Лесли Лафой - Ночная леди

С чувством глубокого удовлетворения? Кто бы сомневался. Йен готов поспорить на сто фунтов, что ни один мужчина не покидал ее постели неудовлетворенным.

Губы Йена растянулись в улыбке.

– Уверен не совсем такой моя мать представляет свою будущую невестку…

– Ну… – протянул Гарри, – вы смело можете спорить на все, что имеете, и не проиграете.

– Полагаю, у нее есть средства?

Гарри кивнул.

– И темперамент. Но полагаю, вы все же не собираетесь серьезно рассматривать этот вариант.

– Не в качестве жены, Гарри. – В голове Йена уже рождался план действий, не требующий отлагательств. – Зато мне кажется, она могла бы очень скрасить жизнь, пока я не выберу себе в супруги более подходящую, но куда менее притягательную особу. А кто это с ней?

– Та, что постарше, – ее светлость герцогиня Райленд.

– Райленд, – тихонько повторил Йен, роясь в памяти. – Мы были представлены, верно? Насколько я помню, его светлость является дальним родственником старого герцога и унаследовал титул после того, как не имеющий рожденных в браке детей старец протянул ноги в Париже.

– Все правильно.

– И он женился на старшей из своих подопечных.

– Говорили, после того, как у него был с ней бурный роман, – уточнил Гарри. – Лучше сказать, скандал сезона. Конечно, с тех пор прошло лет десять или около того.

Йен с интересом смотрел, как леди Райленд поправляет брильянтовую брошь, сверкавшую в центре заманчиво низкого декольте леди Балтрип.

– Судя по всему, она хорошо знакома с леди Балтрип.

– Насколько я слышал, – Гарри кивнул, – они с леди Балтрип числились друзьями еще до того, как ее светлость была признана и узаконена в правах. – Он улыбнулся и выпил еще глоток шампанского. – Говорят, леди Балтрип много себе позволяет. Скандально много.

Разумеется. И все время смеется. Но будет ли она смеяться, когда они пойдут этим вечером в сад? Взгляд Йена переместился на третью женщину.

– Та молоденькая блондинка – она что, дочь герцога?

– Нет, дети Райлендов еще малы, а это леди Фиона Тернбридж, сводная сестра ее светлости и самая младшая из побочных дочерей старого герцога.

Фиона разговаривала, повернувшись к сестре и леди Балтрип, и Йен не мог видеть ее лица. Совсем миниатюрная, она производила впечатление легкости и хрупкости.

– Мы не представлены?

– Насколько я знаю, нет.

– Тогда я вряд ли танцевал с ней.

– У меня есть все основания согласиться, поскольку она не танцует.

Не танцует? Что ж, это не так уж плохо. Если бы у множества других женщин, не умеющих танцевать, хватило здравого смысла не ступать на паркет танцевального зала…

– На то есть особая причина? – Йену вдруг пришло в голову, что нелюбовь леди Фионы к танцам может сослужить ему хорошую службу.

– Не имею ни малейшего представления. – Гарри наклонился ближе к нему; – Поговаривают, будто она слегка не того, если вы понимаете, что я имею в виду.

– Боюсь, что нет. – Йен был слегка раздосадован. – В каком смысле не того? В умственном отношении или это касается ее репутации?

– Ну, коли этот воробышек имеет что-то общее со своей старшей сестрой, я нисколько не удивлюсь, если она плюет на условности и имеет любовника.

О, да малышка явно бунтовщица, бурлящий котел страстей! До чего же, однако, Гарри порой бывает слеп.

– Но вы ничего такого не слышали? – настаивал Йен.

– Нет.

– Так что остается психическое отклонение в том или ином смысле.

Гарри кивнул и снова понизил голос:

– Говорят, она видит людей насквозь. А еще говорят, она умеет читать мысли.

– Вряд ли это может понравиться. – Йен прикинул, насколько сказанное могло приближаться к действительности.

– Так же она очень любит животных: самый паршивый бродячий пес может рассчитывать, что его накормят на кухне Райлендов.

– Вот как? Что ж, стоит об этом узнать лорду Дитмуру и его родне…

– Верно. – Гарри кивнул. – Только, несмотря на приданое, которое достаточно велико, никто не считает ее серьезной соперницей на ярмарке невест.

– Почему же?

– Из-за ее эксцентричности, – произнес Гарри с глубоким вздохом. – Клянусь, не знаю, почему я это все вам рассказываю. Половину времени вы вообще не слушаете меня и в итоге слышите только четверть того, что я говорю.

Йен вздохнул. Так и есть. Вероятно, потому, что половина сведений никчемна, а три четверти остального бесполезно.

– Вам не кажется, что ее сестра могла бы быть милосерднее и не таскать ее за собой в свет, выставляя напоказ перед глупцами?

Гарри пожал плечами:

– Может быть, леди Фиона не подозревает, что о ней говорят.

– Тем лучше, – весело сказал Йен, вручая свой бокал кузену. – Тогда ее чувства вряд ли пострадают, если я оторву леди Балтрип от беседы и уведу прогуляться по саду. – Он поправил манжеты, продолжая изучать рыжеволосую плутовку в пурпурной обертке на другом конце зала. – Я могу быть совершенно неотразимым, когда хочу то, перед очарованием чего не могу устоять.

– Прошедший год дама провела в трауре…

– И она, несомненно, давно готова освежить счастливые воспоминания о чувственных утехах. Увидимся за обедом. – Собравшись уходить, Йен обернулся и с ухмылкой добавил: – Если меня не будет видно, значит, я приятно занят, и тебе не надо искать меня.

Веселый ручеек болтовни Джейн не доходил до сознания Фионы, потому что она слишком волновалась. Для пущей уверенности она посмотрела в зеркальце, хотя в этом не было никакой необходимости: герцог Дансфорд уже шел к ним через весь зал.

Как глупо звучит этот титул: словно его специально выдумали для героя карикатур. Ему гораздо больше подходит называться доктором Кэботтом, потому что в нем нет ничего комического, как и в том, что его считают самым завидным женихом сезона. Если оставить в стороне титул и богатство, герцог – потрясающе красивый мужчина. Прекрасно вылепленная челюсть, высокие скулы, густые темные волосы, глаза орехового цвета в длинных темных ресницах; при этом высокий, стройный, широкоплечий…

И конечно, у него длинные и тонкие пальцы, ведь он, в конце концов, хирург.

Размышления прервала тетя Джейн, положив руку ей на плечо:

– Что ты скажешь о том мужчине, у двери? – Подавшись вперед, Джейн напряженно всматривалась в другую половину зала. – О том, с красным платком?

– Дорогая, – мягко упрекнула ее Кэролайн, – Фи, она здесь не затем, чтобы служить вам в качестве личного…

– Медиума, – подсказала тетя Джейн с озорной улыбкой. – Именно затем, не так ли, Фиона?

– Совершенно верно. – Взглянув на удивленно заморгавшую Кэролайн, Фиона усмехнулась: – Тетя Джейн сказала, что она снова начала выезжать, и просила меня помочь ей определить, кто здесь охотится за приданым, а кто мог бы стать ее настоящей любовью.