Бертрис Смолл - Навсегда в моем сердце

– Кажется, со мной это уже произошло, Велвет.

Девушка остановилась как вкопанная и во все глаза уставилась на собеседника.

– Вы не должны, Алекс! Я помолвлена, и вам это хорошо известно.

– И тем не менее вы сами сказали, что сбежали от жениха, потому что не желаете выходить замуж.

– Я этого не говорила. Просто не хочу выходить замуж за человека, которого совсем не знаю, к тому же в отсутствие родителей. Но доброе имя моей семьи я ни за что не опорочу. Вы же не думаете, что я на такое способна?

– Нет, дорогая, напротив: уверен, что достоинство не позволит вам опозорить семью. Но ведь вы разобьете мне сердце, которое я готов положить к вашим ногам.

Велвет была явно сбита с толку, и Алекс возликовал.

– За мной никогда прежде не ухаживали, – призналась девушка с подкупающей искренностью. – Вы пытаетесь делать это, Алекс?

– А вы примете мои ухаживания?

Велвет нахмурилась и некоторое время обдумывала услышанное, потом ответила:

– Я уже говорила, что выйду замуж лишь по любви. Но как я узнаю, что это такое, если слепо подчинюсь решению моих родителей? Они всегда предоставляли мне свободу выбора, и я знаю, что, как бы далеко от меня ни находились, они не стали бы меня принуждать и сейчас. Да, Алекс, я готова принимать ваши ухаживания, но вы должны знать, что они так и останутся невинным флиртом. Я не стану вводить вас в заблуждение. Честь семьи связывает меня нерушимыми узами с этим неизвестным графом, хотя мое сердце может избрать иной путь.

Гордон заключил Велвет в объятия и порывисто поцеловал, отчего девушка, покраснев до корней волос, едва не лишилась способности дышать, а потом вдруг обвила его шею руками. Алекс, вдохновленный ее реакцией, погрузил пальцы в шелковистые золотисто-каштановые волосы, и принялся покрывать поцелуями ее лицо, сдавленно пробормотав:

– О, дорогая, вы сделали меня счастливейшим из людей!

Внезапно ощутив, что и ее переполняет необъяснимая радость, Велвет рассмеялась и устремила на Алекса горящий взгляд своих прекрасных глаз.

– Вы тоже делаете меня счастливой, мой дорогой друг!

Пока они продолжали прогулку по берегу реки, на другом конце сада разворачивалась не менее экспрессивная сцена. С того самого момента, как впервые увидел Эйнджел Кристман, Робин Саутвуд только и ждал момента, чтобы остаться с ней наедине. Изысканность и мягкость его манер были весьма обманчивы, ведь, как и его отец, он всегда добивался желаемого всеми возможными способами, поэтому без всяких предисловий Робин заявил:

– Я люблю вас. Полюбил с того самого момента, как впервые увидел!

Эйнджел остановилась, ошеломленная его словами, не в силах поверить, что брат Велвет способен так жестоко насмехаться над бедной девушкой. Такой поворот событий сбил ее с толку, и с минуту она попросту не знала, что ответить, но потом, поняв, что, изображая дурочку, лишь подстрекнет его к дальнейшим вольностям, проговорила:

– Нехорошо, милорд, насмехаться над бедной девушкой. Ваша сестра самая близкая из моих подруг. Неужели вы поставите под удар самое дорогое, что у меня есть, – дружбу с Велвет? Как вам не стыдно, сэр!

– Но я вовсе не шучу и тем более не смеюсь! – воскликнул Робин. – Я действительно люблю вас, Эйнджел!

– В таком случае вы попросту глупец, милорд, поскольку совсем меня не знаете! – начала терять терпение Эйнджел, а себе сказала: «Пусть я бедна и не имею титула, это не дает ему права дразнить меня!»

– Вашим отцом был Уитт Кристман, сын сэра Рэндора, – возразил на ее замечание Робин. – Вашу мать, к которой вы питали искреннюю привязанность, звали Джоан Уоллис. Вы жили близ Лонгриджа в Ланкастере. Ваши родители умерли, когда вам было пять лет, но несмотря на то что бабка и дед могли взять вас на воспитание, ваш отец оставил письма для королевы с просьбой взять вас на попечение. Пятого декабря вам исполнится восемнадцать лет.

– Откуда вы все это знаете? – воскликнула девушка, впав в ярость, оттого что он копался в ее личной жизни.

– Я расспросил лорда Хандстона, – честно ответил Робин.

– Зачем?

– Я же сказал, что люблю вас, Эйнджел!

«Святые небеса, как же она прекрасна!» – подумал Саутвуд, а разъяренная красавица выпалила:

– Отец убил мою мать, когда та ему изменила, а потом покончил с собой!

– Прискорбно, но подобное случается даже в респектабельных семьях. Например, наша с Велвет матушка провела некоторое время в гареме в Марокко.

– Это шутка? – не поверила Эйнджел, но затем уголки ее соблазнительных губ изогнулись в улыбке. – Вы меня разыгрываете, милорд? Чтобы сгладить неловкость?

– Нет, – покачал головой Робин. – Я говорю правду.

– Что вы от меня-то хотите?

Сердце подсказывало Эйнджел, что лорд Саутвуд собирается предложить ей что-то такое, на что она не сможет ответить согласием, и тем самым несказанно его оскорбит. Возможно, он так рассердится, что запретит ей дружить со своей сестрой. О господи! Ну почему он такой красивый? Самый красивый мужчина из всех, что ей когда-либо приходилось встречать.

– Я хочу, чтобы вы стали моей женой, – вдруг произнес Робин.

– Милорд, это жестоко! – воскликнула Эйнджел и с удивлением поняла, что глаза ее наполняются слезами.

Не в силах скрыть смущение, она отвернулась, но Саутвуд не мог этого видеть. Развернув девушку к себе лицом, он приподнял ей подбородок и попросил:

– Посмотрите же на меня, моя прекрасная Эйнджел. Я люблю вас, дорогая.

Девушка подняла глаза и посмотрела на него так, словно он вдруг лишился рассудка.

– Вы не можете меня любить. Пусть вам и известны некоторые факты из моей биографии, но это вовсе не означает, что вы меня знаете. Кроме того, вы граф, один из самых могущественных и богатых людей Англии, а я ничто, дочь обедневшего второго сына никому не известного барона. Разве могу я быть ровней представителю семейства Саутвуд?

– Да, я Саутвуд, поэтому никто не может указывать мне, что делать и как поступать! Я сам себе хозяин.

– Вы должны выбрать себе жену из столь же богатой и знатной семьи, милорд, – тихо произнесла девушка. – Даже я это понимаю.

– Я никому ничего не должен, а женюсь на девушке, которую люблю, – отрезал Робин. – А люблю я вас, моя прекрасная Эйнджел, люблю больше самой жизни! Станьте моей женой, дорогая! Сделайте меня счастливейшим из людей!

Девушка чувствовала себя совершенно сбитой с толку. Конечно, рано или поздно королева подобрала бы ей достойного жениха, ведь не вечно же ей оставаться на ее попечении. Единственным преимуществом Эйнджел была красота. Привлекательное личико и стройная фигурка наверняка помогут завоевать сердце какого-нибудь состоятельного торговца или даже не слишком знатного, но весьма приятного дворянина. Ей и в голову не могло прийти, что в нее может влюбиться такой джентльмен, как граф Линмут, и, будучи весьма практичной, Эйнджел не позволяла себе даже думать о подобных высотах.