Джуд Деверо - Бархатная песня

— Аликс? — спросил Рейн сонным голосом, — ты ел что-нибудь?

— Целое ведро съел, — ответила она язвительно, — так что скоро вырасту с вашу лошадь.

— Аликс, не злись на меня. Подойди, сядь рядом и спой мне песенку.

— Я не знаю тех песен, которые вам нравятся.

— Ну, я как-нибудь и твою перенесу, — сказал он так устало, что она смягчилась, взяла лютню и тихо заиграла, негромко подпевая.

— Ты понравишься Джудит, — пробормотал он.

— Джудит? Прекрасной жене вашего брата? Но зачем такой леди знаться с низкорожденной… низкорожденным адвокатским отпрыском? — Она чуть не сказала «дочерью», — Ей бы понравилась твоя музыка, — сказал он, засыпая, и она снова стала наигрывать и петь.

Когда Аликс уверилась, что Рейн спит, она встала на колени около постели и с минуту смотрела на него, и не только чтобы послушать, дышит ли он. Наконец она подошла к своему узкому жесткому ложу и приложила все силы, чтобы не зарыдать.

Утром Рейн настоял на том, чтобы пойти на тренировочную площадку. Никакие возражения Аликс и Джослина не могли убедить его отдохнуть еще день. По дороге Аликс увидела, что на лбу у него выступил пот, и заметила упрямую мрачность взгляда: он заставлял себя двигаться.

— Если вы умрете, какая от этого польза всем нам? — накинулась на него Аликс. — А если умру, ты сам, лично, известишь об этом мое семейство? — спросил он с такой серьезностью, что у нее захватило дыхание, но на щеке у Рейна показалась и исчезла ямочка, и она поняла, что он ее дразнит.

— Я перекину вашу мертвую тушу через седло и поеду на встречу с вашей высокородной семьей, но я не брошусь на колени с вашими сестрами, чтобы вместе с ними вас оплакивать.

— Ну, там будут и другие женщины, кроме сестер, чтобы пролить слезу на моих похоронах. Я тебе никогда не рассказывал о Джоан, горничной Джудит? Никогда в жизни не встречал более пылкой женщины.

При этих словах Аликс отвернулась, и Рейн неуверенно рассмеялся при виде ее непреклонной спины.

После часа занятий Аликс прибежала в шатер за травяным отваром для Рейна и наткнулась на Бланш, которая рылась в его одежде.

— Чем ты тут занимаешься? — повелительно спросила Аликс, и Бланш, испугавшись, отскочила.

— Собираю белье в стирку, — сказала она, виновато косясь в сторону. Аликс рассмеялась:

— С каких это пор ты знаешь, что такое мыло? — И быстро схватила Бланш за руку. — Лучше говори правду. Ты знаешь, какое наказание последует за кражу, — изгнание!

— Отпусти, мне надо идти, — захныкала Бланш, стараясь вырваться. — Мне здесь нечего делать. Дай пройти!

Бланш попыталась вырваться, но Аликс толкнула ее изо всей силы, так что та отлетела в сторону и ударилась спиной о шест шатра.

— Я тебе за это отплачу, — процедила Бланш, — ты еще пожалеешь, что отбил у меня лорда Рейна.

— Я? — спросила Аликс, стараясь, чтобы в вопросе не прозвучало радости. — И как же это я его у тебя отбил?

— Но он больше не ложится со мной, — сказала Бланш, вставая. — Ну, а так как ты мальчик…

— Осторожно, — предупредила Аликс, — мне кажется, тебе стоит поберечься моего гнева. Ты что искала, когда я вошел?

Бланш демонстративно молчала.

— Ну тогда мне придется рассказать Рейну. — И Аликс повернулась, чтобы уйти.

— Нет! — воскликнула Бланш со слезами в голосе. — Мне некуда больше податься. Пожалуйста, не говори ему. Я не стану воровать, и я никогда не воровала прежде.

— Тогда плати за молчание.

— Чем? — переспросила испуганная Бланш.

— Расскажи, что знаешь о Джослине.

— Джослине? — спросила Бланш с таким видом, словно впервые слышит это имя. Аликс накинулась на нее:

— Рейн скоро хватится меня, и, если ты не расскажешь все, пока кто-нибудь не придет за мной, он узнает, что ты воровка.

Та немедленно стала рассказывать:

— Джослин был странствующим менестрелем, и все высокородные леди хотели его, не только из-за его песен, но и… — Она заколебалась. — Он никогда не уставал, — сказала она, вздохнув, и Аликс поняла, что Бланш знает об этом не понаслышке. — Он отправился в замок Чатворт по приглашению леди Элис.

Фамилия «Чатворт» заставила Аликс встрепенуться. Чатворт был тот самый человек, что захватил в плен сестру Рейна и его невестку.

— Леди Элис злая женщина, — продолжала Бланш, — но ее муж, лорд Эдмунд, был еще хуже. Ему нравилось бить женщин, видеть, как они сопротивляются, когда он их насилует, и наслаждаться их страданиями. Была там одна женщина, Констэнс, и он забил ее насмерть, — во всяком случае, он решил, что она умерла. Тогда он велел Джосу отделаться от трупа.

— А дальше? — поторопила ее Аликс. — У меня мало времени.

— Но женщина была жива, и Джос ее спрятал. Он ухаживал за ней, вылечил и влюбился в нее.

— Ну и что здесь необычного для человека его… способностей?

Внезапно Бланш стала волноваться, теребя пальцы и переминаясь с ноги на ногу.

— Даже не верилось, что он любил кого-нибудь раньше. Когда лорд Эдмунд узнал, что Констэнс жива, он опять взял ее к себе для удовольствия, а Джоса бросил в одиночку, где люди сидят до самой смерти, потому что о них забывают. А девушка… эта Констэнс…

— Да? — нетерпеливо спросила Аликс.

— Она решила, что Джос все равно что мертв, и покончила с собой.

Услышав о таком страшном грехе, Аликс перекрестилась.

— Однако Джос выбрался из подземелья и приехал сюда, — продолжала Бланш. — Но сначала он убил лорда Эдмунда, — тихо добавила она и, шмыгнув мимо Аликс, выбежала из шатра.

— Убил лорда, — прошептала Аликс. Несомненно за голову Джоса назначена большая награда. Неудивительно, что он не хочет знаться с обитательницами лагеря. Аликс уже прекрасно понимала, что значит любить и потерять.

— Ты что здесь делаешь? — раздался сердитый голос у нее за спиной. — Ты ушел по крайней мере час назад и бездельничаешь?

— Я буду работать, — пробормотала она и отвернулась.

Рейн схватил ее за руку и сразу отпустил.

— Плохие новости?

— Ничего интересного для вас, — отрезала она и вышла из шатра.

Весь остаток дня Аликс думала о Джослине. Джос был милый, добрый, чуткий и достойный любви. Она пожалела, что влюбилась не в него: насколько бы сейчас все было проще. Когда-нибудь, и, возможно, скоро, Рейн выйдет из леса и вернется к своей богатой родне, а она, Аликс, останется в одиночестве.

Подняв рассеянно меч и стараясь держать его прямо над головой, она заметила какое-то движение у края площадки. В тени, затаившись, стояла Розамунда и куда-то смотрела. Аликс проследила за ее взглядом. Он был прикован к Джослину, а в нем было полно страсти, огня и, Аликс поняла, — плотского желания. Сейчас Розамунда стояла прямо и впервые в ее облике не было приниженности, с которой она словно извинялась за свое существование.