Ханна Хауэлл - Зеленоглазый горец

– Ваша спальня запирается? – спросил Джеймс.

– Да, я обычно запираю дверь на ночь.

– Хорошо, пусть у вас войдет в привычку запирать дверь на ключ в своей спальне. – Эти слова мастера Лавенжанса прозвучали как приказ – сурово и холодно. Несмотря на то что были сказаны на галантном французском языке, Аннора почти физически ощущала, что Рольф весь кипит от гнева. Она понимала, что сейчас причина его ярости – Эган, который, разумеется, вполне заслужил его гнев. Однако Аннора не могла не бояться за красавца Лавенжанса. Эган был не кем-нибудь, а правой рукой Доннела. Он был, пожалуй, самым верным его другом и вассалом. Наживать в его лице врага было по меньшей мере неразумно.

Аннора подошла к Рольфу и стала тянуть его за рукав, стремясь увести его прочь от того места, где на земле ничком лежал Эган.

– Вы должны быть очень осторожны, мастер Лавенжанс.

– Зовите меня Рольфом, – сказал Джеймс, отчаянно мечтая, чтобы когда-нибудь Аннора смогла назвать его настоящим именем.

Аннора покраснела, но кивнула:

– А вы зовите меня Аннорой. – Продолжая тянуть Лавенжанса за рукав туда, где находилась дверь в дом, Аннора опасливо косилась на Эгана. – Но только не тогда, когда нас могут услышать Эган или Доннел.

Джеймс убрал ее руку и сам повел Аннору подальше от того места, где Эган хотел ее изнасиловать.

– Доннел уже сообщил мне, что вы недосягаемы для меня из-за вашего высокого происхождения и что Эган имеет на вас виды.

Аннора вздрогнула и изумленно посмотрела на Джеймса:

– Неужели Доннел вам так и сказал? Видите ли, мое происхождение не столь высоко. Я незаконнорожденная. И даже до того, как моя мать впала в немилость, она не была такой уж родовитой. А что касается намерений Эгана… Что же, это меня очень огорчает…

Джеймс посчитал Аннору наивной, но сейчас было не время это обсуждать. Он видел, что она до сих пор еще не до конца пришла в себя после перенесенного потрясения, хотя старалась казаться спокойной. Джеймс понял, что либо она не имела до этого понятия о том, что Эган хочет затащить ее в постель, либо отгораживалась от неприятной для нее правды.

Проводив Аннору в дом, Джеймс сказал:

– Ступайте, а я должен сообщить Маккею о том, что только что произошло.

– Вы думаете, это разумно? – спросила она, задержавшись у лестницы в холле, и посмотрела на Джеймса.

– Важно, чтобы он узнал об этом от нас, а не от Эгана. Когда Эган придет к нему, требуя возмездия, к этому времени у него уже сформируется впечатление о том, что случилось на самом деле. Предоставьте это мне, а сами идите. Не беспокойтесь – все будет хорошо. Вы были правы, остановив меня, когда я хотел как следует проучить Эгана, чтобы ему неповадно было впредь приставать к вам. А значит, выходит, что я просто остановил наглеца и мое право на это трудно оспорить. Вы все-таки няня Мегги, а не какая-нибудь шлюха.

Аннора долго смотрела вслед Лавенжансу, пока он не исчез из виду. Ей хотелось догнать его и предстать перед Доннелом вместе с ним. Она понимала, что вряд ли сможет ему помочь. Ее появление скорее всего испортило бы все. Ей еще ни разу не удавалось уладить дело с Доннелом миром. Казалось, стоило кузену увидеть Аннору, как он всегда впадал в гнев. Да, Рольф прав. Ему лучше спокойно убедить Доннела в том, что на Аннору напали, а он ее защищал. И пусть Эган потом оправдывается перед ним.

Войдя в свою спальню, чтобы помыться и переодеться к ужину, Аннора не переставала думать о словах Рольфа о том, что сказал о ней ее кузен. Она слишком благородного происхождения? Надо же придумать такую чушь! Больше всего Аннору беспокоило то, что Доннел заявил, будто Эган имеет на нее виды. Может быть, это было всего лишь отговоркой для того, чтобы удержать Рольфа от ухаживаний за ней? В конце концов, Доннел был без нее как без рук: где ему найти лучшую няню для Мегги?

Аннора опасалась, что Доннел и Эган что-то замышляют. И она играет немаловажную роль в их замыслах, в которые они ее до поры не собираются посвящать.

При этой мысли страх Анноры сменился сильным гневом. Эти люди не имеют права решать за нее ее судьбу. Они не имеют права решать, за кого ей выходить замуж и кому она будет служить. Да, Доннел – ее родственник, но не такой уж близкий. И к тому же ей уже двадцать четыре года, и в ее возрасте ей уже давно не нужны опекуны, чтобы они определяли за нее ее будущее.

Она должна выяснить, что затевают по поводу ее Доннел и Эган. Для этого ей придется научиться тайно подкрадываться и подслушивать то, что не предназначено для ее ушей. Ну что ж, это ей уже не впервой! Чем скорее она разузнает о тайных замыслах Доннела и Эгана, тем быстрее сможет начать действовать, чтобы защитить себя. А это значит – ей нельзя терять ни минуты.

Энни приготовила ванну, собираясь купать Мегги. Аннора вышла из детской и направилась в свою спальню, чтобы переодеться перед ужином. По каким-то непонятным для Анноры причинам Доннел не позволял ей оставаться по вечерам в детской с Мегги, а также не разрешал ей ночевать в комнате, которая соседствовала с детской. Аннора могла найти только одно объяснение такому странному поведению – Доннел не хотел, чтобы они с Мегги еще сильнее сблизились. Если это было как раз то, что у Доннела на уме, то он просчитался, потому что они с Мегги уже давно были друг для друга как мать и дочь.

Накануне вечером ее попытка пролить свет на замыслы Доннела потерпела фиаско, но Аннора не собиралась так быстро сдаваться. Вчера огорчение от собственной неудачи было так велико, что даже вид Эгана с синяком на лице не взбодрил ее. Эган бросал злобные взгляды в ее сторону, но Анноре это было во много раз приятнее, чем ухаживания и попытки ее совратить. Хотя затаенная угроза у него в глазах все же испортила ей вчера аппетит. Но сегодня Аннора не намерена позволить себя запугать.

Направляясь по длинному, слабо освещенному коридору в свою спальню, Аннора столкнулась с грудастой служанкой по имени Маб. Она вежливо улыбнулась женщине, которая часто делила постель то с Доннелом, то с Эганом, а если верить слухам, временами услаждала обоих мужчин одновременно.

Сейчас, судя по всему, Маб вышла из какой-то другой комнаты. Аннора поймала себя на мысли, что думает о том, как легко попасть в комнату резчика по дереву, если дойти до самого конца коридора, а потом повернуть налево. Когда Аннора представила мастера Лавенжанса в объятиях сластолюбивой Маб, в ней все вскипело от гнева и обиды. Интересно, с чего бы это? Ведь ее не должно касаться, с кем он спит. Анноре же было не все равно. Совсем даже не все равно, а как раз напротив.

– А это ты, няня малышки! – фыркнула Маб. Аннору несколько смутила язвительность, прозвучавшая в голосе женщины, казавшейся такой мягкой и нежной на вид, но она не показала своего замешательства.