Анна Чернышева - Звезда бессмертия

Я притворно отворачиваюсь, Серега крадется, обнимает сзади, и шепчет на ухо:

–И любовница самая лучшая!

Вы целовались когда-нибудь с бензовозом? О, бездна ощущений! Только нос лучше зажать.

–В ванну, быстро!

Серега мчится галопом в ванну, выглядывает из-за двери:

–А тебе белый очень пойдет!

–Это ты о чем? – настораживаюсь я.

Мой сожитель опять выглядывает, но переводит тему:

–Знаешь, почему я эту машину купил? Потому что она моя!

–В смысле?

–Вот ты вчера вспомнила каратэ, а я сегодня – свою машину. Это я ее разбил, только-только из Берна выехал, и в столб. Дурак пьяный! Хорошо машину развернуло боком, я только ногу сломал.

–Когда? – тупо спрашиваю я.

–Году так… в 48.

–Сколько же тебе было?

–Лет сорок. Реинкорнация.

И дверь закрывается. Я загружаюсь, выходит не я одна такая странная. Неужели, каждый помнит, что-нибудь эдакое?! Но Серега опять не дает додумать:

–Лиз, выходи за меня замуж, – доносится из-за двери и тут же неистово начинает шуметь вода.

Я будто громом пораженная, дохожу до зала, опускаюсь на диван. Вот уж чего от него не ожидала! Так он хочет со мной всю жизнь прожить, а я все время думаю о другом. Придумала себе великую любовь. Сережка вот он, живой и веселый, а тот, мистический герой где? От телефонного звонка вздрагиваю всем телом. Хватаю трубку.

–Алло?

–Добрый вечер, это Александр…

*палицы – дубины с металлическими наконечниками.

**секиры – большие топоры на металлической рукояти.

***кирасы – часть рыцарского доспеха, защищающая грудь и спину.

ГЛАВА ПЯТАЯ.

СХОЖУ С УМА.

Честное слово, хотела все спокойно обдумать еще вечером, но я так устала от чудес этого дня, что думать совсем не могла. Да и Серега мешал изо всех сил.

Просыпаюсь медленно-медленно. Воскресенье – святой день. Тянусь, ленюсь, только бы не открывать глаза. Свидание назначено на семь вечера, вот тогда и начну беспокоиться и выбирать. Щеки гладит мягкое осеннее солнышко, хорошо! Телефон заходится в истерике, раздирает мой ленивый рай. У-у, гады!

Серега тычет трубку под ухо:

–Это тебя, Маринка.

Я морщусь, Маринка работает в милиции, вырабатывает командный голос, вечно звонит не вовремя.

–Лизка, где вы вчера были? Я звонила весь день, где вас черти носят?

–Что у тебя случилось? – сонно спрашиваю я.

–Это у тебя случилось! Ты в розыске!

–Что?! – резко сажусь на кровати, сна как не бывало.

–Проходишь по делу, как подозреваемая в убийстве. Ордер на арест пока не выдали, но думаю, скоро будет.

Она сыпет терминами, я ничего не понимаю, трубка в руке дрожит.

–Я никого не…

–Спокойно, ты где была шестнадцатого в девятнадцать часов пятнадцать минут, у отделения 172596 по 50 лет Октября?

–Что? Когда?

–Позавчера, перед самым закрытием была в Бизнесбанке напротив твоего дома?

–Да, но я…

–Спокойно, драка была?

–Да, но…

–Так, свидетель видел, как ты убила парня. Как было дело?

Я могу только не членораздельно мычать.

–Соберись, – командует Маринка, – утром на ступенях банка нашли труп со следами побоев. Камера работала на наблюдение, записи нет, но охранник подробно тебя описал. Компьютер – сволочь, сразу выдал имя и адрес, тут теперь про всех есть. Вспоминай!

–Я … я видела, как они оба встали и пошли, и Серега видел.

