Мария Баррет - Обесчещенные

У Джона отчаянно колотилось сердце, его прошиб пот.

– Одному Богу известно, что могли бы предпринять некоторые, чтобы завладеть этими записями. Если, конечно, они существуют! – Ротон погасил улыбку. – Эй, господин Бенет? Вы уверены, что с вами все в порядке?

Он встал и вызвал секретаря.

– Может быть, воды?

– Да, да, пожалуйста. – Джон вытер лицо платком и склонился головой к коленям. Он никогда в жизни не испытывал такого головокружения и старался дышать ровно, чтобы справиться со слабостью.

– Господин Бенет? – Кто-то коснулся его плеча. – Ваша вода.

– Спасибо. – Джон сел прямо, глубоко вздохнул и отпил глоток. – Мне лучше. Простите. – Дрожащими руками он поставил стакан на стол. – Должно быть, здесь жарко.

Ротон немедленно открыл окно.

– Благодарю. Можно узнать, когда все это произошло? Его исчезновение и все остальное?

Ротон вернулся к столу и перелистал записи.

– Ага, вот! По имеющимся у меня сведениям, это где-то начало 1966 года, но я не знаю, насколько это соответствует истине.

Джон допил воду и встал.

– Спасибо, господин Ротон, беседа с вами оказалась весьма полезной.

– Да?

– Да, весьма полезной. – Джон протянул руку. – Я благодарен вам.

– Не стоит, господин Бенет, я был рад провести это исследование.

Джон кивнул секретарю и направился к двери, но остановился и, оглянувшись, спросил:

– Этот Индраджит Рай, кстати, был жителем Бомбея или Дели?

– Ни в коем случае, – ответил Ротон. – Не спрашивайте почему, но он всегда жил в крошечном городишке к северу от Дели, Морапуре, ничем не примечательное место.

Джон вздрогнул и заметил:

– Кроме как мятежом.

– Да, конечно, бунт 1857-го.

– Прощайте, и еще раз благодарю вас, господин Ротон.

– Прощайте. Мне было приятно побеседовать с вами.

Джон дошел до лифтов и смотрел на загорающиеся цифры, на табло. В кармане пиджака он нащупал бумажник. «Жизнь после семидесяти – неприятное дело», – подумал он, заходя в кабину. Он должен немедленно лететь в Дели, и ничто его не остановит. Инди в опасности, и будь он проклят, если потеряет еще одну дочь в этой забытой Богом стране.

Инди, повернувшись лицом к форту, разглядывала фигуру Оливера, освещенную лучами восходящего солнца. Он стоял, опершись о парапет, на фоне играющего бликами неба. Инди почувствовала, как шевельнулась знакомая боль желания. Она хотела его и отдавала себе в этом отчет, она хотела любви, но не могла позволить себе отдаться чувству, пока не могла… Оливер стал спускаться по лестнице, и она отвернулась. Может быть, и никогда не сможет. Она не была до конца уверена в своих чувствах, поскольку в ее глазах вообще вся картина мира оказалась неустойчивой.

– Инди? – Ее мысли были прерваны окликом.

– Ашок?

Они оба стали смотреть на окружавшие форт холмы.

– Кажется, мы застряли.

– Боюсь, что да, – подтвердила Инди.

Вот уже пять дней, как они работали вместе, разгадывали эту головоломку, шли, последуй вот теперь уперлись в этот форт в тридцати милях от Байджура.

Ашок обернулся к Инди:

– Инди, я должен вам кое о чем рассказать, поскольку я не был до конца честен.

Инди пожала плечами. Она до сих пор была сердита на Ашока за его признание, но он не мог ей не нравиться. Он проявил себя добрым и умным, и в других обстоятельствах они могли бы стать большими друзьями.

– Забудьте. Вы ничего не должны мне объяснять.

– Нет, должен. – Он вытащил из кармана фотографию. – Взгляните, это моя будущая жена.

– Она очень красивая, вы можете гордиться.

– Так оно и есть. – Он бережно убрал снимок обратно. – Инди, – начал он, глубоко вздохнув, – я не государственный служащий, я вам солгал. Это не официальное, а частное расследование, это связано с моей семьей.

