Стефани Блэйк - Обжигающий огонь страсти

Широко расставив ноги и заложив руки за спину, капитан Уильям Блай стоял на верхней палубе своего корабля. Приземистый и коренастый, он благодаря осанке и военной выправке казался выше своего роста.

При полном параде – в темно-синем кителе со сверкающими эполетами, в начищенных до блеска башмаках с медными пряжками, в белых чулках и полотняных бриджах – капитан выглядел истинным хозяином судна. Его зачесанные назад волосы были перехвачены на затылке тесемкой. Треуголка сидела на голове безупречно.

Капитана снедало жгучее нетерпение, но он скорее расстался бы с жизнью, чем выдал свои чувства окружавшим его офицерам и матросам.

Стоявший рядом с капитаном первый помощник Шеридан, подняв подзорную трубу, внимательно оглядел горизонт.

– Земли пока не видно, сэр, – доложил он. Щурясь от солнца, Блай посмотрел на небо.

– По моим расчетам, мы должны увидеть берега Австралии, когда пробьет пять склянок, – заметил капитан.

Он подошел к поручням и окинул взглядом сопровождение – шесть торговых судов, шедших в кильватере флагмана. Суда были большие, все они имели прекрасную оснастку. Три из них участвовали в свое время в торговле невольниками – доставляли «груз» из Африки в Северную Америку. Весьма достойное занятие, с улыбкой подумал Блай. Он окинул взглядом главную палубу, заполненную каторжниками, которым предстояло поселиться в британских исправительных колониях в Новом Южном Уэльсе и на Земле Ван Димена. Среди каторжников были не только мужчины, но и женщины, а также дети, многие из мужчин в наручниках и кандалах; это была оборванная и грязная толпа, представители всех классов, населяющих Британские острова. «Богачи и голодранцы – все в одном кружатся танце», – как поется в детской песенке.

По одежде этих людей, какой бы потрепанной и замызганной она ни выглядела, можно было сказать с достаточной долей уверенности, какое они прежде занимали общественное положение. Черная сутана с белым воротничком – значит, запустил руку в церковные фонды да к тому же еще и проиграл их. А этот был джентльменом – достаточно взглянуть на его фрак и цилиндр. Вот шахтер. А вот фабричный рабочий в одежде, все еще хранящей следы жирной копоти и сажи. Что до уличных девок, то их здесь великое множество: все напудренные, размалеванные – что твои клоуны.

Блай вздрогнул, заметив худого, истощенного паренька десяти—двенадцати лет. Все его тело сотрясал непрестанный кашель; на тонких губах выступила кровавая пена. А лицо бледное – с огромными горящими глазами, обрамленное густой шапкой черных волос. Одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться: он чахоточный больной. Голова же мальчика напомнила капитану те иссохшие, насаженные на колы головы, которые он видел у языческих племен, когда шестнадцать лет назад совершал злополучное плавание по Южным морям на корабле его величества «Благодеяние».

Тогда, в первый свой самостоятельный рейс, Блай сумел обуздать этих негодяев и смутьянов во главе с Флетчером Крисченом. А ведь он находился в одиннадцати тысячах миль от ближайшей цивилизованной страны, и рассчитывать приходилось только на себя, только на собственные силы. Кое-кого из смутьянов повесили, кое-кого упрятали в тюрьму или отправили на каторгу. Последнее же слово осталось за ним, за капитаном Блаем.

Долгий, очень долгий путь прошел он с тех пор, как во времена революции в Америке служил младшим лейтенантом во флоте его величества. Шесть лет оттрубил как один день. Последнее назначение было вершиной его блистательной карьеры. Отныне он – губернатор Нового Южного Уэльса. Звучит очень неплохо.

Что до жалкого чахоточного паренька, то никаких сил не хватит, чтобы переживать за этот обездоленный люд.

Обездоленный люд. Эти слова, пожалуй, наиболее точное определение для тех, кого на официальном языке именуют осужденными или заключенными. Конечно, большинство из них вполне заслуживают сурового осуждения, тут ведь и убийцы, воры, отравители, фальшивомонетчики и прочие представители преступного мира. И все же многие из них никогда не совершали ничего предосудительного, тем более преступного. Тут были люди, находившиеся в оппозиции к власти, преимущественно ирландцы. Были безработные и бродяги, а также женщины и девушки, вынужденные торговать своим телом, чтобы не умереть с голоду. И разумеется, пьянчуги, чья судьба особенно трагична. Джин был такой же губительной отравой для белых людей, как и опиум, помогавший одурманивать мятежных неимущих китайцев, как и кокаин, приносивший забытье рабам Южной Америки.

Обстоятельства сложились так, что после обретения Америкой независимости в Англию из бывших колоний нахлынула целая армия беженцев, изгнанных из ряда штатов, потерявших авторитет и разорившихся роялистов. Англия к тому же лишилась возможности избавляться от нежелательных элементов путем высылки их в Америку. Однако еще в 1770 году капитан Джеймс Кук, исследовавший и подчинивший новый континент, рекомендовал палате общин использовать Terra Australis [1]как наиболее подходящую территорию для ссылки.

В конце концов было принято решение реализовать планы Кука, и 13 мая 1787 года капитан Артур Филипс отчалил от острова Уайт с флотилией, состоявшей из одиннадцати судов. На борту этих кораблей находились семьсот шестьдесят каторжников, среди них двести женщин, а также три сотни солдат с семьями. Солдаты должны были составить ядро армии и полиции. Почти все они были американцами, готовыми начать жизнь заново на земле благоприятных возможностей.

Земля благоприятных возможностей.

Капитан Блай невольно усмехнулся. Минуло почти девятнадцать лет, с тех пор как капитан Филипс высадился со всеми своими «подопечными» в Порт-Джексоне, и все эти девятнадцать лет маленькая колония беспрерывно страдала от голода и засухи, от бунтов каторжников и от той борьбы, которую вели армейские чины против губернаторов.

Уильям Блай откашлялся, прочистив горло. Первый помощник вопросительно взглянул на него:

– Вы что-то хотите сказать, сэр? Блай сдержанно улыбнулся:

– На этот раз, мистер Шеридан, смутьянам придется иметь дело с Уильямом Блаем.

– Сэр?.. – Помощник был явно озадачен.

– Ничего-ничего, Шеридан. – Капитан посмотрел на корму, где происходило что-то не вполне ему понятное. – Черт побери, что там творится? Сейчас же узнайте и доложите.

– Слушаюсь, сэр. – Перепрыгивая через две ступеньки, Шеридан сбежал по трапу.

Солнце, стоявшее в зените, палило нещадно. Голова капитана была прикрыта треуголкой, и все же ему казалось, что она вот-вот расплавится. Такого пекла не бывало на его памяти даже в Южных морях. Он поднял глаза на ясное, без единого облачка, голубое небо. Затем окинул взглядом горизонт, опоясывавший такой же безбрежный, как и небо, океан. На миг ему почудилось, что его небольшая флотилия находится в каком-то неведомом мире, вдали от мира реального.