Линда Миллер - Грешный ангел

– Прости меня!

– Нет! Мне следовало верить людям, которые говорили, что ты спишь с Элаем! Я должен был ожидать этого! – Вебб заковылял к двери, заставив Бонни отступить.

Она смотрела на него испуганная и смущенная, потому что Вебб был прав.

– Спала с Элаем?

– Сьюзен! – крикнул Вебб, словно не замечая Бонни.

Та вышла из комнаты Кэтти с ребенком на руках и в соломенной шляпке на голове, ее щеки были пунцовыми, и она старалась не смотреть на Бонни.

– Мистер Хатчисон попросил меня приглядеть за его домом, пока он не поправится. Теперь нам с Самуилом есть, где жить.

– Надеюсь, ты будешь, счастлив, – тихо сказала Бонни Веббу, потом взглянула на Сьюзен. – У Вебба отличный дом, и смотреть за ним – одно удовольствие. Кроме того, он очень талантливый издатель, Сьюзен, и я надеюсь, ты не позволишь ему бросить работу, в которой смысл его жизни.

Все замолчали.

– Как только я смогу передвигаться на этих проклятых костылях, – сказал, наконец, Вебб, – газета снова начнет выходить.

Зная, что Вебб не может сам спуститься по лестнице, Бонни взяла у Сьюзен ребенка. Даже с помощью Сьюзен Веббу было очень трудно сделать это.

Фургон – Сьюзен Фэрли, видимо, договорилась об этом заранее – стоял возле магазина. Один из сыновей паромщика был на козлах. Он приподнял в знак приветствия засаленную шляпу и ухмыльнулся.

– Доброе утро, мэм! – сказал он Бонни. Бонни отдала маленького Самуила матери.

– Ну что, Роб, отец привел в порядок паром? – спросила она.

– Да, мэм, – ответил он. Он явно ухмылялся. – Я слыхал, у вас перемены в жизни, мэм?

Бонни хотелось немедленно укрыться в магазине: – Где ты слышал это? – спросила она.

Молодой Фенвик помогал почти беспомощному Веббу забраться в фургон.

– Мистер Мак Катчен сказал нам об этом утром за завтраком. Совсем неплохо провести у Эрлины первую брачную ночь, не так ли?

Вебб ошарашенно посмотрел на Бонни. Ей казалось, что она умрет от стыда и унижения здесь, у дверей своего магазина. «Сказать об этом одному из сыновей Фенвика – все равно, что объявить всему Нортриджу. Эта история немедленно обойдет весь город».

Бонни съежилась. Вебб, высунувшись из фургона, спросил:

– Какого дьявола он делал у Эрлины? – потом, наклонившись к Бонни, прошептал:

– Ты вышла замуж за Мак Катчена этой ночью, или нет?

Бонни только кивнула.

– И он оставил тебя одну?

Бонни опять кивнула: в ее глазах стояли слезы. Вебб, казалось, кипел от ярости, его глаза налились кровью.

– Если так… я должен найти этого сукиного сына и сломать ему шею.

Бонни, едва шевеля губами, проговорила:

– Едва ли тебе это удастся. Ты на костылях и так долго лежал без движения.

Словно не замечая ни Роба, ни Сьюзен, ни прохожих, Вебб спросил:

– Бонни, у нас с тобой есть еще шанс?

Бонни понимала, как больно так безответно любить. К горлу подступил комок, покачав головой, она бросилась в магазин и закрыла за собой дверь.

Услышав, как отъехал фургон, она подняла ставни и открыла магазин.

Первым посетителем оказался очень взволнованный Тат О'Бейтон, устремив на нее огромные круглые глаза, он сказал:

– Миссис Мак Катчен, вы должны что-то сделать!

Бонни встревожилась. Что за ужасный день!

– Не торопись, Тат, твердо сказала она, – скажи толком, что произошло?

– Это Кэтти… она нашла работу в «Медном Ястребе»… вот, что она сделала! – Тат взвыл, тиская в руках шапку, – я старался отговорить ее. Я, в самом деле, старался, но она не слушала, решила стать «шарманкой» и сколотить состояние. Она сказала, что к тому времени, когда мы сможем пожениться, она уже купит нам дом.

– О Боже, – простонала Бонни, – что еще меня ждет?

– Что нам делать? – настаивал Тат, охваченный паникой.

Бонни опустила ставни и снова закрыла магазин.

– Я скажу тебе, что намерена делать, – ответила она – для начала я выдеру Форбсу волосы!

Тат застыл на месте, пытаясь представить эту картину.

Бонни сердито сказал:

– Ради Бога, Тат, не стой, как пугало на грядке, пойдем!

Длинноногий Тат едва поспевал за Бонни. Решив отнять овечку у волка, она развила немыслимую скорость. Ярость бурлила в ней, как вода в паровозной топке.

Бонни никого и ничего не замечала, спускаясь с запыхавшимся Татом по холму. Они миновали столярную мастерскую, меблированные комнаты Эрлины, развалины издательства Вебба и, наконец, достигли «Медного Ястреба».

Двери были открыты по случаю жаркой июньской погоды. Изнутри доносились грохот молотков и визжание пил. Настороженный Форбс, словно предчувствуя опасность, стоял у входа.

– Я ждал тебя, Ангел, – сказал он. Его дерзкий взгляд скользнул мельком по Тату. Форбс тотчас понял, что мальчик не представляет для него опасности.

– Прими мои поздравления в связи с твоей второй попыткой вкусить супружеское блаженство.

– Твои поздравления, – осадила его Бонни, – мне даром не нужны. Я пришла, чтобы забрать Кэтти домой, и ты знаешь это, мерзавец!

Форбс широко улыбнулся, покачиваясь на каблуках.

– А, бывшая нянюшка. Огорчен, любовь моя, но ты опоздала.

– Будь я проклята, если это так, Форбс! – воскликнула Бонни. – Где она?

– Наверху, – весело отозвался Форбс, – ее готовят к…

Бонни слишком хорошо знала, к чему готовят Кэтти, это касалось не только нарядов.

– Девочке всего четырнадцать лет, – бросила она, потеснив хозяина.

Форбс загородил ей дорогу и крепко сжал ее локоть. Бонни видела: у входа собирается толпа зевак, молотки и пилы замолчали. Стычка на лестнице была намного интересней, чем ремонт полов в танцзале.

– Не так быстро, ласточка, – предостерегающе сказал Форбс, – ты уже не имеешь права находиться здесь, так что, боюсь, мне придется тебя выкинуть. Видимо, я так и поступлю.

– Элаю это не понравится, – заметил кто-то из мужчин.

– Кто-нибудь должен быстро пойти к Эрлине и сообщить мистеру Мак Катчен, – сказал другой.

Бонни вздрогнула при упоминании имен Элая и Эрлины, от чего довольная улыбка появилась на лице Форбса. Он словно провоцировал ее.

– Мистер Мак Катчен обладает большей выдержкой, чем я предполагал, – сказал Форбс, – иметь законное право разделить с тобой ложе – и удержаться! Да он просто святой… или дурак.

– Конечно! – воскликнул один из мужчин. Затем и другие начали высказываться по поводу Элая. Бонни все же удалось сохранить самообладание.

Она вскинула подбородок и вырвала руку у Форбса. С вызовом, взглянув на него, она крикнула:

– Кэтти!

– Разговор с ней ничего не даст тебе, – небрежно заметил Форбс. Он явно наслаждался спектаклем, но в его прищуренных глазах светилась затаенная злоба. – Она разочаровалась в тебе, Ангел, и деньги, которые она сможет заработать здесь, слишком привлекательны для нее.