Кэтлин Харрингтон - Морской дракон

А виновник торжества сладко посапывал наверху, под заботливым вниманием верной Мод, в колыбельке, стоящей возле огромной родительской кровати. Джоанна заметила, что Фичер последовал за ее верной подругой вверх по лестнице, и улыбнулась про себя при мысли о том, что эти двое вскоре будут просить своего лэрда о разрешении на свадьбу.

Мердок и Тэм о чем-то разговаривали с отцом Томасом возле гигантского камина. Изабелл и Рейни Камерон, сидя за небольшим столиком, по-видимому, общались с каким-то духом. За другим столом Кейр и Лаклан играли в шахматы. Рори наблюдал за их игрой, стоя сзади, и пытался давать советы им обоим.

После того как Джоанна от всей души поблагодарила Этель и Пег за великолепно приготовленный обед, она присоединилась к леди Нине и лэрду Камерону.

Богато отделанное платье леди Нины из голубого шелка оттеняло золото ее волос и нежный персиковый тон ее восхитительной кожи. И Джоанна вновь, как и при первой встрече, подумала о том, что это истинная леди до мозга костей.

– Расскажите нам, пожалуйста, о сюжете того замечательного гобелена в вашей спальне, который так заинтриговал леди Эмму, – сказала Нина со своей приветливой, теплой улыбкой. – Мне кажется, сюжет достаточно необычен. Леди Эмма предположила, что сюжет, возможно, основывается на каком-то малоизвестном греческом мифе.

– О! Это не совсем греческий миф, – в некотором замешательстве отвечала Джоанна. – В действительности там раньше висел гобелен с изображением любовной сцены. Рыцарь в сверкающих доспехах преподносит дары даме своего сердца. Я привезла этот гобелен из Камберленда, но мой муж… ему он не слишком нравился. Поэтому я заменила его.

– А что интригующего может быть в такой сцене? – с любопытством спросил Алекс Камерон. – Довольно банальный сюжет.

Упоминание о греческой мифологии мгновенно заинтересовало его, заставив прислушаться к разговору дам.

– Ничего, конечно, – признала Джоанна. – Но гобелен, который Рори повесил ему на смену, он… несколько необычен. – И, заметив, с каким интересом все на нее смотрят, пояснила неохотно: – Там изображен шотландский лэрд с зеленым, чешуйчатым хвостом дракона. Он… э… развлекается с морской русалкой.

– Звучит довольно непристойно, – заметил Алекс с доброжелательной улыбкой.

Как раз в этот момент к ним присоединился Рори, и мужчины обменялись веселыми взглядами.

Опустив глаза, Джоанна машинально провела рукой по украшенному драгоценными камнями краю своего корсажа.

– По какой-то причине, – сказала она с невинным видом, – мой муж полагает, что лэрд на гобелене может быть из клана Маклинов.

Нина весело рассмеялась, услышав столь неожиданное заявление:

– Но почему ему пришла в голову такая странная мысль?

Джоанна встретилась взглядом со смеющимися глазами мужа.

– Кто же знает? – лукаво отвечала она. – Не представляю, откуда у него взялась столь нелепая идея!

Нина и Алекс обратили свои взгляды на Рори, терпеливо ожидая разъяснения.

– Ну, это как раз то, что я бы хотел сохранить в тайне, – сказал он и, коснувшись длинных локонов жены, добавил с несколько самодовольным видом: – Но скажу вам по секрету, что моя жена настояла на том, чтобы волосы у русалки сделали ярко-рыжими, прежде чем позволила, чтобы гобелен был повешен в нашей спальне.

Все рассмеялись, а Джоанна благоразумно придержала язычок. Иногда по вечерам Рори смотрел на яркий, красочный гобелен и от души веселился. Последний раз Джоанна, не на шутку обидевшись, хмуро спросила, не собирается ли он, в конце концов, забыть ее глупую ошибку, на что Рори так ничего и не ответил, продолжая от души хохотать.

