Джуд Деверо - Легенда

Правда, Грегори давал ей чувство уверенности. Надежность – это очень здорово, не правда ли? Ну и что, если он не дразнит ее, не щекочет, не заставляет забыть о кухне, чтобы завалиться с ним в постель. Грегори любит ее настолько, что попросил ее стать его женой. Какое еще доказательство любви ей необходимо? Разве было у нее что-то, чего ему не хватало? Она не была наследницей миллионов, он не охотился за ее деньгами. Значит, он сделал ей предложение, потому что любит," разве не так?

И несмотря на все попытки Кэди прислушаться к доводам рассудка, вчера она чуть ли не в ярости набросилась на Грегори:

– Почему ты хочешь на мне жениться? Грегори улыбнулся.

– Это что, один из вопросов-ловушек? Что бы я ни сказал, я же окажусь не прав. Я хочу на тебе жениться, потому что люблю тебя.

– Этого должно было оказаться достаточно, но Кэди продолжала настаивать:

– Да, но мне нужно логическое объяснение. Причины, кроме той, что я умею готовить.

– Я думаю, что с тобой будет легко ужиться.

Кэди постаралась скрыть охвативший ее ужас. Ну какая женщина захочет, чтобы с ней было «легко ужиться»?

– Хорошо, – сказала она. – Что еще?

– Ты спокойная, нетребовательная и.., и.., что я еще могу сказать? Ты не требуешь от мужчины слишком много, и мне это нравится.

– А что, если я попрошу от тебя довольно много?

– Как например? – Они находились в офисе ресторана. Он просматривал кипу каких-то бумаг и не особенно внимательно прислушивался к ее вопросам, что вызвало у Кэди еще большее раздражение.

– Я хотела бы стать равноправной совладелицей «Луковицы» и чтобы мое имя было вписано в купчую на дом, который ты приобрел. Мне также хотелось бы, чтобы мой собственный бухгалтер проверил книги ресторана, чтобы узнать, какую прибыль он приносит – я хотела бы в ней участвовать.

Несколько секунд Грегори смотрел на нее широко раскрытыми глазами, потом откинул голову назад и рассмеялся.

– Кэди, дорогая, ты говорила точно как твоя подруга Джейн. – Он с улыбкой покачал головой и снова вернулся к бумагам. – Если ты хочешь что-то купить, только скажи мне или маме, и мы проследим, чтобы у тебя были деньги. Думаю, верховодить на кухне – больше чем достаточно для тебя. Тебе нет нужды пытаться вникать еще и в бухгалтерию. – Он снова посмотрел на нее, все еще не отделавшись от некоторого изумления. – Занимайся яичницей, а я прослежу за всем остальным.

В этот момент Кэди поняла, что у нее есть выбор: она могла либо начать спор, либо оставить все как есть. Если она решится на борьбу, надо будет отдаться ей полностью, а Кэди не была уверена, что хочет этого. Скажем, почему она желает стать совладелицей «Луковицы»? Только оттого, что Джейн и Коул заставили ее поверить, что так должно быть? Что произошло с ее твердой уверенностью: она станет женой Грегори и, значит, равноправной совладелицей ресторана?

Кэди совершенно спокойно покинула кабинет Грегори и, как обычно, приготовила ужин. Но сегодня ею овладело такое беспокойство, что все ее раздражало. Ей откровенно не понравилось предложение Грегори заниматься яичницей. Неужели он так оценивает ее мастерство? Считает, что она только и годится, чтобы жарить яичницу?

После ужина Кэди отпустила четверых молодых людей, что работали под ее началом на кухне, и сама занялась уборкой." Нет лучшего способа победить раздражение, чем отдраить целую батарею грязных горшков и кастрюль.

Она как раз закончила мытье посуды и вытирала влажные руки, когда Грегори широкими шагами вошел в кухню.

– Что ты здесь делаешь так поздно? – спросил он.

– Поскольку я гожусь только на то, чтобы жарить яичницу, почему бы мне не заниматься еще и уборкой? – спросила она.

– Если ты поссорилась с подругой, не нужно отыгрываться на мне, – холодно произнес Грегори.

И снова Кэди подумала, что у нее есть выбор: она могла заявить Грегори, что причина ее плохого настроения вовсе не Джейн, а могла позволить ему оставаться в этом заблуждении. В конце концов, лучше не ссориться с любимым, правда?

– Извини, – сказала она. – Мы с Джейн действительно немного поссорились.

Грегори промолчал, и Кэди невольно сказала про себя: «Коул обязательно поинтересовался бы, о чем был спор».

– Тебя не интересует, из-за чего вышла ссора? – проворчала она, но тут же пожалела о своем тоне.

Грегори только улыбнулся.

– А если не интересует, мне будет пришит ярлык бесчувственного человека? Кэди тоже улыбнулась.

– Он просто проступает у тебя на лбу.

– Тогда расскажи мне все. Но для начала дай одну из тех тарелочек.

Передав Грегори порцию хлебного пудинга, который она приготовила на ужин, Кэди рассказала ему о своей идее давать благотворительные уроки кулинарии. Когда она закончила, Грегори долго молчал.

– А как будет финансироваться этот проект? – тихо спросил он, передавая ей грязную тарелочку и прибор.

– Финансироваться? Я не собираюсь устраивать нечто в общенациональном масштабе. По крайней мере, пока. Я думала о чем-то очень небольшом. Вела бы занятия только я, один раз в неделю. Бесплатные уроки кулинарии. Не для богатых домохозяек, которые желают обучиться наимоднейшей технологии приготовления какого-нибудь экзотического блюда, а для женщин, которые хотят научиться кормить свои семьи недорого и с пользой для здоровья.

– Понятно. А где ты будешь проводить занятия?

– Здесь, в «Луковице». По воскресеньям или понедельникам, в часы, когда ресторан закрыт. Здесь очень много помещений и достаточно оборудования.

– А как насчет продуктов? Кто будет платить за них?

Кэди выпрямилась.

– Я сама.

Улыбаясь ей, словно она маленькая девочка, Грегори обнял Кэди за плечи.

– По-моему, это самая благородная идея из тех, что я когда-либо слышал. Но не думаю, что наша страховая компания позволит нам пускать сюда столько посторонних.

– Любой, кто входит в двери этого ресторана – посторонний, – не веря собственным ушам, попыталась возразить Кэди.

– Думаю, нам следует поговорить об этом немного позже, когда ты не будешь так расстроена.

Кэди высвободилась из его объятий.

– Ты не имел в виду посторонних, ты хотел сказать, воров, правда? Ты считаешь, что все бедные обязательно воры. Ты ненавидел бы любого из жителей Ледженда.

Впервые Кэди произнесла это название в двадцатом веке, и от этих звуков какая-то струна, кажется, лопнула в ее душе. Упав на табурет, она опустила голову на руки и разрыдалась. Когда Грегори обнял ее и притянул к себе, она прижалась к нему.

– Ну конечно, ты можешь использовать ресторан для чего захочешь, – тихо сказал он. – Кэди, будь добра, скажи, что с тобой происходит? Ты странно себя ведешь последние пару недель.

– Не знаю, – честно призналась она. – Моя жизнь, похоже, потеряла смысл и направление.