–Оба? Серега видел? Хорошо! Результатов экспертизы еще нет. Вечно тянут! Дай бог, этот урод умер не от твоих ударов. Но пока все не выяснится, тебя могут продержать в обезьяннике.

Я становлюсь холодной, как покойник, язык не слушается, звуки доносятся словно издалека:

–Лиза, слушай внимательно! – говорит Марина спокойно и уверенно, – тебе надо исчезнуть хотя бы на пару дней. Родня, друзья не подходят, сразу проверят. Погоди, есть идея, я перезвоню!

В трубке гудки, в сердце ужас, в теле дрожь. Боже! Боже! Боже! В голове ни единой мысли. Губы сами шепчут молитвы. Господи, спаси! На кого еще остается мне надеяться?! Серега спрашивает:

–Что случилось?

Ничего не вижу, ничего не слышу, говорить не могу. Сижу, вцепившись в телефон. Господи, господи!

Звонок! Я пугаюсь так, что роняю телефонный аппарат. Серега держит трубку сам, я еле хриплю:

–Алло.

–Так, слушай, – из трубки доноситься командный голос Маринки, – я нашла вариант. Ты слушаешь?

–Да…

–Так. Сейчас бери сумку, кидай туда документы…

–Какие? – тупо стону я.

–Паспорт, полис. Дальше, халат, тапки, белье, зубную щетку, мыло. Что еще? Деньги возьми, могут пригодиться!

–Зачем это все?

–Собирайся! Сдам дежурство и через минут сорок заеду.

Опять длинные гудки. Не думая, не чувствуя, мечусь по квартире, собираю вещи. Серега ходит за мной хвостом.

–Что происходит, Лиза?

Я объясняю чужим голосом, бестолково смотрю на пакет с попугаями, что еще взять с собой?

–Лиз, все образуется, мы же видели, что он жив! Экспертиза все докажет! Только надо переждать пару дней. Я с тобой.

Он обнимает меня, я утыкаюсь ему в плечо, и плачу, но… звонок в дверь. Я готова со страху лезть под кровать или прыгать в окно. А Серега уже открывает дверь, Маринка, слава богу!

–Так, ты готова? Собралась? Почему все еще в начнухе? Одевайся, быстро!

Я открываю шкаф, она отодвигает меня, сама быстро выбирает вещи, кидает их мне, командует Серегой.

–Да, нужен комплект постельного белья, положи. Расческу, взяли, нет? Клади, зеркало тоже. Лиз, быстрей, шевелись!

Уже в машине спрашиваю:

–Куда мы едем?

–В больницу, я договорилась со своей теткой, пересидишь в ее отделении.

–Найдут!

–Там и искать не станут, – странно улыбается она.

Я возмущенно смотрю на нее. Нашла время шутить. Еще года не проработала в милиции, а уже так изменилась – говорит резко, командным голосом. Одевается строго и скучно, волосы обстригла, лицо сразу заострилось. Не девушка, а служебный рапорт.

«Куда это мы едем? Загород? Зачем?» Мимо мелькают тополя, я никогда здесь не была.

Маринка сворачивает влево, на разъезженную, грязную, без асфальта дорогу.

–Все, почти приехали!

Действительно – все! Впереди только пустырь, грязь, кусты и руины пятиэтажки. Здание, потемневшее от времени, с отвалившейся штукатуркой, разбитые ступени крыльца, рыжие от ржавчины двери, мутные окна за жуткими решетками.

–Что это?

Ужас уничтожает во мне все остальные чувства и мысли. Ответ уже не потрясает меня, а добивает окончательно:

–Психушка, – буднично сообщает Марина, – ты не пугайся, внутри немного приличней. На ремонт все денег нет. Финансируют в последнюю очередь.

–Главное чтобы этот кошмар быстрее кончился. Я не собираюсь встречать новое тысячелетие в психушке!

–Не боись, до нового года еще уйма времени. Но вообще-то, лучше быть здесь, чем в тюрьме. Пошли.