Мэдлин Бейкер - Сердце беглеца

Итак, четверо головорезов резко обернулись, как марионетки, которых дернули за веревочку одновременно. Самым стремительным оказался Гас Ларкин. В руке он уже держал револьвер и искал, куда бы прицелиться, когда его поразила пуля Тайри. Пуля размозжила голову и вылетела наружу вместе с красным месивом из крови и мозга.

Второй выстрел Тайри тоже не был сделан впустую: он убил наповал малого по имени Рэйф.

Удовлетворенный проделанным, Тайри распластался на полу, стараясь наилучшим образом использовать оставшиеся в его револьвере заряды и, не обращая ни малейшего внимания на свистевшие вокруг его головы пули, вылетавшие, как рассерженные осы, из разворошенного гнезда.

Он тихонько выругался, когда кусок свинца задел его правую руку, оставив след на плече.

Прошло не более минуты, а четверо мужчин уже лежали мертвыми.

Тайри встал и молча вышел из салуна. Прыгнув в седло, он направил своего серого к ранчо Уэлшей.

Дом Уэлшей обладал на испанский манер внутренним двориком. Яркие цветы пестрели в расписных глиняных горшках и корзинках, подвешенных на веревочках. В клетках, которых Тайри насчитал не меньше дюжины, сидели канарейки – по паре в каждой клетке, – и от их веселых трелей звенел воздух. Дом окружала широкая веранда, спасавшая его обитателей от палящего солнца и предлагавшая им желанную тень.

Усадьба выглядела привлекательно. Строения сверкали свежепобеленными стенами. В аккуратных, крепко сколоченных загонах стояли породистые лошади. В ответ на стук Тайри дверь открыла толстая мексиканка в строгом черном бомбазиновом [7]платье.

– Где твоя хозяйка? – отрывисто спросил Тайри.

– У нее сиеста, – ответила женщина на английском. – Уходи.

– Ну-ка приведи ее сюда да побыстрее. Или я это сделаю сам, – поторопил ее Тайри. – Поняла?

– Си, си. – Мексиканка кивнула и быстро шмыгнула к черному ходу.

Войдя, Тайри закрыл за собой дверь и остановился в холле, разглядывая его обстановку. Полутемное помещение было увешано картинами, изображавшими пустыню в разное время суток. За холлом располагалась просторная гостиная с высокими потолками. Пол покрывали яркие ковры. Несколько ковров меньшего размера, видимо, изготовленные индейцами племени навахо [8]украшали стены. Вокруг огромного каменного камина располагались диван и два больших кресла, обитых темной кожей. С потолка свисало несколько масляных ламп. В углу, в окружении кружевных папоротников и прочих растений, стояла статуя Святого Франциска, выполненная в человеческий рост. Над камином висело большое зеркало. Каминную полку украшали разнообразные индейские изделия из глины.

Аннабелла Уэлш вошла неслышно. Для женщины она была весьма высока ростом, одета в простую хлопчатобумажную синюю юбку и белую блузу, отделанную крошечными синими и желтыми цветочками. Ее густые рыжие волосы мягкими волнами обрамляли лицо и падали на плечи.

Она остановилась футах в шести от Тайри и наградила его оценивающим взглядом своих ярко-зеленых глаз, будто он был лошадью, которую она собиралась купить.

– Должно быть, ты Логан Тайри, – произнесла она низким, чуть хрипловатым, чувственным голосом, звук которого вызвал немедленный отклик в теле Тайри: он мгновенно зажег в нем желание. Тайри коротко кивнул.

– А вы, должно быть, Аннабелла Уэлш.

– Угадал. Хочешь выпить?

Говоря, она взглянула на кровь, запекшуюся на его плече.

– Может, тебя надо перевязать?

Тайри покачал головой. Аннабелла Уэлш была самой вызывающе-прекрасной женщиной, какую ему когда-либо доводилось видеть. Кожа ее была цвета сливок, губы пухлые и ярко-красные. Ее полные, рельефно под тонкой тканью обрисовывающиеся груди так и рвались из блузки на свободу. На мгновение у него возникло безумное желание сорвать тонкую материю и посмотреть, как она будет выглядеть без покровов.

На губах Аннабеллы появилась насмешливая улыбка, будто она знала, о чем думает Тайри. Впрочем, подобные мысли посещали любого мужчину, которого она когда-либо встречала на своем пути.

– Зачем ты сюда явился? – наконец поинтересовалась Аннабелла.

– Сказать, чтобы вы больше не посылали по мою душу ковбоев и оставили в покое ранчо Хэллоранов.

– Я и понятия не имею, о чем ты говоришь, – ответила она холодно.

– В таком случае я растолкую. Я убил четверых ваших головорезов менее часа назад. Если после этого на ранчо Хэллоранов пропадет или будет найдена мертвой хоть одна корова, я вам этого не спущу.

– То есть расправишься со мной, как с моим братом?

– А теперь я не имею понятия, о чем вы говорите, – бесстрастно заявил Тайри. – Просто запомните, что я сказал. Если что-нибудь подозрительное случится у Хэллоранов, то в ответе окажетесь вы, и я вам об этом напомню. Я стреляю без промаха.

Аннабелла не сомневалась, что это не пустое бахвальство. Он серьезно ранил Уилли Маккоя, теперь убил четверых ее лучших телохранителей. У нее не было и тени сомнения в том, что именно он лишил жизни и Джоба. Да, размышляла она, Логан Тайри – настоящий профессионал. И не колеблясь убьет и женщину.

Нетерпеливо тряхнув головой, Аннабелла загадочно улыбнулась. Возможно, вместо того чтобы ссориться с Тайри, ей следует превратить его в союзника. Если ей удастся нанять его, немногие работники, еще оставшиеся у Хэллоранов, убегут от них, как крысы с тонущего корабля. А если он не соблазнится деньгами, у нее в запасе есть и другие средства. Он уже проявил интерес к ее телу. Даже теперь он не мог отвести глаз от ее груди. Мужчины всегда смотрели на нее так, будто она была спелой дыней, только ждущей, когда ее сорвут. Ей и прежде случалось предлагать себя мужчинам, когда она хотела заполучить что-то. И те неизменно подпадали под ее чары. И Логан Тайри ничем не отличается от прочих. При всем своем высокомерии он сделает все, что она пожелает, если суметь облечь предложение в должную форму. Она ничуть в этом не сомневалась.

– Это все, что ты хотел мне сказать? – холодно поинтересовалась Аннабелла.

– Пожалуй, да.

– Очень хорошо. Всего доброго, мистер Тайри.

С некоторым изумлением Тайри понял, что она отсылает его. Но он не сделал шага к двери. Аннабелла Уэлш тоже не шевелилась.

Тайри открыто глазел на ее роскошное тело, обтянутое синей юбкой и девственно-белой блузкой. Зато в самой Аннабелле не было ничего девственного. Это была женщина, знавшая многих мужчин. Об этом можно было догадаться по выражению ее насмешливых зеленых глаз и изгибу пухлых красных губ, по ее улыбке. Но более всего это ощущалось по исходившему от ее тела аромату, мускусному запаху, присущему кобыле во время течки, который чувствовал любой жеребец в округе.

Ничуть не смущенная его пристальным взглядом, Аннабелла указала на раненое плечо Тайри: – Нужно заняться этим. Правда!