По его лицу Инди поняла, что он говорит правду.

– Каким образом, Ашок? – Она прикусила губу от волнения. – Лучше будет, если вы сейчас все расскажете.

Не зная, как начать, Ашок покраснел.

– Мой отец умер сразу после моего рождения, и мать переехала к дяде отца, единственному мужчине на всю семью – их было пять сестер. Этот дядя, доктор Боди Ядав, принял ее и заботился о нас первые два года, я звал его дядей. В 1966-м здесь, в Байджуре, разразился большой скандал. Дядя потерпел крах, семья была обесчещена, и они уже не оправились от этого.

– Не был ли он вовлечен в убийство?.. – выдавила из себя Инди, с трудом сглотнув.

– Нет, не думаю. Была совершена кража у Викиша Сингха, магараджи Байджура, и сразу после этого дядя исчез. В это дело был замешан Рамеш Рай, близкий приятель магараджи. Он был из семьи ювелиров, они много лет работали на Сингхов. Он тоже был очень близок с Боди Ядавом, был ему как сын. В одну из ночей Рамеш исчез со всем состоянием магараджи, и никто о нем больше ничего не слышал.

Инди затаила дыхание. У нее было предощущение неизбежности следующего шага.

– Рамеш Рай работал на магараджу, – продолжил Ашок. – Он должен был спрятать сокровище и зашифровать схему поиска. Все это делалось из соображений государственной безопасности, обстановка в Байджуре была тогда предельно нестабильной.

– Этот шифр?.. – Голос отказал Инди. Она прокашлялась и глубоко вздохнула. – Схема зашифрована в виде книги?

– Думаю, что да, и эта книга сейчас у нас. Я это понял с первого взгляда… Инди?

Инди опустилась на корточки и спрятала лицо в ладони.

– Инди? С вами все в порядке? – Ашок встал рядом с ней на колени.

– Вы думаете, что Рамеш Рай – мой отец?

– Полагаю, что это так, и вы – обладательница его головоломки.

Инди заморгала, чтобы сдержать слезы. Ей было необходимо высморкаться, а для этого требовался Оливер с носовым платком.

– Почему вы мне рассказали об этом сейчас? – спросила она, используя рукав блузки в качестве платка.

– Потому что я хотел, чтобы вы знали правду. Я занимаюсь этим ради семьи. Я не могу жениться, пока мы не восстановим свою честь; семья Миры не признает меня.

Инди не смогла сдержать слезы, и они заструились по ее лицу.

– О Господи, Инди, пожалуйста, не плачьте. Не надо расстраиваться по моему поводу.

– Да это не по вашему поводу, – крикнула она; к плачу примешался смех от его нелепого предположения. – Это… Ох, забудьте об этом! – Она громко высморкалась в край блузки, но слезы продолжали течь.

Ашок ласково обнял ее.

– Пожалуйста, не расстраивайтесь. – Он погладил ее по голове. – Ну, успокойтесь. – Он легко, дружеским поцелуем коснулся ее губ в знак прощения и стер слезы с ее лица. – Идемте, надо найти Оливера. Посмотрим, сможет ли он разрешить до конца эту загадку. – Он встал и помог ей подняться на ноги. – Ну, идем.

И они двинулись искать Оливера.

Оливер отступил в тень, спрятавшись от их взглядов, и оперся о стену, весь, сжавшись от напряжения. Он был далеко от них, чтобы слышать или ясно все видеть, но он рассмотрел, что они целовались! Он опустил голову и закрыл глаза. Увиденное причинило жгучую боль. Он все знал, но не смел себе в этом признаться. Он любил ее, полюбил с первого взгляда. Глупость его состояла в том, что он вообразил, будто она может разделить его чувство, что она не такая, как другие женщины. Одна ночь, один миг страсти, и он поверил в это. Кретин! Поверил, что она… Он заставил себя прерваться и открыть глаза. Она ни когда не давала ему повода, кроме инстинктивной ответной страстности. Черт побери, они с тех пор даже не коснулись друг друга, как он мог надеяться?!