман черного сюртука, который был надет у него под дорожной курткой, оставив один цветок снаружи. Лайла была очарована этим жестом. Ей показалось, она услышала, как мистер Калверт, стоящий с ней рядом, скрипнул зубами.

– Незначительный беспорядок лишь подчеркивает безупречную красоту, которой наградила вас природа, мисс Реми, – проговорил мистер Сан-Пьетро с легким поклоном и томным взглядом. Лайла не смогла удержаться от сдавленного смешка, и он улыбнулся в ответ.

– Какой вы льстец, мистер Сан-Пьетро! – Она произнесла это суровым тоном, но глаза улыбались ему. Он покачал головой и снова взял ее руку, положив на изгиб своей руки.

– Возможно, есть другой вход? – предположил он.

Лайла кивнула и, держа ладонь на его руке, показала в сторону задней части дома. Свободной рукой она приподняла юбку, чтобы не испачкать о свежескошенную траву, хотя такая предосторожность казалась бесполезной, ибо платье было, без сомнения, испорчено. Или, возможно, Бетси сможет починить его, чтобы отдать кому-нибудь из домашней прислуги?

Мистер Калверт и Геркулес составляли арьергард их маленькой процессии.

– Я должна проскользнуть в свою комнату и постараться что-то сделать, чтобы исправить ущерб, полагаю. – Она произнесла эти слова непринужденным тоном, хотя втайне ужасно не хотела оставлять его почти сразу же после того, как нашла. Что-то особенное возникло между ними, что-то хрупкое и возвышенное и настолько осязаемое, что почти мерцало в теплом ночном воздухе. Она боялась, что если выпустит его из виду, то волшебство – или сам мужчина – исчезнет. То, что с ней произошло, – почти как сон и определенно слишком хорошо, чтобы быть правдой…

– Надеюсь, вы еще вернетесь? Ведь было бы крайне обидно ложиться спать только из-за нарушенной прически и порванного платья.

Она посмотрела на него и обнаружила, что хотя глаза его смеялись, в словах чувствовалась некая серьезность, которая сказала ей, что он и в самом деле хочет, чтобы она вернулась. Она улыбнулась ему обворожительной многообещающей улыбкой. Выражение его лица не изменилось, но зрачки расширились.

– Я вернусь. В полночь музыканты должны играть буланже, а это мой самый любимый танец. И я, разумеется, не пропущу его из-за испорченной прически.

– Вот это характер. – Он улыбнулся ей, и ее сердце снова бешено заколотилось. Что такого в этом мужчине?.. – Могу сказать, что мы с вами родственные души, мисс Реми. Я тоже питаю особое пристрастие к буланже. Возможно, вы позволите мне быть вашим партнером? В качестве вознаграждения… э… за то, что помог вам освободиться от куста?

– Да будет вам известно, сэр, что не по-джентльменски напоминать мне о той злополучной сцене. – Кокетство давалось ей так же естественно, как дыхание, и теперь Лайла старалась превзойти себя с этим мужчиной, который привлекал ее, как никто другой. Она улыбнулась ему, слегка склонив голову набок, зная по годам практики перед зеркалом, что под таким углом ее голубые глаза выглядят восхитительно экзотично, а шея по-лебединому длинной и изящной. Он будет очарован – если сползающий набок узел и растрепанные локоны не испортят эффект. От этой мысли она чуть не нахмурилась, но затем увидела открытое восхищение, светящееся в его зеленых глазах, и успокоилась. Его интерес не вызывал ни малейших сомнений.

– Все танцы мисс Реми обещаны, – ревниво возразил мистер Калверт, поравнявшись с Лайлой с другой стороны.

Лайла метнула в него раздраженный взгляд. Почему бы ему просто не уйти? Он назойлив, как москиты, которыми кишит ближайшая река. У нее так и чесалась рука прихлопнуть его.

– В самом деле, буланже был обещан, но, если не ошибаюсь, мистеру Форесту, а он уже отбыл – повез домой свою захворавшую матушку. – Изящная ложь была дополнена еще одной ослепительной улыбкой, адресованной мистеру Сан-Пьетро.

– Я уверен, что видел его…

– Я с удовольствием станцую буланже с вами, мистер Сан-Пьетро, – твердо проговорила Лайла, взглядом сказав мистеру Калверту, что ему лучше больше не спорить. Она не собиралась отказываться от танца с мистером Сан-Пьетро в пользу мистера Фореста, толстяка с отвратительно влажными руками!

– Буду ждать с нетерпением, – серьезно сказал мистер Сан-Пьетро, но она увидела, что его глаза поблескивают, и заподозрила, что от веселья.

– Должно быть, вам не терпится вернуться на вечеринку, мистер Калверт, – сказала она с такой любезностью, какую только сумела изобразить. Она чуть выше приподняла юбки над высокой травой, когда они обогнули торец дома. Должен же он понять намек, что он тут лишний.

– Я не оставлю вас наедине с ним, – прошипел мистер Калверт.

Если мистер Сан-Пьетро и услышал это шипение, то ничем этого не выдал. Но по усилившемуся насмешливому блеску глаз Лайла заподозрила, что слышал.

Бьюла, толстая негритянка-повариха, которая принадлежала семейству Бартон с рождения, сидела в кресле-качалке на крылечке летней кухни. Она медленно обмахивалась фартуком, наблюдая, как трое помощников снуют туда-сюда по крытому неогороженному проходу, соединяющему кухню с домом, относя нагруженные едой блюда и возвращаясь тем же путем с пустыми. На ступеньках чуть пониже сидел Бут, слуга Джорджа Бартона. Эти двое о чем-то горячо спорили. Лайла сильно подозревала, что Бут положил глаз на Бьюлу, хотя оба были достаточно старыми и имели кучу внуков. Бьюла перестала разговаривать, когда Лайла, все еще держа под руку мистера Сан-Пьетро, шагнула в коридор, который был освещен горящими факелами.

– Господи помилуй, дитя, у тебя такой вид, словно ты подралась!

Бьюла поднялась и вразвалку подошла, чтобы взять ее за подбородок. Она повернула лицо Лайлы к свету и подозрительно воззрилась на то, что, как Лайла боялась, должно было быть длинной царапиной на щеке.

– Что случилось? – Бьюла с неодобрением оглядела обоих сопровождающих Лайлы. – Твое красивое платье все порвано!

– Упала с веранды, – коротко пояснила Лайла, высвобождая свой подбородок из руки Бьюлы и метнув в мистера Калверта убийственный взгляд. Бьюле не составило труда определить виновного по этому испепеляющему взгляду, и ее глаза навыкате тоже пригвоздили злодея. Лайла не без удовольствия увидела, что мистер Калверт заметно сник под суровым взглядом Бьюлы. Покраснев, он забормотал объяснение, на которое никто не обратил внимания. В этот момент Геркулес, прибежавший следом за ними на задний двор, учуял запах жареных кур на блюдах, которые несли служанки, и ринулся вперед, тявкая и неистово подпрыгивая. Служанка, подвергшаяся нападению, тихонько вскрикнула и чуть не уронила блюдо.