Ванесса Келли - Влюбленный граф

– А теперь, – заявил Алек, отодвигая занавеску, – мы почти приехали. Рекомендую насладиться пейзажем.

Виктория посмотрела в окно. Карета миновала лес. Солнце вышло из-за серых туч, омрачавших большую часть путешествия. Ее взору предстала впечатляющая картина: осенняя листва практически горела яркими цветами на склонах крутых холмов и гор, уступая место только изломанным, покрытым снегом вершинам. Тут и там среди деревьев виднелись скалы. Виктория моргнула под натиском взрыва красок – все вокруг словно полыхало огнем.

– Восхитительно, не правда ли? – тихо промолвил Алек, тоже любуясь видом. – За время войны я позабыл, как прекрасны родные горы. Когда снова их увидел, почувствовал, будто очнулся от долгого сна.

– Да, это чудесно, – вежливо ответила Виктория. Она выросла совсем в другом месте – в деревне недалеко от Брайтона, в обжитой земле. Здесь же все выглядело таким диким…

– После поворота мы сможем увидеть и замок. Мы едем практически параллельно фьорду. Кинглас стоит внизу долины, почти прямо на воде.

Карета накренилась, затем снова выровнялась и понеслась вперед по неожиданно хорошей дороге. Будто почувствовав конец пути, кони ускорили бег.

Виктория вновь посмотрела в окно…

– Боже мой. Это…

– Что-то сказочное? – продолжил Алек с усмешкой.

– Пожалуй, – выдохнула она.

Но если Кинглас и вышел из сказок, то не из тех, где прекрасный принц нес свою невесту к изящному белому замку, украшенному тонкими шпилями и утопающему в цветах. Нет, Кинглас был готической, мрачной крепостью из темного камня, с высокой цитаделью, окруженной толстыми стенами с бойницами. Это был дом не для счастливых концовок и не для сказочных принцесс.

«Тогда должно быть хорошо, что я не принцесса, правда?» – подумала Виктория, ухмыльнувшись.

– Конечно, это не домик спящей красавицы, но он вполне удобный, – сказал Алек, будто услышав ее мысли. – Замок был не в лучшем состоянии, пока Арнпрайор воевал, но он старается исправить положение вещей. Очень методичный и практичный человек, так что вам не придется жить в каменной пещере.

– Это радует, – улыбнувшись, ответила она.

Через несколько минут карета въехала в обитые железом ворота. Лошади побежали по усыпанной гравием дороге, обсаженной с обеих сторон хвойными деревьями. За ними были разбиты газоны, которые тянулись от замка к самому фьорду. На волнах залива играли лучи послеполуденного солнца. Открывавшийся вид – суровый, но красивый – очень подходил башне из серого камня, нависшей над кручей.

Карета замедлила ход под широкой аркой во внешней стене замка. Виктория вздрогнула.

Алек нахмурился:

– Вам холодно?

– Нет. Я просто волнуюсь.

– Не стоит. Горцы известны своим гостеприимством.

Спустя несколько мгновений слуга открыл дверь кареты. Джилбрайд выпрыгнул первым и помог выйти Виктории.

Она глубоко вдохнула и зажмурилась. В воздухе пахло соленой водой. Виктория так соскучилась по морю… Все детство она провела у моря и тосковала по нему во время учебы в Линкольне и работая в загородных усадьбах.

– Мне всегда нравился… – Алек предостерегающе поднял руку, и Виктория замолчала. За ее спиной раздался стук башмаков о камни. – А, вот и ты, Арнпрайор, – сказал Джилбрайд.

Мисс Найт повернулась, чтобы поприветствовать своего нанимателя.

Граф был высок, широкоплеч и мускулист. На первый взгляд он казался таким же мрачным и угрожающим, как и крепость, в которой они находились. Длинными шагами могучего атлета он с ошеломительной скоростью преодолел дистанцию между ними и остановился прямо перед Викторией. Хотя она была высокого роста, ей пришлось поднять голову, чтобы посмотреть ему в лицо, и когда она это сделала… весь воздух будто выкачали из ее легких, и у нее перехватило дыхание.

Его голубые глаза пронзали душу. Кажется, у него были резкие скулы, гордый нос римлянина, сурово сжатые, но чувственные губы, однако Виктория не могла оторвать взора от его глаз. Они словно видели ее насквозь.

Они смотрели друг на друга миг, длившийся, казалось, вечность, затем граф перевел взгляд на Алека. Виктория будто очнулась от оцепенения.

– Арнпрайор, чертовски приятно тебя видеть, – объявил Джилбрайд, протянув ему руку.

Граф не улыбнулся, но его суровые черты немного смягчились.

– Надеюсь, путешествие не доставило проблем? Я очень рад, что вам удалось достичь Кингласа до наступления ночи.

Его голос был низким и немного резким, говорил он с легким шотландским акцентом. Виктория обладала прекрасным слухом, как и подобает учительнице музыки. Что-то в речи Арнпрайора ее покоряло, как бы резко он ни говорил.

– Мы счастливы прибыть в графство Арнпрайор, – Алек подмигнул Виктории, – как и наши седалища.

На ее щеках выступил румянец.

– Мы чинили и улучшали дорогу несколько месяцев, – проговорил граф. – Но вряд ли вам хочется стоять здесь, во дворе, и обсуждать усовершенствования в моих земельных владениях.

– О, где же мои манеры! – сказал Алек. – Арнпрайор, представляю твою новую гувернантку, мисс Викторию Найт.

Граф кивнул:

– Добро пожаловать в замок Кинглас. Мой младший брат с нетерпением ждет встречи с вами.

Он не сказал ничего грубого, но и не был особо приветлив.

Виктория склонилась в реверансе.

– Благодарю, лорд Арнпрайор. Я с радостью познакомлюсь с вашим братом и примусь за исполнение своих обязанностей. Позвольте выразить вам искреннюю благодарность за чудесную возможность, которую вы мне предоставили.

Его темные брови изогнулись, и мисс Найт стиснула зубы. Пожалуй, она и правда выразилась чересчур пышно, но это все от нервов.

– Посмотрим, – несколько загадочно ответил граф и, нахмурившись, смерил ее оценивающим взглядом.

– Может быть, нам стоит пройти внутрь? – предложил Алек. – Я боюсь, как бы мисс Найт не простудилась.

– О, нет, что вы, я в полном порядке, – сладчайшим тоном проговорила Виктория. – Я с удовольствием простою здесь весь вечер.

Брови Арнпрайора снова изогнулись.

Просто замечательно. Только что она нагрубила своему нанимателю.

– Прошу вас, сюда, мисс Найт, – сказал тот, указывая ей дорогу.

От нее не ускользнул взгляд, который он бросил на Алека. Начало взаимоотношений между ней и графом явно было не идеальным.

Со вздохом она направилась к огромной дубовой двери, которую держал открытой лакей в простой черной ливрее. В проеме появился пожилой джентльмен и направился прямо к ней, заставив Викторию остановиться. Взгляд его был скорее враждебным, чем дружелюбным.

– Ага, значит, явилась собственной персоной? – чуть не прорычал незнакомец.

– Очевидно, – ответил ему тем же тоном граф.

– Еще этого тут не хватало, – горько сказал старик, – чтоб испорченная чужачка-англичанка рассказывала нам, что делать. – После этих слов он развернулся и унесся в том же направлении, откуда и пришел.