Сандра Дюбэй - Неукротимый

– Ты по-прежнему не знаешь, где твой хозяин?

– Отчего же, миледи, – ответила Бэб, поправляя занавески. – Он в коттедже. Ужинает.

– В коттедже? – Шайна вспомнила маленький домик на опушке леса – тот самый, куда поместил ее Габриель, когда впервые привез из Нью-Провиденса. – Но почему он ужинает в коттедже?

– С ним его приятель. Смуглый такой. Ле… Ле… Ле Ку… Ле Ко… Не могу припомнить его имени.

– Ле Корбье, – подсказала Шайна. Она нахмурилась. Нет сомнения – речь у них идет о ней, и Ле Корбье скорее всего требует выдать ему предательницу.

Бэб негромко кашлянула, напоминая о своем присутствии. Шайна поняла, что девушка ждет дальнейших приказаний, и отпустила ее, сказав, что позовет, когда ей потребуется переодеться ко сну.

Не притронувшись к ужину, Шайна подошла к камину. Ее знобило, но не от того, что осенние ночи становились все холоднее. Нет. Ненависть и презрение, которые она прочитала в глазах Ле Корбье, – вот что бросало ее в дрожь. Он не сомневался в ее предательстве и готов был убить ее. Если Ле Корбье и жалеет о чем-то, то лишь о том, что не имеет права сам решить судьбу Шайны. Судить ее должен Габриель – таков негласный закон пиратской мести.

Да, но уступят ли это право своему бывшему капитану и товарищу другие – те, кто чудом спасся во время облавы Спотсвуда на Фокс-Медоу, и те, что плавают сейчас на борту «Золотой Фортуны» под командованием Ле Корбье? Думается, что эти горячие парни предпочли бы сами разобраться с ненавистной им предательницей.

Шайна нервно стиснула пальцы. Как пусто, как тихо в доме! И какая это пугающая, опасная тишина! Словно затишье перед бурей. Хоть бы Габриель поскорее вернулся из коттеджа! Она будет чувствовать себя безопаснее, если он будет где-то рядом.

Она подсела к столику, на котором стоял ужин, принесенный Бэб, заставила себя немного поесть, но кусок не шел в горло – все казалось невкусным, пресным. Она встала из-за стола, взялась за книгу, но строчки расплывались, слова не задерживались в ее сознании – Шайна не могла даже понять, о чем идет речь в романе.

– О господи! – вздохнула она, откладывая книгу и глядя отрешенным взглядом на пляшущее в камине пламя. – Господи, сделай так, чтобы Габриель поскорее вернулся! Я так боюсь оставаться одна, пока вокруг дома рыщут люди, ищущие моей смерти!

Стукнула входная дверь. Звук был негромким, но Шайна вздрогнула, как от выстрела. Она поднялась с кресла, в котором сидела, и поспешно вышла из спальни.

– Габриель? – негромко спросила она, держась рукой за перила. – О Габриель, я так ждала, когда ты придешь…

Она испуганно замолчала. Внизу, в холле, стоял не Габриель. Это был пират – один из экипажа «Золотой Фортуны». Он стоял и пристально смотрел на нее.

Рот пирата приоткрылся от удивления – словно при виде призрака.

– Она! – хрипло выдохнул матрос, сощурив глаза. – Тысяча чертей, это она!

Сердце Шайны упало. Онемевшими, негнущимися пальцами она подхватила свои юбки и бросилась обратно в спальню. Влетела в комнату, захлопнула за собой дверь и быстро повернула в замке ключ.

Обессиленно привалившись к дверному косяку, Шайна с трудом перевела дыхание. Прислушалась – не раздастся ли в тишине топот ног, обутых в тяжелые матросские сапоги. Она замерла в ожидании, решив, что как только дверь затрещит под ударами матроса, она выскочит в окно и бросится к лесу. Секунды ожидания складывались в вечность. Стояла напряженная тишина, в которой негромкое тиканье каминных часов казалось громом – словно сотни кованых сапог мерно чеканят шаг по брусчатке. Шайна прижала к двери ухо, напряженно прислушалась.

Тишина. Выглянуть? А вдруг он притаился там, в темноте, и ждет, чтобы броситься на нее, вцепиться, вонзить ей в горло кинжал…

Дрожа от ужаса, Шайна опустилась на пол, привалилась спиной к двери. Господи, кончится ли когда-нибудь этот кошмар? Настанет ли тот светлый день, когда она наконец почувствует себя в безопасности?

– Габриель… – беззвучно прошептала она, обхватив голову руками. – Габриель, прошу тебя, возвращайся!

Габриель вернулся через два бесконечно долгих часа. Вернулся смертельно уставшим от гневных, осуждающих Шайну речей, которыми измучил его Ле Корбье. Напрасно Габриель пытался защищать Шайну, напрасно искал доводы в ее пользу. Все было бесполезно. Ничто не могло поколебать смуглого пирата с Мартиники. Вина Шайны неоспорима – так считал Ле Корбье, а если Габриель не может набраться сил и мужества, чтобы рассчитаться с предательницей, – что ж, тем хуже для Габриеля. Когда об этом узнают товарищи, его авторитет среди них упадет до нуля. Таких слабостей пиратское братство не прощает.

Габриель устало вошел в холл, сбросил плащ и треуголку. В доме стояла тишина. Шайна, должно быть, уже давно находилась в постели.

Подходя к лестнице, он заметил на новом ковре отпечатки грязных сапог.

Габриель присмотрелся к ним повнимательнее. Нет, эти отпечатки не мог оставить кто-то из слуг – они не носили в доме такую грубую обувь. Человек, оставивший следы на ковре, был обут в матросские сапоги. Холодок пробежал по спине Габриеля. Вне всякого сомнения, в доме побывал кто-то из экипажа «Золотой Фортуны». Хотя матросам был отдан четкий приказ – не совать носа дальше амбаров, – нашелся некто, этот приказ нарушивший.

«Шайна!» – обожгла Габриеля страшная догадка, и тишина тут же стала казаться ему зловещей. Неужели кому-то из матросов удалось обнаружить, что она здесь? Тогда ее жизни угрожает опасность.

Габриель словно молния метнулся вверх по ступеням.

– Шайна! – закричал он. – Шайна! Где ты?

Сидя в своей комнате, Шайна слышала, как открылась входная дверь, как простучали быстрые шаги на лестнице. Она сидела затаив дыхание, слыша в звенящей тишине гулкие удары своего сердца. Она решила, что пришел конец.

И тут, словно ответ судьбы, прозвучал голос Габриеля, звавший ее. С трудом поднявшись с пола, покачиваясь на дрожащих ногах, Шайна повернула ключ и выглянула в коридор.

Габриель стоял перед дверью – встревоженный, побледневший. Он широко раскинул руки, и Шайна бросилась в его спасительные объятия.

– Габриель! О боже, Габриель! – Долго сдерживаемые слезы прорвались наконец у нее из глаз и градом хлынули по щекам. – Я так испугалась! Я так тебя ждала!

Габриель крепко прижал Шайну к своей груди, и она услышала, как бешено стучит его сердце. Мысль о том, что Шайна жива и здорова, вытеснила из головы Габриеля все остальное. Только сейчас он понял, как дорога ему эта женщина и как он боится ее потерять.

– Я увидел отпечатки сапог там, внизу, – пояснил он, зарываясь лицом в волосы Шайны. – И подумал… Я боялся…

Габриель глубоко, протяжно вздохнул.