До того как Джейми появился на свет, они вместе проводили долгие зимние вечера в их большой широкой кровати, прижавшись друг к другу, слушая, как потрескивает огонь в камине. Джоанна поведала Рори о своем детстве, проведенном в Аллонби и Кинлохлевене, а он в ответ рассказывал ей о своих невероятных приключениях на море. И постепенно Джоанна поняла, впрочем, не слишком тому удивляясь, что ее муж, этот распутный, вероломный, нечестивый Морской Дракон, обладает весьма острым и довольно бесстыдным чувством юмора.

Рори положил руки на талию жены и потянул ее за собой, подальше от оживленно болтающих гостей.

– Я не хочу, чтобы ты переутомлялась, – сказал он тихо, ища на ее лице признаки усталости.

Джоанна настояла на том, что сама будет ухаживать за Джейми и кормить его, отказавшись принять кормилицу. Сколько раз Рори, просыпаясь среди ночи, видел свою жену, когда она, откинувшись на подушки, кормила их ребенка, и с умилением смотрел, как малыш жадно сосет полную молока материнскую грудь. Эта картина неизменно пробуждала в Рори глубокие, необычайно сильные эмоции, о существовании которых он, занятый своими чисто мужскими делами и заботами, раньше даже и не подозревал. Он наблюдал в тишине, нарушаемой лишь легким посапыванием и причмокиванием, до тех пор, пока Джейми, полностью насытившись, сладко засыпал в своей колыбельке. И тогда Рори сжимал в объятиях свою жену, баюкал ее, прижимал к сердцу, как самое свое ценное сокровище, и держал так, пока они оба вновь не засыпали.

– Я нисколько не устала, – постаралась успокоить мужа Джоанна, ее глаза действительно оживленно сверкали. – Видит бог, я так счастлива! Я просто летаю от радости!

Она потянулась к нему, обняла за шею и легко поцеловала в губы.

Он ответил на легкое прикосновение ее губ жарким, жадным поцелуем.

– А это за что? – спросил Рори, явно поддразнивая ее.

Она потеребила кружева на его воротнике, покрутила золотые пуговицы, украшавшие его камзол, потом смущенно ответила:

– За то, что пригласил уэльского трубадура из Аллонби, чтобы он спел сегодня на пиру. – Ее лицо озарила счастливая улыбка. – Как ты узнал, что я любила слушать его баллады, когда была маленькой девочкой?

Рори игриво коснулся кончика ее носа, усыпанного веснушками.

– Мод рассказала мне о нем. Она еще сказала, что ты всегда тяжело вздыхала, когда слушала его балладу о благородном и прекрасном странствующем рыцаре.

– Ну, теперь уже нет, – сказала она, озорно улыбаясь. – Я уже больше не та мечтательная девица. У меня есть живой, настоящий герой из плоти и крови, который спит рядом со мной, и больше мне никто не нужен.

Он притянул ее к себе и горячо обнял.

– Это правда, малышка?

– Хм-м, – протянула Джоанна, тихо смеясь, – ты тоже его знаешь. Его зовут Джейми. Давай-ка взглянем, как он там.

– Давай, – согласился Рори.

Он сделал знак Кейру, что собирается подняться вместе с женой наверх, и повел Джоанну к лестнице.

Сразу по прибытии два дня назад Дункан Стюарт передал своему племяннику послание от Жана ван Артвельда. Рори познакомился с этим талантливым художником, когда месяц тому назад был у короля в Эдинбурге. Там же он встретил и графа Аргилла. Узнав, что фламандец был приглашен писать портрет Арчибальда Кэмпбелла в Инверари, Рори осмелился попросить его выяснить все, что тот сможет, об отношениях между графом и Годфри Макдональдом. Ван Артвельд сразу же согласился, как только узнал историю Рори и его молодой жены. Он сказал Рори, что Кэмпбелл не знает о том, что он немного говорит по-гэльски. Этот язык фламандец начал учить еще тогда, когда первый раз путешествовал на корабле вместе с Лакланом.