Сюзан Таннер - Навсегда

В тускло освещенном коридоре она чуть не столкнулась с Амандой Армен.

– Вам понравились песнопения, дорогая? – Ханна удивилась, как такой безобидный вопрос так неприятно прозвучал в устах этой женщины.

– Да, очень, – ответила Ханна и направилась вверх по лестнице, слегка опираясь рукой о холодные, недавно отполированные перила.

На верхней площадке ее ждал Джекоб Армен.

– Миссис Барнс?

Хотя его слова означали не более, чем вежливое приветствие, Ханна остановилась на полпути:

– Мистер Армен?

Запах, исходивший от перил, начинал раздражать ее. Было очевидно, что Армен хочет о чем-то спросить ее, но не решается. Впрочем, колебание его было минутным.

– Не хотели бы вы поговорить об оплате? – обратился он к Ханне.

– Я… я полагала, что мистер Уэллз обо всем договорился с вами. – Во взгляде Ханны сквозила тревога.

– На самом деле, моя дорогая, он не сделал этого, – извиняющимся тоном проговорил мистер Армен. Затем, смущенно потеребив свои усы, он сказал. – Ну, я думаю, мы можем обсудить это позже. А сейчас вам надо отдохнуть.

Что-то заставило Ханну обернуться, и она увидела внизу у лестницы ухмылявшееся лицо Аманды Армен. Ханну бросило в жар. Охваченная недоверием, она опять посмотрела на мистера Армена.

– Я не могу воспользоваться вашей добротой. Я сейчас же покину пансион.

– Не торопитесь, миссис Барнс. Разве то, что вы предполагали получить от мистера Уэллза, продиктовано исключительно соображениями доброты? – Джекоб Армен явно намекал на что-то грязное. – А может быть, это было платой за некоторые услуги, которые вы ему оказывали?

Когда смысл его речей дошел до сознания Ханны, ее ослепили слезы, никто еще не обращался с ней так жестоко с того момента, когда в ее жизнь вторглись те трое солдат.

– Я не понимаю, что вы имеете в виду, – слабым голосом произнесла она.

На лице Джекоба Армена появилась та же ухмылка, что и у его жены.

– Может быть, вы желали бы, – начал он, пытаясь подобрать нужное слово, – обеспечивать подобными услугами одного или двух наших постояльцев?

Подобное «соглашение» существовало между Джекобом и предыдущей жилицей. Это было очень выгодно со всех сторон, пока глупая девушка не решила выскочить замуж за одного из мужчин.

Ханна стояла в оцепенении, не веря в то, что он действительно предложил ей это.

– Нет, – почти прошептала она, затем, собравшись с духом, она повторила уже более уверенным тоном: – Нет.

Она поднялась наверх в надежде, что он посторонится и пропустит ее.

– Я сейчас заберу свои вещи и уйду. Я постараюсь как можно скорее заплатить вам за ту ночь, что я провела здесь.

– И куда же вы пойдете, моя дорогая? В конце концов, вы вернетесь к тому, от чего сейчас отказываетесь. Подумайте, что лучше для вас: принять милость и жить на те средства, которые вы можете получить, устраивая свою жизнь самой?

Джекоб был раздражен. Он полагал, что легко сможет договориться с этой женщиной. Провела же она несколько дней и ночей с мужчиной, не являвшимся ее мужем. И к тому же Джеб Уэллз не производил впечатления человека, который привык к воздержанию. Почему же она так упрямится? Ведь подобное соглашение устроит всех?

Он подумал, что эта Барнс рассчитывает на какие-то уступки с его стороны. Ну уж нет. Пора с этим заканчивать.

– Я сделал вам подобное предложение, думая, что для вас так будет лучше, миссис Барнс. Я полагал, что вы примете его. Не хотите же вы умереть голодной смертью прямо у дверей моего пансиона?

Ханна смело встретила его взгляд:

– Господь Бог не допустит этого, – спокойно ответила она, стараясь не думать о том, что ее доверие к Джебу пошатнулось. Но, в конце концов, он вовсе не был обязан платить за нее.

– А-а, – протянул Армен, – так вы думаете, что священник станет заботиться о вас, да? Так знайте, как только я кое-что расскажу ему о вас, с вас сразу слетит ореол благочестивой женщины! – говорил он, победно скрестив на груди руки.

– Разрешите мне пройти, – Ханне раньше и в голову не могло прийти, что она способна испытывать такие чувства, какие обуревали ее сейчас. Лишь убийцы Кэйлеба пробудили в ней такую ненависть. Сейчас она не боялась того, кто стоял перед ней, он не страшил ее. Он внушал ей лишь отвращение.

К удивлению Ханны, наверное не выдержав презрительного взгляда, Джекоб Армен посторонился, пропуская ее.

В считанные минуты Ханна собрала то немногое, что у нее было, и уложила в дорожную сумку. Когда она вышла в коридор, ни там, ни на лестнице никого не было. Она устремилась к выходу и, не встретив никого из супругов, благополучно выбралась из пансиона.

Задрав голову, Ханна посмотрела на звездное небо и вдруг впервые осознала, что осталась теперь совершенно одна. И она совершенно не представляла, что ей теперь делать.

Ни свет ни заря Дэниель Гастингс был опять на своем посту – напротив дома Дженни. Он поднес жестяную кружку ко рту и, обжигаясь, отпил немного.

Фонарь светил прямо в окно верхнего этажа. Одна ли там Дженни? Дэниель пожалел, что пришел сюда. К чему нужно мучить себя? Когда он хотел уже повернуться и уйти, он заметил, что к крыльцу метнулась тень. Прищурившись, он разглядел, что это был мужчина.

Когда незнакомец стал осторожно подниматься на крыльцо, Дэниель заторопился через дорогу. Он был уже у ступенек, когда этот некто уже лез в оставленное открытым окно первого этажа. Очевидно, его не закрыли, чтобы хорошенько проветрить помещение ресторана после очередного дня.

Дэниель схватил незнакомца за воротник и вытащил его обратно из окна. Когда он развернул его к себе лицом, то увидел, что это был Хок.

Хок нагло усмехнулся:

– Ну что, шериф, хотите арестовать меня? Разве визит к леди теперь расценивается как преступление, а?

Дэниель чувствовал, как жгучая ярость переполняет его.

– Нет, – произнес он, стиснув зубы, – я не стану тебя арестовывать, но я из тебя вытрясу всю твою поганую душонку!

Шериф занес кулак и ударил Хока.

Дженни приснилось, что кто-то затеял драку в ее ресторане, чего никогда прежде не случалось. Мужчины ругались, и всякий раз, когда кулак одного врезался в тело другого, раздавался хрюкающий звук. Она медленно открыла глаза и уставилась перед собой в темноту. Однако ругательства продолжали звучать и наяву.

Прислушавшись, Дженни поняла, что звук доносился через открытое окно. Накинув халат, она быстро поднялась. Похоже, что возня происходила у парадной двери! Держа в руке лампу, Дженни быстро спустилась по лестнице в небольшой вестибюль, где посетители обычно оставляли свои шляпы и верхнюю одежду. Открыв входную дверь, она обнаружила двух дравшихся мужчин.

– Дэниель, – выдохнула она.

Другой мужчина, спотыкаясь, попятился назад, предупредительно подняв руки, что означало его капитуляцию.